Из дневника орка Пыша Табуретки, 11 лет, первый курс Академии.
35-е раздувана 3026 года.
Я и не знал, что наука – это так сложно. Успел подзабыть почти за год непрерывной войны. Сегодня начали обсуждать возможность одеть на себя некий простейший экзоскелет, увеличивающий силу движений. Ну и схватить-поднять его металлической перчаткой рельсотрон.
В качестве образца рельсотрона положили на стол таутянское импульсное ружье.
Загадка, ясен палец, интересная, и в идеале даже полезная. Но дико сложная. Так пока я корпел над расчетом веса всего этого внешнего обвеса, из обычной 2-миллиметровой стали, и рычагов-пружин к нему… Наама Сру чик-чик-чик и уже вес аккумуляторов для электромагнитного ружья считает. Впервые в жизни меня обогнала девчонка. Ну в смысле оркнесса. Я аж позеленел от обиды. А она – смотрит на меня и ухмыляется.
Ну я, конечно, в гневе вскочил… причинным местом снизу об стол шандарах! и, воя от боли, убежал в коридор. В смысле: в туалет. Ну там это… все обыкновенно. Куча салфеток и уй-уй-уй. Только слышу: унитаз как-то не обычно урчит. Не 1 раз, как положено, а целых три раза. Есть от чего испугаться, не правда ли? Крайне подозрительно! Я, не будь дурак, пистолет достал…. и на очко унитаза навел, со словами:
– Вылезай, подлый трус!
Не знаю, кого при этом я имел в виду. Может и никого, просто проверял, не почудилось ли мне. Случившееся превзошло все мои ожидания. Из дырки унитаза полезло такое… практически бесцветная, прозрачная многоножка. И плавно вздымается как змея до потолка. И на меня жвалами щелкает. Видимо ядовитыми. Ничего исключать нельзя, когда имеешь дело с такими Тварями. Ведь как-то оно ведь охотится? Мне б в ее голову выстрелить, и дело с концом. Но я чего-то тупанул. Или не тупанул, а побоялся, что промажу. Ну мы все задним умом крепки, когда все уже закончится. А в тот момент я чуть не усрался прямо в штаны. Но сдержался. Орк я или не орк? В общем, схватил я ее рефлекторно левой рукой. В правой-то пистолет, ага. А оно вжик! и вокруг меня обмоталось, и повалило меня на пол. На диво сильное оказалось Существо. А внешне и не подумаешь. Мы вместе узлом на кафельный пол шмяк! И началась жестокая и быстрая борьба за жизнь, причем обоих. Кто-кого быстрей придушит. Или разрубит. Три-четыре переката по полу, храпя, и я сумел выдернуть из ножек свой верный акинак. И рубанул.
Оно – распалось надвое и побежало, обратно в сортир. Тут уж стрелять вообще без смысла: не попадешь. Да и пистолет я в смертельной жестокой борьбе где-то выронил. Пока шарил глазами, искал, где он, оНо и совсем убежало. Стою я, весь в этой слизи, возможно, ядовитой, дрожу от ужаса… а туалет слегка разгромлен, нашими телами. И тут распахивается дверь. И там стоит Многорукая Кали. Конечно, она просто Кали, а многорукость – просто прозвище… но… Увидала меня… и ну ржать в полный голос.
– Хулиганка! – гневно прошипел я. – За мальчиками подглядываешь?!
Она в ответ рот распахнула, позеленела… и, чую, сейчас воооще… задохнется от хохота. Или своей слюной захлебнется. Уже по лицу какие-то красные пятна пошли. А в норме у нас, орков, зеленый румянец. Она, как бы, совсем не в моем вкусе: слишком худая. И вполне моего роста. И, откровенно, туповата. Этакий маленький ребенок, по уму, которому все требуется, чтобы кто-то направлял ее, и оберегал. Но 4 худеньких руки делают ее отличной в бою на шпагах и… в общем… жалко будет, если она умрет, вот так по-идиотски задохнувшись. Так что я шварк! в нее телом, как метеорит: чтобы ударом снова запустить легкие. Мы с громким хлоп! впечатались вместе в стену.
И она – Вжих! Пуф-пуф-пуф! – опять задышала. И щекой ко мне прижалась. С этаким аномальным доверием. От смерти ж, вроде, спас. А ногой – ногу захлестнула и… ой-ой-ой-ой! у меня опять ЭТО поднялось. И руки сами-собой ее, дуру, обвили… Мы сплелись и зашатались… зеленея от желаний…
– Это что тут такое у нас происходит?! – голос за спиной.
Мы конечно же Расцепляемся. Я резко оборачиваюсь. И понимаю, что ПОПАДАНДОС, по-крупному. Все это сильно-сильно похоже, всем же понятно на что. На попытку изнасилования, прямо посреди коридора. А на меня сейчас смотрит не кто-нибудь, а сама Ректор Джи. Почетный скаут, рейнджер, инженер, дипломат и прочее. Смотрит как на безумную амебу, размером с орка. Ну я это… без боя не сдамся, в общем.
– Это не то что вы думаете! – отвечаю ей отважно, прижавшись задом к стене и приплющив туда же, спиной, эту Многорукую Дуру. – Совсем не то! Я делал Кали искусственное дыхание, и… непрямой массаж сердца! Своим телом! А до этого… вы, конечно, не поверите… но все равно расскажу! Терять мне уже нечего!
– Оба! За мной! В мой кабинет!
В общем, там, в кабинете, я все и выложил. Выпалил. Подробно объяснил. И про рейлган, и про гигантскую прозрачную многоножку, и про сортир, и про пистолет, и про акинак.
Глаза Кали – круглые как блюдца. Джи – носом крутит. Явно не верит. Я растерянно запнулся:
– Как хотите! Но я говорю правду! Я больше туда ни ногой! Буду срать в кустиках! Безопаснее!
– Хорошо… – задумчиво говорит Джи. – Ты явно испуган. И не пытайся отрицать. В такой ситуации это нормально. Что в твоей истории глюки, что не глюки – разберемся! А вы -пока молчите! Всосал?
– Всосал!
– И ты тоже! – обращается она к Кали. – Я, конечно, предприму комплекс мер, на случай, если все рассказанное правда… но если что-то пойдет не так и начнется паника, ты надеюсь, понимаешь, как жестко будут наказаны все болтуны?
Кали – испуганно кивнула.
– Уффф! – издал звук я, когда мы вышли из кабинета. – Пронесло? Или все только начинается?
– Думаю… Начинается! – улыбнулась мне Кали и вдруг кааак всосет меня прямо в губы, уже искренне, по совей инициативе. Властно, смело, ясно понимая, что к чему.
Уй… ой… ой-ой-ой… это оказалось так офигительно: целоваться с оркнессой, когда оба тела тянутся на встречу друг другу. И…
Все прервал чертов звонок.
Хлынувшая в коридор толпа унесла нас в совсем разные классы.
А через час, когда мы опять вышли в коридоры, все туалеты оказались затянуты красно-белой полосатой лентой. Крест-накрест. Опечатаны, в общем. И какие-то орки, в угольно-черной униформе, и с полноразмерными армейскими болтер-пистолетами, в прозрачных бронешлемах, приказали нам срать и ссать в развернутые снаружи биотуалеты. Некоторые – начали кипеть, возмущаться. Другие – сообразили, что для такой меры должна быть какая-то ну очень веская причина. И немного успокоились. Я же – встревожился чрезвычайно. Ибо, в принципе, это же мой, лично мой косяк, что я тогда не выстрелил сразу, а начал применять клинок, когда оНо уже само напало на меня. Прикинь, такое сделать при схватке с гигантской осой, пауком, или богомолом. Это же суицид, равносильно самоубийству.
