«Пасмурная погода, пасмурная, – признался себе Дмитрий Сергеевич, – значит, я не буду выходить на улицу, а то ещё пойдёт дождь». В квартире было не убрано, кровать не застелена, везде валялись какие-то мелкие вещи. На столе и на полу было пыльно, но он не хотел сегодня заниматься уборкой. Дмитрий Сергеевич жил на четвёртом этаже. Всю свою жизнь он прожил в этом доме, но практически никого не знал. Ну, разве что соседку с первого этажа, старушку с тростью, которая всегда выходила погулять, тогда когда он возвращался с работы. Может почитать что-нибудь, подумал Дмитрий Сергеевич. Да, наверное, так день пройдёт быстрее. Он взял с полки книгу под названием «Клуб Дюма или тень Ришелье». Автором был Артуро Перес Роверты. Дмитрий Сергеевич начал читать, но после получаса чтения ему стало скучно, и он отложил книгу в сторону. Нет, книга была неплохая. Просто он уже давно ничего не читал, и ему было трудно сосредоточиться. Дмитрий Сергеевич лёг на кровать и минут двадцать просто лежал. Ему ничего не хотелось, ни есть, ни спать, ни заниматься какими-то другими делами. «Нет, работу тоже искать не буду, – подумал Дмитрий Сергеевич, – оставлю пока всё как есть». Пролежав в кровати ещё полчаса, он нехотя встал и включил телевизор, на один из новостных каналов. Опять политические дискуссии, опять кого-то убили, и опять евро поднялся в цене. Ему снова стало скучно. Когда начался прогноз погоды, он выключил телевизор и посмотрел в окно. На улице шёл дождь, хотя люди во дворе ходили без зонтиков. «Что ж, – подумал Дмитрий Сергеевич, – наверное, дождь только начался». Утро было обычным, но ближе к середине дня, он устал даже от безделья. Он устал лежать на кровати и ничего не делать. В голову лезли разные мысли, но в основном о том, что он давно уже нормально не высыпался. И спал бы ночью, да не хочется. Вот так лежишь на кровати всю ночь, и думаешь, как бы заснуть, а мозг не отключается.
Бессонница мучила Дмитрия Сергеевича уже несколько месяцев, и он знал, что может помочь ему заснуть, отказ от его любимого кофе, и тяжёлый физический труд. Но делать этого он не хотел, о нет. Он хотел, чтобы всё прошло само собой. И так день за днём, он мучился ночами, но ничего не делал. Дмитрий Сергеевич посмотрел на часы. Было полчетвёртого. Можно сказать, день в самом разгаре. Он опять посмотрел в окно, но дождь уже закончился. Все куда-то идут, торопятся, у всех какие-то важные дела, и только он ощущал себя изгоем среди других людей. Как будто он отделился от стаи и теперь не может найти выход. Нет, он осознавал, что обратного пути уже нет, да и, если честно, он не хотел возвращаться на ненавистную работу. Просто нужно было найти занятие, чтобы было не так противно и не так одиноко жить одному. В принципе Дмитрий Сергеевич всегда стремился к уединению, но сейчас определённо осознавал, что свободного времени уж слишком много, а дел никаких попросту нет. Одним словом, он был в растерянности. Вроде бы он давно хотел, чтобы наступила тишина и спокойствие, вроде хотел уйти с работы уже очень давно, а теперь, когда решился и ушёл, остался наедине с самим собой, и не знает, что со всем этим нужно делать.
Дмитрий Сергеевич отошёл от окна, побродил по комнате, подумал, и внезапно его посетила идея. Ему захотелось рисовать. Желание было настолько сильным, что он побежал в магазин за цветными карандашами. Он пока не знал, что рисовать, но понял одно, что если он этого не сделает сейчас, то потеряет время впустую. Канцелярский магазин на углу был закрыт, и это огорчило Дмитрия Сергеевича. Зато магазин рядом с супермаркетом был открыт, и там продавалось очень много карандашей. Он выбирал где-то минут десять, прежде чем остановился на стандартных Кохиноровских двенадцати цветных карандашах. Затем он быстрым шагом пошёл домой, а когда очутился дома, взял листок бумаги и начал рисовать. Но после пяти минут он разорвал листок бумаги и отложил карандаши. И дело не в том, что ему не понравился рисунок. Потом он понял, масштаб был не тот. Настоящие картины нужно рисовать не на листках бумаги. Словно в нём что-то важное родилось, в его голове что-то щёлкнуло, и он начал отодвигать мебель от стен. «Я буду рисовать на стенах, – сказал вслух Дмитрий Сергеевич, – и начну с той, которая ближе к окну, там больше света». Дмитрий Сергеевич отодвинул шкаф, а затем снял телевизор. И когда все предметы, были убраны он начал рисовать. Он рисовал много часов без перерыва. А когда он закончил, то ужаснулся. Ему стало страшно. Он начал бояться того, что нарисовал. Забыл вам сказать, что у Дмитрия Сергеевича никогда особого таланта к искусству не было. Но сегодня с ним что-то произошло и это что-то шло из его головы и рук прямо в душу. Если коротко описать рисунок Дмитрия Сергеевича, то это было лицо. Если более подробно, то это было лицо незнакомое ему. Это было просто лицо, но откуда он его взял, и почему оно было таким реальным, он не знал. Дмитрий Сергеевич также не знал, как он всё это смог нарисовать. Он удивился своей способности к такому виду творчества. Лицо на стене принадлежало пожилому мужчине, оно смотрело на него с немым вопросом, как будто это лицо хотело донести до него какую-то важную информацию. Дмитрий Сергеевич долго думал, пока на улице не стемнело. Ему было страшно, и он решил лечь спать в другой комнате, потому как не мог смотреть на это своё произведение. Он лёг спать с мыслью о том, что возможно ему действительно нечего бояться ведь это всего лишь рисунок, его рисунок, но, тем не менее, боялся несмотря, ни на что. И было в этом страхе что-то логичное, но он пока не мог понять что.
