1. Глава 1
Говорят, выход есть всегда. Не бывает безвыходных ситуаций, просто есть границы, переступив через которые человек уже никогда не будет прежним.
Свои границы он пересекал медленно, шаг за шагом, неизбежно приближаясь к той самой последней черте и до конца не зная, какой она будет в итоге. Путь оказался долгим и болезненным, со множеством ошибок, мучительными переменами, муками совести, и начался он давно. С той самой первой встречи с ней, когда приехал в Управление за чертовым авансом. Позже, когда она молча садилась в его машину, а ему лишь оставалось украдкой бросать взгляды в зеркало заднего вида, и, наконец, там, на даче, когда он окончательно потерял рассудок, позволил себе поддаться безотчетному желанию и поцеловал ее. Еще одна граница была пройдена в тот момент, когда он держал на прицеле больного ублюдка, заносящего нож в спину Воронову. Все решил бы один выстрел — он мог перевести прицел на несколько сантиметров правее и нажать на курок. Возможно, после смерти Саши у него появился бы шанс быть рядом с ней, только вот смог бы он после этого уважать себя?
Юля была счастлива. Он видел это по ее горящим глазам, какими она смотрела на Воронова, по руке с кольцом на безымянном пальце, нежно поглаживающей вновь округлившийся живот, и этого было достаточно. Достаточно для того, чтобы знать: все было не зря.
Работа отнимала практически все время, и он был этому даже рад. Так, в постоянных заботах и беготне было совершенно некогда предаваться воспоминаниям и размышлениям о том, что уже никогда не произойдет. Он и сам не понял, в какой момент у них все закрутилось с Леной. В ту ночь, когда они вернулись из больницы, и Юля ушла в комнату к Дане, они еще какое-то время просидели на кухне, о чем-то разговаривали. На следующий день он вызвался помочь отремонтировать сломавшуюся дверцу шкафа, еще несколько дней спустя Лена сама позвонила ему.
С ней было легко. Милая и улыбчивая, она в момент окружила его заботой и нежностью, заполнила пустоту в жизни, и постепенно мысли о Юле стали уходить куда-то за пелену прошлого...
ГЛАВА 1
Комната в предрассветных сумерках освещалась лишь отсветом циферблата часов на комоде. Шесть утра, воскресенье. Наконец-то можно было поспать подольше, не беспокоясь о том, что нужно спешить на службу. Во всей квартире стояла тишина, нарушаемая лишь монотонным гулом работающего в кухне холодильника, да мерным тиканьем настенных часов в зале.
Незатейливая дрель мобильного телефона в один миг разорвала ночной покой начальника уголовного розыска, заставив вынырнуть из вязкого, неглубокого сна. Откинув край одеяла, Влад Демидов быстро вскочил с постели, схватил с прикроватной тумбочки нарушителя тишины и удалился в прихожую, чтобы не потревожить сна девушки, безмятежно спящей на другой стороне кровати.
— Владислав Дмитриевич, у нас ЧП! — в трубке послышался тревожный голос дежурного ОМВД Хорошево города Москвы. — Воронов уже едет, и вас ждем. Это срочно.
— Понял, еду, — вздохнул мужчина и направился в ванную, попутно вспоминая увиденный сон, оставивший неприятный осадок. Он будто предвещал что-то тревожное, еще больше добавляя нервозности к скверному с утра настроению. Черт бы побрал этого виновника ЧП! Столько планов из-за него придется менять!
Меньше чем через десять минут он, накинув легкую куртку и нажав на кнопку автозапуска машины, уже зашнуровывал ботинки.
— Ты опять на работу? — из комнаты показалась темноволосая девушка в короткой ночнушке. — Мы же сегодня за город собирались?
— Лен, сама видишь, там что-то случилось, — извиняющимся тоном ответил Влад.
— Ну, ладно, — притворно обидчиво выдохнула Лена. — А Сашу тоже вызвали? — и на утвердительный кивок опера заметила с улыбкой: — Тогда к крестнику сегодня схожу, соскучилась сильно.
Трехлетний Данечка, сын Александра и Юлии Вороновых, был любимцем и баловнем не только своих родителей, но и крестных — Влада и Лены. Две семьи связывала тесная дружба, зародившаяся в непростых условиях, и почти родственные отношения.
Саша и Влад по-прежнему работали вместе, при этом тот факт, что Воронов являлся непосредственным начальником Влада, ни в коей мере не влиял на их отношения ни в самом отделе, ни вне его стен. Влад, хотя и был подчиненным Саши, с другой стороны, и сам был начальником подразделения отдела полиции. Оба оперативники, они имели общие цели и знали, как их достичь. У каждого был довольно прочный тыл. Оба старались не смешивать семейную жизнь с профессиональной, оставляя за порогом квартиры свое второе «я».
Единственное, что омрачало счастье Влада и Лены — навязчивое желание девушки родить малыша. Финансовых ограничений в ее жизни теперь не было, что позволяло вплотную заняться своим женским здоровьем, по глупости подорванным сделанным в молодости абортом. Влад, как мог, поддерживал ее, но иногда это желание становилось причиной ссор. Слишком болезненной была тема для Лены. Слишком много сил и радостных моментов она отнимала у пары. Правильное питание, здоровый образ жизни, постоянное высчитывание благоприятных дней, занятия сексом словно по расписанию, все это начинало выводить мужчину из себя, и постоянно в голове крутились мысли о том, что еще она придумает. В последнее время у него возникла и окончательно сформировалась мысль об усыновлении ребенка, только он пока не представлял, как эту идею воспримет Лена.
Пребывая в невеселых раздумьях, Влад аккуратно припарковал свой Sportage по обозначенному дежурным адресу. Во дворе он сразу заметил несколько ППС-ников, напряженно переминающихся с ноги на ногу, ближе к подъезду стояли его опера во главе с Вороновым, кто-то из следаков. Никак случилось что-то совсем уж серьезное, раз не побоялись вызвать самого начальника отдела в такую рань в выходной день. Несмотря на ранний час вокруг парадной и на близлежащей территории уже толпились жители.
У входа в лифт в неестественной позе лежал мужчина средних лет. Глаза неподвижно уставились в потолок, из-под спины натекла довольно приличная лужа крови, форменный китель распахнулся на груди, на белоснежной рубашке расплылось кровавое пятно.
— Черт, — чуть слышно выругался Влад.
— Я бы сказал, дьявол, — усмехнулся Саша.
— Это же... — начальник уголовного розыска не закончил свою мысль, лишь воскликнул, вложив в одно слово всю гамму испытываемых им чувств: — Охренеть!
Воронов согласно кивнул, доставая из пачки сигарету и чиркая зажигалкой. Демидов присел над трупом на корточки и внимательно его осмотрел.
— Вот геморроя-то будет, — вздохнул он, поднимаясь на ноги и вытаскивая из кармана куртки вибрирующий мобильник.
На дисплее отображался незнакомый номер. Удивленно приподняв брови — кому это приспичило ни свет ни заря, — опер ответил на звонок и почувствовал, как волной накрывает дежавю. Дрожащий голос с хрипотцой моментально воскресил в памяти прошлое, которое он давно уже забыл:
