Добровольный благотворительный взнос?!?
(автобиографично, субъективно и совсем не научно)
По настоятельной рекомендации клинического психолога.
Не держи в нутре того, что просится на ружу.
Данное выражение, которое я вывел в название было мне произнесено и предложено сделать ведущим хирургом одного из главных московских кардиологических центров. Вспоминая эту фразу и ситуацию, в которой я находился в тот момент, каждый раз у меня возникает желание отомстить или взять реванш в проигранной словесной дуэли у кардиохирурга. Но я и сейчас по истечении прожитых лет не могу до конца разобраться в своих ощущениях к пережитой ситуации. И достаточно часто в своих рассуждениях, встаю на сторону кардиохирурга, и признаю его правоту, но это не даёт мне успокоения. Далее представлю свою, достаточно длинную, историю, предшествующую моему разговору с кардиохирургом.
Первое знакомство с болезнью.
Всё начиналось в организме гораздо раньше, а вот первое не осознанное знакомство меня с болезнью произошло зимой 2005 года. Дорога от дома до работы 12-15 мнут почти прогулочным шагом, тёплая одежда и главное, головной убор. Шапка формовка, не так тяжела, как мне начало казаться. Чем прохладней воздух на улице, тем раньше и с большей гарантией начнётся следующая ситуация: 5-ть минут шагом, шея начинается подгибаться под весом шапки, в груди начинается лёгкое жжение, резко снижаю скорость пешего хода. Дорога до работы стала занимать 20 минут и последующий подъём на 3-тий этаж начинался с остановки секунд на 10-15 иначе ощущалось, что ноги не поднимут меня на рабочий этаж, под шапкой сырая голова и шарф с верхней одеждой хотелось сбросить на пол, а не вешать аккуратно на плечики. С этими приколами организма я не был знаком, даже в теории. Сердце никогда не обращало на себя внимание какими-либо болями или частотой пульса.
Выход чужого и я в реанимации.
27 декабря я познакомился с жестким проявлением мне всё ещё не знакомой болезни. Переход с работы до дома происходил в ранее мной описанном режиме. Удивительно, но подъём на пятый этаж прошёл нормально и без пауз. Дома ждала жена и горячий ужин, всё по классике семейной жи-зни. Табачная пауза в предвкушении вечернего отдыха была отмечена не очень приятными и новыми для меня ощущениями в груди. Лёгкое жжение в области верха желудка, но это была наша ошибка с женой. Реально боль располагалась выше и надо было принять таблетку нитроглицерина. Тем самым проверить, что болит желудок или сердце. Если сердце, то нитроглицерин снял бы боль в груди. Ес-ли б боль осталась, то это указало бы на желудок. Но все эти знания пришли к нам позже, а жаль.
Боль в груди начала усиливаться. Переносить её сидя в кресле стало не комфортно. Я встал и начал ходить по комнате, минут пять это было возможно. Боль в груди за грудиной ещё усилилась. Я прошел в спальню и на глаза попалась подушка, автоматически взял подушку в руки и крепко обнял её. Вдавив подушку в грудь, я получил некую возможность терпеть боль, при этом я издавал звуки разъярённого быка. При этих звуках у жены возникли подозрения на то, что с сердцем у меня боль-шие неприятности и вызвала скорую, это меня и спасло. Но до приезда скорой, мне пришлось испы-тать настоящие пытки, состояние человека из груди которого выходит чужой. Грудь разрывалась от боли, судорожные движения моего тела в обнимку с подушкой боль не уменьшали, но можно было терпеть, рыча и поскуливая. Общее время моих мучений примерно составило минут пятнадцать воз-можно двадцать до приезда скорой. Ура врачи приехали!
Диалог жены с бригадой врачей я не слышал, что врачи делали со мной я не помню. Но когда они сделали мне внутривенно укол – вот это было счастье. Боль ушла вся, на фоне этого общее сос-тояние организма, можно выразить как эмоциональный подъём и возможность помочь скорой, само-му спуститься с 5-го этажа и дойти до машины. На что врачи категорически запретили мне активно двигаться. И тут жена наткнулась на, суперкачественное, обслуживание бригадой скорой больного, которому запрещено двигаться. Два не очень молодых члена женского пола и водитель скорой не могут спустить на мягких носилках больного с 5-го этажа и донести до машины. Классно!! Жена со слезами на глазах пошла по подъезду искать мужскую помощь. Спасибо соседу, согласился. И вот я в машине скорой (старая советская буханка). Едем в районную городскую больницу. Поездку перенёс на ура, всё ещё действовал укольчик. Общими усилиями бригады скорой и медиками приёмного отделения больнички меня на носилках перенесли на больничную каталку. И тут начался сеанс уме-лых рук и большого опыта приёма больного, которому запрещено двигаться. К каталке подошла ста-рушка медсестра и находилась рядом со мной в приёмном покое, в лифте, и доставила меня в палату реанимации. В палате на кровать меня перекладывали уже голым, вся одежда была снята, а я и не за-метил этих действий. Вот это класс и профессионализм.
Палата реанимации по фильмам и ощущениям обывателя довольно страшное место со стран-ными шипящими звуками, перемигиванием разноцветных глазков на панелях медицинских аппара-тов, ритмичными звуковыми импульсами, люди лежат в масках и чаще без сознания. Я поступил в данную палату в сознании и дыхательного аппарата мне не было нужно. Но свою порцию новых ощущений получил. И надо сказать это меня не испугало, а возможно даже успокоило. Одно малень-кое неудобство – руки и ноги привязаны, не очень плотно, но вольные движения ограничены, даже сесть на кровати нельзя. Загрузили лекарствами по полной, какими не знаю, спокойствие и сон были обеспечены, как долго сказать сложно, часов у меня не было, часов на стене палаты я не нашел. Уко-лы и капельницы мне были хорошо знакомы ещё с детства. А вот новый однообразный жужжащий звук, который я услышал после того, как проснулся, мне был полностью не знаком и спросить было не у кого. Присутствие врачей, которые меня осматривали, в моё спутанном сознании я не зафикси-ровал, медсестра занималась другим больным. Я повернул голову в сторону звука благо она не при-вязана. Рядом с кроватью на стойке стоял агрегат не маленького размера и издавал однообразный жужжащий звук и соединялся с моей веной трубкой от капельницы. Отметив эту особенность моего пребывания, я опять решил вздремнуть. С самого начала моего нахождения в палате я не испытывал ни одного намёка на боль где-либо в организме. Проснулся я ближе к вечеру, в окнах палаты было темновато и светили уличные фонари. Интерес к аппарату у меня остался и мне удалось этот интерес удовлетворить. В это время медсестра производила установку в аппарат шприца не маленького раз-мера, произвела настройку аппарата на панели управления и включила его в работу, жужжание во-зобновилось. Я не удержался и спросил, медсестра не стала играть в секретность и рассказала, что данное устройство позволяет вводить внутривенно некоторые препараты в особо точной дозировке и временном интервале. А жужжание, это работа механизма, который перемещает шток шприца с за-данным усилием и скоростью. Всё просто и надёжно. Спим дальше. Ночь прошла на раз, глубокий безмятежный сон, итоги действия лекарств. Утро обозначило себя присутствием медиков, руки и но-ги освободили от пут, но садится на кровати мне запретили. Жду? Время подошло ближе к полудню. Две медсестры, зайдя в палату направились ко мне и к моему большому удивлению покатили мою кровать на новое место моего пребывания. Пока объяснений не последовало, так я покинул палату реанимации. И так, страха стало меньше, но причины и диагноз моего состояния мне всё еще не бы-ли известны. Будем ждать жену или лечащего врача.
