Лена Голд, Вера Шторм - Дочь от бывшего. Он мне изменил

1. Глава 1

ДОЧЬ ОТ БЫВШЕГО. ТЫ МНЕ ИЗМЕНИЛ

— Ты изменил мне с моей же сестрой! Как смеешь после этого запирать меня в доме? — отчаянно кричу, игнорируя перекошенное от злости лицо мужа. — Отойди от двери! Я хочу уйти!

— Думаешь, стану останавливать тебя? Проваливай к черту. Но без Даши!

— Что?! — крепко сжимаю ладонь дочки, затем закрываю ее собой. Ощущение, будто муж ее отнимет и увезет далеко. — Ты не имеешь права с нами так поступать! Мы тебе никто, раз ты растоптал нас и «заблудился», заменил на другую!

— Уходи, Настя, — открывает он дверь и подталкивает меня в спину. — Вали куда подальше. А дочь ты больше не увидишь. После развода — тем более.

ГЛАВА 1

— Ты слишком с ней нянчишься, — муж кивает на дочь, которая старается заплести свои волосы, но получается у нее так себе, несмотря на то, что весь день смотрит видеоролики в интернете, пытается научиться. — На меня времени не находишь. То Даша больна — и ты вынуждена спать в ее комнате, то сама болеешь или же устала.

— Ей всего лишь шесть лет, Леша. Почему ты ведешь себя так, будто она вовсе не твой ребенок? Даша не видит от тебя заботы. Постоянно спрашивает, когда ты вернешься домой. А ты, черт возьми, после часа ночи еле вспоминаешь дорогу в свой же особняк. Так еще и смеешь жаловаться. Браво тебе. Аплодирую стоя!

Не то чтобы мы часто ссорились. Как раз наоборот. Очень редко, но так, что можем днями не разговаривать. Однако лишних слов сказать друг другу мы себе не позволяли. Да только последние пару недель проходят очень напряженно. Да, муж прав, что я уделяю ему мало времени. Но этому есть вполне объяснимая причина: Дашка сильно болела, температуру сбить было почти невозможно. Мы провели в больнице два дня, после чего дочке более-менее стало лучше.

Она из постели не вылезала. Ну, конечно же, Леша будет винить меня во всем. Ведь он до сих пор не понимает, насколько плохое состояние было у ребенка. Поскольку дома находится от силы пять-шесть часов, и то ночью. Весь в работе. Бизнесмен, черт возьми!

— Язык у тебя слишком длинным стал, Настя. Интересно, откуда такая дерзость появилась? Может, я чего-то не знаю?

Мне совсем не нравится тон, которым он выговаривает слова. А еще больше не нравится его изучающий, в то же время осуждающий взгляд.

Я не поняла, в чем это он меня обвиняет?

— Ты перегибаешь палку, Леша. Имей в виду, что разговариваешь не со своими подчиненными, а с женой. С женщиной, с которой уже седьмой год в браке находишься.

С грохотом поставив на стол чашку с кофе, я направляюсь в свою комнату. Мне становится больно от слов мужа. Потому что я не давала повода думать обо мне какие-то там гадости. Знаю я Алексея Гончарова, он неспроста намекнул мне на непонятно что.

Закрываю за собой дверь и приближаюсь к окну. Мысль о том, что в последнее время жизнь с Лешей становится невыносимой, тяжестью застревает в области груди. Дышать становится нечем, горло сжимает спазмом.

Как мы докатились до такого? Как мой муж может сомневаться в моей верности ему? Это недопустимо! Это подло! А ведь второй раз он такое бросает мне. Первый был до болезни дочки, когда я вернулась из салона красоты немного позже, чем обычно. Но тогда я приняла его слова за шутку. Однако сейчас...

Дверь за мной захлопывается. Я чувствую за спиной тяжелые шаги, но не оборачиваюсь. Я в нем разочаровываюсь. Не хочу, чтобы он видел меня в слезах. Такое я себе позволяла крайне редко. Всегда была сильной, не поддавалась эмоциям. Сражалась до конца, никогда не сдавалась. Точно так же, как и сейчас. С ним что-то происходит. То, чего я боялась всегда.

— Что за поведение, Настя? — сжав мое плечо, муж слишком резко поворачивает меня, дергает на себя. Я еле держу равновесие, иначе, скорее всего, упала бы. Или оказалась бы в объятиях Лешы, чего сейчас совсем не хочется. — Ведешь себя так, будто я не муж, а всего лишь клиент, который заглянул в твой ресторан. И ты его обслуживаешь.

— Вот оно как, — гордо вздернув подбородок, я заглядываю прямо в темные глаза с вызовом. — Я хотя бы к тебе отношусь с уважением. А ты? Считаешь меня роботом, да? Но я вовсе не железная, Леша. У меня есть дочь, которая болела сильно, у которой слабый организм. И она каждую минуту нуждается в заботе, в моем внимании. Ты хоть в курсе, что я пережила за все то время, за которое не могла сбить температуру? Она горела! Где же ты находился, когда она в больнице лежала? Неужели работа тебе важнее семьи? Или... О чем это я? Мы же тебе не семья. Я — прислуга, которая живет в твоем доме и обслуживает тебя по всем фронтам. А Дашка... Чужая дочь, которую ты вынужденно обеспечиваешь. Да, Леш?

— Что за ересь ты несешь? — рычит он, встав настолько плотно ко мне, что я слышу скрип его зубов. Он зол. Но и я тоже.

— Ересь? Разве родной отец поступит так со своим ребенком? Разве отец вообще может общаться с дочерью так, будто она никакого значения для него не имеет? И после всего этого ты винишь ее в том, что она холодно относится к себе? Так ты перестань ее чужой считать, Леша!

— Замолчи, я сказал, пока держу эмоции под контролем, — встряхивает меня за плечи и, как тряпичную куклу, толкает на кровать.

— Иначе что? — я встаю, делаю шаг в сторону. Хочу выйти из комнаты, но в то же время боюсь, что Даша станет свидетелем нашей ссоры. — Выкинешь нас на улицу? Ты же этого добиваешься? Или нашел себе такую... Женщину своей мечты, что на нас стало наплевать? Хорошая мысль на самом деле. Кроме тебя, никто до полуночи в компании не пропадает. Что же ты там делаешь до такого времени, а? А потом меня обвиняешь хрен пойми в чем! Лучше бы я действительно была в чем-то виновата!

Муж в бешенстве. По его лицу ходят желваки. Яростный взгляд скользит по моему телу, останавливается на ногтях. Я не люблю их красить, однако Дашка настояла, что нужен красный, и сегодня на них именно он.

— Что это? Раньше ты этим не занималась. Когда успела, раз Даша так сильно болела и ты ни на минуту от нее отойти не могла? Врешь! Нагло врешь ты, дрянь!

Щеку обжигает пощечина. Я падаю на пол, даже ударяюсь головой. Неожиданно. Настолько, что от шока я не могу шевельнуться, посмотреть на мужа, с которым провела много лет своей жизни. Он поднял на меня руку. Впервые... И это так больно... Просто невыносимо.

— Чтобы из дома не выходила! Поняла меня?! Не смей пользоваться косметикой! Не смей! — пригрозив, он широкими шагами направляется к двери, выходит из спальни.

Даю волю слезам, хоть минуту назад и обещала себе не реветь из-за него. Но как сдержать себя, если умом понимаю, что наш брак развалился? Это конец. Я его не прощу. Не смогу жить с мужчиной, который вот так ни за что ударил меня. Более того, даже не пожалел, а наоборот. Довольный собой покинул дом.