– Что тебе нужно? – не сводя взгляда с собеседницы, вопросила девушка, не желая создавать видимости каких-либо эмоций.
– О, девочка моя. У меня к тебе деловое предложение. И ты, как: верная, любящая и особенно послушная дочь, обязательно его примешь, – снисходительное лицо, глаза полны яда, жестокости, улыбка белее схожа на оскал палача, обещающего искусную смерть, виднелись в полумраке тронного зала.
– Я спрошу, еще один раз. Что, тебе нужно? – небрежность и пустое ожидание сквозили в ее тоне, скрывая за собой нарастающее напряжение скверного предчувствия.
– Хм, какое неуважение. Впрочем, ты никогда манерами не блистала. Нужно было уделять больше времени твоему воспитанию, – нежная улыбка искривила алые губы королевы, в то время как глаза заблестели от нахлынувших воспоминаний.
– Сучья падаль. Последнее предупреждение, – процедила девушка, незаметно поведя плечами от резко пробежавшего холодка. Как вдруг стало непривычно, вновь ощутить тот самый холод, что преследовал каждую ночь на протяжении пяти лет. Вновь почувствовать, как сердце сжимается в немом ожидании боли. Слишком свежи еще воспоминания, несмотря на количество времени, проведенного вне. Само присутствие здесь, в замке, послужившем не только подобием крыши над головой, но и пыточной камерой во всех ее интерпретациях, заставляли кожу покрываться мурашками и вновь ныть костям от тысячи заживших переломов.
Замок КарлинРай – самые богатые владения, поддерживающие нейтралитет во всех войнах или имперских конфликтах, довольствующийся лишь собственной территорией и не менее десятками тысяч верных крыс, связанных клятвой верности, для достижения той или иной поганой цели.
Для послов с соседних владений, гостей, даже для короля, не было известно всего происходящего в крепости, помимо краткой характеристики хозяйки сиих владений, ее высочества Каролин Лилианны Декотрай и ее сомнительных пристрастий.
– М-м, девочка моя. Держи себя в руках, раз угрозы, останутся лишь угрозами, – легкая усмешка на миг осветила аристократическое лицо не столь пожилой женщины. Впрочем, как можно судить по семисотлетнему возрасту. – Недавно, я имела честь пообщаться с его величеством Риксом Деларионом. Насколько заешь, король усыпальных болотных земель и части светлых территорий. У этой полукровки достаточно связей, дабы воплотить в жизнь некоторые мои планы, но из-за слишком мощной многоуровневой защиты, мои люди не могут подобраться к его братии. Сам факт неприступности… понимаешь? Вижу, что понимаешь, ты же умная девочка. Я ужасно хочу воплотить свои замыслы в реальность. Но вот беда, Рикс заупрямился и не поддается ни на какие компромиссы о переговорах, а всех парламентеров расчленяет и отправляет по обратному адресу.
– Мне нет дела до твоих параноидальных прихотей, это не имеет никакого дела к твоему посланию…
– О нет. Это имеет как-раз-таки прямое отношение к твоему маленькому секрету, – тихий скрипучий голос, полна предвкушения улыбка, через мгновения получают ожидаемый результат. Видеть откровенную тень страха, пробежавшую по лицу девушки, было истинным наслаждением для жестокой натуры ее высочества. – Как я говорила, король не шел ни на один компромисс. Но вот, в один прекрасный день, он прислал записку вместе с головой последнего гонца. Основной смысл его условия для заключения союза – брачный. Его младший сын, уже давно засиделся в своей разгульной холостятской жизни, ему пора повзрослеть. И для этой важной миссии, нет ну никого достойней дочери и воспитанницы владений КарлинРай, что славятся своей особой ментальностью в плане воспитания наследников и их будущих возможностей.
– Мне просто интересно. И чем же таким значимым ты собралась мне угрожать, дабы вытянуть согласие, а? – насмешливо выгнув аккуратную темную бровь, полюбопытствовала девушка, желая опровергнуть свои догадки.
– Киринский полуостров на северных берегах, старая деревушка, маленький домик в котором живет восьмилетняя девочка по имени Лизза… И даже не думай идти или посылать туда кого-либо. Девчонку убьют в ту же секунду как почувствуют чужое приближенье к дому. Карты раскрыты дорогая, ты снова моя, – приблизившись к дочери, тихо прошептала женщина, не скрывая ликований от вновь приобретенного мяса (как бы грубо это не звучало). Ранее подведенная рука к лицу бывшей воспитанницы, была жестко перехвачена. Взгляд полон ярости и тьмы, впился в холодные, обезумившие глаза королевы.
– О нет, милая матушка. Этого никогда не произойдет, ты видно не знаешь, на что я способна. И верно считаешь меня все той же наивной девочкой, раз решила поведать свои ходы. Неужели думаешь, что все будет так просто? – в ответ такой же шепот:
– Ну конечно я знаю, кого ты из себя представляешь, как много в тебе задатков лидера, добродетельности, тирана, воина, убийцы… и конечно я учла метод, способный приструнить твою бунтующую душонку. Уж прости милая, мне конечно не жаль, но более пригодного моему статусу выхода я не нашла, – резко вырвав руку и отскочив метра на три, ее высочество немедля, начала читать заклинание, завершающее ритуал. Уже на третьем слове девушка узнала, что ей предстоит, если не помешать процессу, но как собственно и срабатывает закон подлости, она не смогла воспользоваться собственной силой. Шалеющий взгляд наткнулся на малость прозрачный кристалл в углу зала. Тайна раскрыта, эта тварь где-то достала один из двух оставшихся в мире Аранских кристаллов, способность которых заключается в поглощении сил, именно таких как она, послушниц истинной веры. Резкая боль, охватившая все нервные окончания и заставившая скелет выгнутся кривой дугой, не оставила выбора, кроме как кричать от невыносимой боли, напоминающей раскаленный свинец, мчащийся охватить весь кровоток. Она не знала, сколько продлилась агония. Очнувшись, заметила перед собой ехидно ухмыляющуюся фигуру своей матери. Теперь девушка сможет выжить лишь по тому же закону подлости.
– О, ты знаешь все прелести сего проклятия, не так ли? И кстати, я внесла кое-какую правку в его условия, на нее понадобилось больше жертв, чем я рассчитывала, но оно того стоило. Ты не сможешь ступить даже в пределы полуострова или повлиять на него своей магией. Отныне одно неосторожное движение и смерть Лиззы превратится в настоящее искусство, а ты, пока не принесешь мне клятву жизни, будешь страдать так, как никогда ранее. Ну, или через три месяца закончится твое бестолковое существование, а я с удовольствием возьмусь за воспитание дорогой внучки, – ответом было молчаливое исчезновение.
