Глава первая
Повесть о несчастной любви японской поэтессы Оно но Комати.
Беллетристка Татьяна сидела у себя дома за письменным столом и со слезами на глазах сочиняла:
Грустно почему-то… Мне уже не страшно одиночество, предательство, глумления дерзких людей. Пугает – никогда не обменяться тёплым словом с образованным, тонким, интеллигентным, человеком.
Где увидеть, встретить тебя, мой друг? Подойду как-нибудь ночью к краю планеты и буду кричать в космос, вызывая тебя. Ты услышишь, может, через сто, двести, триста лет, придёшь за мной и мягко, душевно, спокойно начнёшь беседовать. Тогда я выпрошу у Бога разрешение выйти из моего заточения временем и явлюсь к тебе юная, романтичная, загадочная. Ты возьмёшь меня за руку, и мы побежим вперегонки по яркой небесной радуге. Там я расскажу тебе всё: как мучилась, искала, звала друга – милого, единственного. Мне не надо ласк, поцелуев, объятий, только бы слушать твои умные, проникновенные, добрые-добрые слова… Успокоившись беседой, я кивну на облако, а ты улыбнешься и спросишь:
– Полетим?
– Да, – отвечу я, и мы умчимся прочь с земли, где я так долго страдала. Станем наслаждаться лёгкостью, простором, свободой… А потом? Обновлённые и возродившиеся, мы расстанемся. И может, через тысячу или более лет ты снова придешь к такой же лунной мечтательнице, как я. Ей ведь тоже захочется с теплом и нежностью пообщаться с тобой, немножко… А я весело крикну Вам в след: «Да здравствуют человечность, дружба, взаимопонимание, желание греть другие сердца, замерзшие от холода вселенной!».
И тут, неожиданно, писательница расплакалась. Ей стало жаль себя. Успокоившись, решила всё отложить и пойти в храм ко всенощной. Там Татьяна всегда успокаивалась, обретала себя. Как-то в храме она подарила свою книгу некоей прихожанке-Дарье, а та – своему бывшему зятю – священнику. Когда он развёлся с её дочерью, то постригся в монахи, приняв сан игумена. Прочитав подаренную Татьяной книгу, он захотел познакомиться с писательницей. Но она сомневалась – зачем ей знакомство с монахом? Писательница постоянно отнекивалась.
Но, встретив Татьяну в храме, Дарья вновь стала настойчиво уговаривать её пойти в гости к игумену, и та, наконец, согласилась. Попав к нему на службу, увидела дородного, ещё довольно молодого, высокого ростом, священника. На бледном лице виднелись следы усталости и меланхолии. Но вёл он себя так уверенно, словно покровительствовал всем, в том числе, и ей.
Это немного смутило Татьяну, растерявшись, она подарила ему другую свою книгу. Он поблагодарил и попросил что-нибудь написать о нём. Она объяснила – по бедности не имеет на чём печатать. Он купил ей всё необходимое: ноутбук, принтер, диктофон – для записи его разговоров. Она же подарила ему редкие духовные книги, репродукции русских икон, других известных художников и свои собственные, изданные ранее, книги. Внезапно Татьяна решила – этот человек не от мира сего. Кто способен сейчас на такие подарки? Ранее в её жизни такое случалось не часто. «„Маленький принц“ из книги Экзюпери, только уже повзрослевший. Сколько же надо тонкости – писать о таком человеке?», – удивлённо думала она.
Как договорились, он начал звонить, вспоминая и рассказывая о своём прошлом:
– Добрый вечер, Татьяна! Вы сегодня не заняты? Ну, так мы с Вами можем поговорить, пообщаться?
Женщина, умная она или ветреная, молода она или не очень, всегда остается женщиной… Татьяна была несколько старше своего собеседника, но это не мешало ей быть истинным потомком Евы. По духу она оставалась молодой, кокетливой, озорной, веселой. Но в данный момент находилась в затяжной депрессии. Она оказалась в почти незнакомом городе, где трагически потеряла мать. Родня и чужие люди, не желали общаться с ней из-за бедности. Это очень угнетало.
Она переехала в этот маленький городишко из-за старенькой мамы, чтобы помогать ей по хозяйству, скрашивать последние годы. Но сводная сестра заставила старушку всё её имущество переписать на себя. После заперла мать в квартире и ушла с ключом на несколько дней. Вернулась она, когда та уже умерла и, позвонив Татьяне, пригласила на похороны. Писательница осталась ни с чем: мать погибла, пенсия – незначительная, за душой ничего нет. На сердце тяжесть: сводная сестра – исчадие преисподней. Любимый же внук, хоть и живёт с ней, часто огорчает, учится в институте неважно.
Решив, – беседы с монахом отвлекут её от грустных дум, обрадовалась звонку, и оживленно воскликнула, забывая невзгоды:
– Добрый вечер! Да-да, я свободна и всегда к Вашим услугам. Звоните в любое время. Итак, Вы из Молдавии, из самого Кишинёва? И в такую глухомань! Ну что ж, слушаю Вашу историю.
– Извините. Почему-то никак не соберусь с мыслями. Вы знаете, я Вас сейчас удивлю, раньше-то я был артистом, так и остался им в душе. Ещё учился рисовать. И вот недавно мне почему-то вспомнилось имя Сары Бернар. Решил у Вас спросить – она не английская актриса?
– Нет, французская, талантливая, самобытная. В юности она заболела туберкулёзом и заказала себе гроб. В него Сара часто забиралась, представляя себя почившей. Это придавало ей мужество жить, и она выздоровела. Денег от работы в театре не хватало, ей приходилось быть содержанкой у богатых покровителей, хотя, ещё с детства, не желала она себе такой участи. Бедная Муза, нередко вынуждена окунаться в нечистоту, дабы потом блистать и радовать других. Такова доля многих артистов, писателей, художников – служителей Мельпомены. Среди них бывают и счастливчики, им быстро улыбается удача: всё гладко, без осложнений. Но случаи эти редки, и лучше не надеяться – сразу поймать жар-птицу счастья и везенья.
– Я почему-то решил, что она англичанка. Ну да мог и ошибиться.
– Нет-нет, поверьте, я совсем недавно читала об этом в одном интересном журнале.
– Так вот о себе, я ещё и пою. И представляете, даже в Америку ездил учиться византийскому пению. Оплатил дорогу отец бывшей жены – художник, уехавший туда ранее. Он, очень пожилой человек, живет сейчас с молоденькой девочкой, а его соседка, совсем старушонка, – с юным мальчиком. Всё там перевёрнуто с ног на голову. А теперь расскажу Вам, как я сам женился. Влюбился неожиданно в школьницу и испугался – упущу её, потом не смогу никого полюбить. Сошлись, родилось у нас трое деток, а потом она выкинула меня из дома и развелась. Что оставалось делать? Разведённый священник не имеет права служить, пришлось постричься в монахи. Но боль от потери семьи всё ещё точит сердце.
