ГЛАВА ПЕРВАЯ
Индейское лето {(то же, что "бабье лето", период теплой солнечной погоды, который следует за первым осенним похолоданием.)} уже подходило к концу, когда Лесли Брин, маркетир и лекарь, перевалила через хребет Сангре-де Кристо и оглянулась, словно сквозь высившиеся за спиной горы могла разглядеть оставленную в сотнях миль позади Калифорнию. Сказала вслух:
- Ну, вот мы и дома! - В самом деле, впереди простирались предгорья и равнины Колорадо - штата, который она за годы скитаний исходила вдоль и поперек и знала в нем каждую тропинку и каждый поселок. Здесь же, на расположенной на юге Колорадо военной базе Форт-Бенсон, прошли ее детство и юность.
Ала, помесь бордер-колли и койота, в ответ на слова хозяйки прижалась боком к нее ноге и завиляла хвостом.
- Ну что, девочка, - нагнувшись, Лесли потрепала старую собаку по загривку, - дошли все-таки - все дошли! - Огляделась, пересчитывая глазами Стаю - десяток клыкастых охотников, таких же мохнатых и белолапых, как Ала (неудивительно, ведь все они были ее потомками) - и двинулась дальше, на юго-восток, к Великим Равнинам.
***
К этому времени у нее практически не осталось ни товаров, ни припасов, поэтому сложенная волокуша была привязана к рюкзаку. По-хорошему нужно было бы остановиться и поохотиться - заготовить мяса, чтобы иметь запас хоть на неделю, набрать съедобных клубней и трав - но она не хотела задерживаться ни на один день, пока не решит главную проблему: как быть с зимовкой.
Еще никогда Лесли не оказывалась к середине осени в таком отчаянном положении. Обычно к этому времени, поднакопив припасов и товаров, она начинала откочевку на юг, по дороге охотясь, заготавливая мясо и обменивая товары на муку, зерно и сало.
Но сейчас у нее не было ничего, и даже стрел для арбалета оставалось меньше двух дюжин.
Вариантов было два: либо идти на юго-восток; опустошить схрон в неделе пути отсюда - там и стрелы есть, и сушеные овощи, и кое-какие товары - и двигаться дальше, в Оклахому. Та времянка, где она зимовала в позапрошлом году, наверняка до сих пор стоит на своем месте.
Но куда привлекательнее для Лесли был второй вариант - перезимовать здесь, в Колорадо, в одном из поселков. Например, в "женском" поселке, у Дженет; старейшина не раз предлагала ей остаться у них - вот и случай попробовать, как они уживутся вместе.
Разумеется, Лесли ни в коем случае не хотела, чтобы ее приютили из милости - за зимовку она собиралась расплатиться товарами. Да и свежая дичина в поселке наверняка лишней не будет - какими бы опытными охотницами ни были Гарриэтт и ее подруги, Лесли знала, что, охотясь со Стаей, даст им сто очков вперед.
Был, конечно, и еще один вариант: перезимовать в поселке у дяди Мартина - Лесли не сомневалась, что тамошние жители охотно приютят ее. Но это она оставляла на крайний случай, понимая, что, стоит ей появиться в поселке, первым вопросом будет: "А где же Джед?!"
Тосковала она по нему, если честно, ужасно, особенно первое время. Злилась на себя, но ничего не могла поделать. Не хватало теплых сильных рук, обнимавших ее по ночам, улыбки, которой он встречал ее, когда она возвращалась с охоты - да и просто живого человека, с которым можно было перемолвиться словом.
Нет, она не жалела, что ушла с Кейп-Розы - и даже не потому, что жена Джедая оказалась жива, а потому, что место это, где женщина не имеет права даже за пределы поселка выйти и где считается, что одной ей жить "негоже", было явно не для нее. (Но почему он не пошел за ней, не попытался удержать?! Конечно, это хорошо - если бы он стал ее останавливать, уговаривать, уйти было бы труднее. Но все равно - почему даже не попытался?!)
Прошел добрый месяц, пока Лесли заново привыкла варить похлебку не на двоих, а на одного человека и не просыпаться по ночам, тщетно пытаясь придвинуться к теплому телу рядом. Но даже сейчас рана все еще побаливала и лишний раз растравлять ее, объясняя всем и вся, куда делся Джедай, не хотелось.
Конечно, Дженет тоже наверняка спросит о нем - но для нее Джедай всего лишь бездумный "осел", об их отношениях она не знает, и ей можно ответить просто: пришел в себя и вернулся в Калифорнию, к своим. Если они договорятся - а Лесли в этом почти не сомневалась - тогда она сходит в Форт-Бенсон и принесет оттуда и вещи, которыми расплатится за зимовку, и кое-какие товары, чтобы весной, когда она отправится в путь, было чем торговать.
И надо, наконец, потратить пару дней и перетащить оставшиеся там вещи в один зал!
***
На этот раз Лесли шла в "женский" поселок налегке, оставив рюкзак и собак милях в семи от поселка.
Листья уже начали осыпаться, покрывая землю пестро-желтым ковром, сосны и пихты на этом фоне смотрелись как притаившиеся сгустки тьмы. Это время года она не любила: сухие листья от любого дуновения ветерка подозрительно пошурхивали, и все время тянуло оглянуться и проверить, не следит ли кто-то за ней, не крадется ли сзади.
Пройдя мили три по лесу, она вышла на старую асфальтовую дорогу. Где-то недалеко, на этой самой дороге юные охотницы позапрошлой весной столкнулись с парнями на квадроцикле. Лесли невольно взглянула себе под ноги, принюхалась - кажется или и впрямь откуда-то пахнуло бензином? Нет, показалось...
За очередным извивом дороги пожаром полыхнул небольшой клен, такой ярко-алый, что она даже притормозила, разглядывая его. А вон, рядом, еще один, и еще...
Донесшийся откуда-то шорох в который раз заставил Лесли оглянуться, но сзади никого не было, лишь ветер, закрутив маленьким смерчем сухие листья, гнал их по дороге. Все еще озираясь, она шагнула вперед и вдруг, при следующем повороте головы, увидела стоявшего на обочине, совсем близко от нее мужчину.
Это было так неожиданно, что она на миг обомлела. Рука метнулась к ножу, но выхватить его не успела - страшный удар по затылку бросил ее ничком на асфальт. На спину навалилась какая-то тяжесть, и весь мир провалился во тьму.
***
Когда Лесли очнулась, то первым, что она почувствовала, была боль. Болел затылок, и каждое, даже слабое движение головы усиливало эту боль стократно. Болели и руки, и спина, в которую упиралось что-то твердое, и ноги.
Руки и ноги были связаны, в ноздри бил душный запах бензина. Вокруг было темно, твердую ровную поверхность, на которой она лежала на боку, ощутимо потряхивало. Рядом - внизу, сбоку, везде - что-то шумело и дребезжало.
Она в машине, и ее везут куда-то - понимание этого пришло к Лесли вместе с новым приступом беспамятства.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Следующий раз она очнулась оттого, что на лицо обрушился поток холодной воды. Кто-то схватил ее за плечо и больно затряс, допытываясь:
- Эй, ты живая? Живая?
