Среди глянцевых стен лаборатории то и дело сновали тени. Люди в белых халатах перешептывались, боясь высказаться вслух. Казалось, сам воздух подслушивает их. Круглые окна уже бросили причудливые тени на микроскопы, пропуская через себя свет вечернего заката. Один человек встал с рабочего места и поднял на свет тонкое стеклышко с переливающимся голубым алмазом внутри.
– Ну что, господа, – худой мужчина обратился к присутствующим, – я поздравляю нас всех! Мы получили «Принцессу»!
Пятеро коллег громко зааплодировали. Кто-то подсуетился, забежал в кладовку и громко резанул по ушам вылетевшей пробкой шампанского. Намечался праздник.
Худой мужчина аккуратно уложил камни с помощью пинцета в специальный бокс и поспешил выйти из лаборатории.
– Степан Петрович, а премия будет? – Кто-то не удержался.
– Будет, будет, – бросил Степан Петрович и испуганно посмотрел на мелкий прыщик на своей руке. – Когда мы проводили медосмотр последний раз? Два месяца назад? Необходимо срочно пройти его повторно!
Коллеги понимающе закивали, когда за директором закрылась дверь.
Он поставил бокс с кристаллами в специальный шкафчик, где поддерживалась нужная температура, и заперся у себя в кабинете.
– Как говаривал Плиний Младший: «Неблагодарное дело – услуга, если за нее требуют благодарность». – Степан Петрович вытер свой вспотевший лоб и подошел к рабочему столу. – Премия, премия, все вам только премия…
Во втором ящичке стола он нащупал пеструю визитку. Втянув больше воздуха в легкие, мужчина снова покосился на ненавистный прыщик на руке, со свистом выдохнул и набрал номер с карточки.
– Приемная Родионова слушает, – гнусавый голос секретарши неприятно откликнулся у него в желудке.
– Э, здравствуйте. Это Барышкин Степан. Соедините меня, пожалуйста, с Романом. – Он целенаправленно опустил отчество известного мецената, дав понять, что на одной волне с ним.
– Романа Дмитриевича сейчас нет на месте, может быть, что-то передать? – Секретаршу это явно не впечатлило, и она продолжала давить на желудок.
– Да, возможно. – Мужчина призадумался, как бы так сказать, чтобы и понятно для Родионова, и непонятно для других. – Просто скажите, что звонили из Тарасова, «Принцесса» прибыла.
Родионов не заставил себя долго ждать. Минут через пятнадцать Барышкин услышал заветный звонок.
Захлопнув дверь своей квартиры, я решила окунуться в любимый мир кофе и сериалов. Неделя вышла тяжелой, но доходной, и теперь на стене красовалась шикарная плазма со смарт-ТВ. Впереди выходные, а это значит, что можно расслабиться. Хотя какие еще выходные? Я работаю по ненормированному графику, по которому никогда не знаешь, что тебя ждет завтра.
Приняв ванну и расслабившись на диване, я включила ТВ и прощелкала все семьдесят восемь каналов, не найдя ничего стоящего.
– Зачем платить за столько каналов, если показывают на них один шлак?
В пустой квартире ответом мне стал звон бабушкиных часов. День неустанно клонился к закату, а это значит, что время бодрствования еще впереди. Когда я не нашла ничего стоящего в телевизоре, мне на глаза попалась полюбившаяся недавно книга о странных землях и пустынных берегах, и я с упоением улетела в мир фэнтези.
Ближе к полуночи в телефоне щелкнуло сообщение.
«Кому срочно, перезвонят».
Буквально через пару минут прилетело еще пять эсэмэс, потом еще и еще.
Манера заваливать письмами была в духе Ленки, но она бы не стала тратить столько времени в ожидании ответа, а давно бы оборвала трубку. А что, если это она…
Пришлось вставать с удобного дивана и идти к оставленному на кухне телефону.
Автором сообщений и правда была Ленка. И у нее возникла очередная проблема.
– Тань, привет! Выручай! Нужен лучший стоматолог, у меня зуб мудрости вырос, болит, зараза, не могу терпеть! Даже говорить больно, и в ухо отдает!
– Привет, какой стоматолог в это время?
– Круглосуточный.
– Таких у нас не водится. Ты там как, совсем умираешь или дотянешь до утра хотя бы?
– Тебе смешно, а мне на щеку смотреть страшно. Я словно пчелами покусанная.
Я представила, как где-то в Рябиновке, а Ленка этим летом решила перебраться туда на целых три месяца, рыдает моя бедная подруга.
– Не плачь! Приложи обезболивающее к зубу, помажь йодом щеку и замотай голову чем-то шерстяным.
– На дворе июль, а я с шерстяным шарфом на голове? Как ты себе это представляешь?
– Нужно потерпеть, завтра я заеду за тобой к семи утра, будь готова. И это, держись там!
– Спасибо, Тань, ты настоящая подруга!
Я вернулась на диван и быстренько пробежалась в интернете по стоматологическим клиникам.
– Кастраханская, Вернышевского, Хвольская. Клиник много, но примут ли они без записи, вот в чем вопрос. – Я вспомнила, что Ленка на днях купила стиральную машину, на которую копила полгода, и сейчас, видимо, она на мели.
А не раскинуть ли кости?
1+21+25 «Уменьшение ваших доходов связано с помощью другим людям».
– Никто и не сомневался. Но для друзей ничего не жалко.
Утро обещало быть утомительным, а на часах было уже за полночь, поэтому я отложила свою сагу в сторону и отправилась спать.
Первым делом что сказала мне Ленка утром, еле шевеля распухшей щекой:
– Поехали в городскую стоматологию. По крайней мере, я не сяду у тебя на шею еще и по поводу оплаты моих зубов.
Что-то подобное я ожидала, конечно, поэтому спорить и вгонять подругу в неудобное положение не стала, но впереди был еще длинный день, и мы обе знали, чем может обернуться затея Ленки. Поэтому кошелек с наличкой предусмотрительно покоился в бардачке «Ниссана».
Очередь из пары гопников, мамочки с дочкой и беспокойной старушки давала надежду закончиться быстро. Возможно, нас бы пропустили без очереди, так как случай экстренный, но все дело было в том, что на всю поликлинику остался лишь один стоматолог, и тот в данный момент был занят лечением пациента, который иногда издавал нечленораздельные звуки.
Первыми стушевались гопники. Их черные с фиолетовыми прядями челки и ярко накрашенные тушью веки не могли скрыть эмоций страха в замутненных жизнью глазах. Ленка тоже потихоньку начала нервничать, представляя себе в картинках сценки из кабинета стоматолога.
– Успокойся ты, он кричит не от боли, а от боязни боли, и любое прикосновение к зубу вызывает у него приступ страха. У него же заморозка. – Я старалась быть само добродушие.
– Спасибо, Танюш, мне стало легче, – прошепелявила Ленка.
Один из гопников поднялся и направился к выходу, второй побежал следом.
– Вот очередь и продвинулась, – но почему-то со мной больше никто не порадовался.
