Захар Прилепин - Дорога в декабре (сборник)

Дорога в декабре (сборник)
Название: Дорога в декабре (сборник)
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2012
О чем книга "Дорога в декабре (сборник)"

В книгу «Дорога в декабре» вошла вся проза Захара Прилепина, опубликованная на данный момент: первые романы «Патологии» и «Санькя» (премия «Ясная Поляна» и шорт-лист «Русского Букера»), одна жизнь в нескольких историях «Грех» (премии «Национальный бестселлер» и «Супернацбест») и сборник пацанских рассказов «Ботинки, полные горячей водкой», нашумевший роман «Черная обезьяна» и ранее не публиковавшаяся повесть «Лес».

Бесплатно читать онлайн Дорога в декабре (сборник)


От автора

Говорят, что если автору дорого его будущее, подобные книги выпускать не стоит: вид килограммового ПСС расслабляет и даже обезволивает. Не хочется потом ни работать, ни жить дальше. Зачем работать – когда столько написано. Зачем жить, если сам себе уже нарисовал и вылепил увесистый памятник.

Это мне так говорят, я-то думаю иначе.

В этой книге рассказано о моих близких, родных, понятных, любимых. И вместе с тем появляется ощущенье, что отныне они стоят на другом берегу. И я среди них.

Можно взмахнуть на прощанье рукой. Можно так уйти.

…потом, у меня уже в детстве появилась привычка читать всякого писателя начиная с первого тома собрания сочинений и далее до последнего. Не скажу, что прочёл академического Льва Толстого, зато неакадемического в четырнадцати синих томиках затрепал, а до этого двенадцать томов Жюля Верна (сейчас дети читают) – а чуть позже, естественно, Хэма в семи томах, Фицджеральда в трех, Экзюпери в трех, Генри Миллера в двух, но пухлых, ну и Лермонтова, и Гоголя, и Бунина, и Куприна, и Газданова (сначала в трех, потом в пяти), и долгожданного Набокова (роскошные тома в черных обложках, сначала русский, потом американский период), и, кстати, Алексея К. Толстого, и Алексея Н. Толстого, и вообще всех советских классиков и недоклассиков, от Катаева и Бабеля до Владимова и Рыбакова – их было интересно читать помногу еще и по той причине, что хотелось разобраться, как на кого действует эпоха: кого выхолащивает, кого умудряет, кого ломает об колено.

Впрочем, так или иначе, течение времён не избегает никого. Прочитанные подряд все (или все основные) вещи любого сочинителя позволяют увидеть не только текст, но и – путь.

Или несколько расходящихся путей. Или путь в тупик, что не менее любопытно и познавательно.

При Советах, насколько я помню, в один томище всё писательское наследие загнать не старались – может, оттого, что в наших жилищах было просторней, и библиотека могла без проблем вместить тридцать томов Диккенса, а к нему многотомного Голсуорси с необъятным Бальзаком. Сейчас пространства разом оказалось меньше, книги вообще с трудом помещаются в наши дома, поэтому стало обычным делом запихивать литератора со всем его барахлом в один, украшенный золотыми вензелями, сундук.

Лимонов сказал как-то, что терпеть не может собрания сочинений, оттого, что самый вид их буржуазен, и вообще все повлиявшие на него книжки выглядели дурно, напечатаны были на плохой бумаге, и мягкие их обложки стремительно рассыпались.

Ну, у Лимонова так, а у нас опять иначе.

Если б мне кто-нибудь, после прочтения первого романа Лимонова, – да, в мягкой обложке! да, на плохой бумаге! да, ошеломил на всю жизнь! – но если б после прочтения первой его нетленной вещи кто-нибудь подарил бы мне сразу огромный и крепкий том, или три крепких и убойных тома со всеми остальными сочинениями Эдуарда Вениаминыча – о, я был бы счастлив. Я бы танцевал.

Большие книги вообще влияют на меня куда сильнее маленьких и тонких. Хорошей книги должно быть много, она должна быть внушительной – чтоб читать её можно было целый век.

Многие годы я с не остывающей страстью перечитываю «Тихой Дон» Шолохова (в одном томе вышел недавно), «Иосиф и его братья» Манна, «Пирамиду» Леонова (скоро тоже переиздадут в одном томе). Вот это сочиненья! Будто не человеком созданные. Необъятные! Горизонта не видно! По ним можно идти, как через поле длиной в жизнь.

Или вот о современниках скажем.

Сколь тяжеловесна и мощна книга «Благоволительницы» Джонатана Литтелла. Раздавливает просто. Восемьсот страниц кромешного ужаса. До чего убедительным оказался недавно выпущенный том с лучшей трилогией Дмитрия Быкова «Оправдание» – «Орфография» – «Остромов». А какой роман написал ещё один Джонатан – Франзен – под названием «Поправки». Большой! Обескураживающий!.. «Каменный мост» Александра Терехова – великая вещь. Говорят, что эту, под тысячу страниц, необъятную книгу сократили при издании на треть. Если б его не сократили, у меня было б на треть больше радости.

Все вышеназванные чудные творения при определённых обстоятельствах могут скрасить человеческое существованье на самом необитаемом острове и в самой одиночной камере.

Но в виду того, что сами мы пишем чуть короче, у нас есть только одна возможность затянуть читателя в огромную воронку – собрать воедино всё написанное.

Открою вам секрет: иные, чтоб избавиться от бессонницы, считают до тысячи, а я мысленно собираю в один пухлый том лучшие, или все подряд сочиненья то одного любимого философа, то другого почитаемого литератора. Собираю-собираю, потом мысленно даю кому-нибудь почитать. Собираю-собираю, потом засыпаю, наконец.

О таком своем томе я, видит Бог, никогда не помышлял – мне о других всегда любопытней мечтать, чем о себе. Но вот он есть, и я не вижу никаких причин расстраиваться по этому поводу.

Сам я свои тексты, впервые собранные здесь друг за другом сообразно с авторской волей и в порядке авторского замысла, перечитывать уже не буду.

Достаточно того, что я их написал.

Но я прекрасно помню, что все они перекликаются друг с другом. Что там, из повести в повесть, бродят одни и те же призраки и гуляют общие сквозняки. И если в одной повести кричат и зовут на помощь – в другой можно услышать если не ответ, то хотя бы эхо.

Захар Прилепин

Патологии

>(Роман) 

Послесловие

Проезжая мост, я часто мучаюсь одним и тем же видением.

…Святой Спас стоит на двух берегах. На одной стороне реки – наш дом. Мы ежесубботне ездим на другую сторону побродить меж книжных развалов, расположившихся в парке у набережной.

За лотками стоят хмурые пенсионеры, торгующие дешевой сурового вида классикой и дорогой «макулатурой» в отвратных обложках.

Большим пальцем левой руки я приподнимаю корки разложенных на лотке книг. Мою правую руку держит мой славный приемыш, трехлетний господин в красной кепке и бутсах, обильно развесивших белые пухлые шнурки. Он знает несколько важных слов, умеет хлопать глазами, у него богатая и честная мимика, мы в восторге друг от друга, хотя он этого никак не выказывает. Мы знакомы уже полтора года, и он уверен, что я его отец.

Сидя на набережной, мы едим мороженое и смотрим на воду. Она течет.

– Когда она утечет? – спрашивает мальчик.

«Когда она утечет, мы умрем», – думаю я и, еще не боясь напугать его, произношу свою мысль вслух. Он принимает мои слова за ответ.

– А это скоро? – видимо, его интересует, насколько быстро утечет вода.

– Да нет, не очень скоро, – отвечаю я, так и не определив для себя, о чем я говорю – о смерти или о движении реки.

Мы доедаем мороженое. Он раскрывает рот, чтобы сцапать последние, сладко размякшие, выдавленные из вафельного стаканчика сгустки мороженого. Раскромсанный и смятый, в белых каплях стаканчик доедаю я.


С этой книгой читают
Захар Прилепин – прозаик, публицист, музыкант, двукратный финалист премии «Большая книга». Известность ему принесли романы «Патологии» (о войне в Чечне) и «Санькя»(о молодых нацболах), «пацанские» рассказы – «Грех» и «Ботинки, полные горячей водкой». В новом романе «Обитель» писатель обращается к другому времени и другому опыту.Соловки, конец двадцатых годов. Широкое полотно босховского размаха, с десятками персонажей, с отчетливыми следами прошл
Михаил Шолохов – один из крупнейших писателей ХХ века, автор эпических произведений, посвящённых революционным событиям в России и прежде всего на его родном Верхнем Дону. По праву считаясь советским патриотом и убеждённым коммунистом, он в то же время постоянно подвергался партийной критике, защищал жертв репрессий и сам едва избежал расправы ретивых чекистов. Любимый миллионами читателей, он был чужим для завистливого литературного бомонда, в с
Захар Прилепин – прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Большая книга», «Национальный бестселлер» и «Ясная Поляна». Автор романов «Обитель», «Санькя», «Патологии», «Чёрная обезьяна», сборников рассказов «Восьмёрка», «Грех», «Ботинки, полные горячей водкой» и «Семь жизней», сборников публицистики «К нам едет Пересвет», «Летучие бурлаки», «Не чужая смута», «Всё, что должно разрешиться. Письма с Донбасса», «Взвод».«И мысли не было сочинять
Начало двухтысячных, молодые участники экстремистской организации «Союз созидающих» под предводительством «философа, умницы и оригинала» Костенко захватили здание администрации с целью переворота… Герой романа – Александр Тишин, или Санькя, как зовут его бабушка с дедом, – оказывается в самом центре омоновской мясорубки и жестоко бьется за свои мечту и правду…Роман «Санькя» вошел в шорт-листы «Русского Букера» и «Национального бестселлера», удост
Опираясь на исследования в области психологии, нейрофизиологии, на религиозно-философские теории и практики, автор книги анализирует свой двадцатипятилетний стаж курения в надежде отыскать легкий способ избавиться от вредной привычки. В результате на свет появляется методика постепенного отказа от курения, которая помогает ей освободиться из табачного плена. Книга содержит много полезных советов для желающих бросить курить и сопровождается юморис
Bul kіtap Aqshalova Lıdııa Qajıbaıqyzy arnalady. Bіz senі jaqsy kóremіz jáne este saqtaımyz. Kіtapta menіń óleńderіm, estelіkter men oılar jınaqtalǵan.…Данная книга посвящается Акшаловой Лидии Кажибайкызы. Мы тебя любим и помним. В книге собраны мои стихи, мысли и воспоминания…
«Ты звезда, которая светит только лишь для меня…Солнце, которое дарит своё тепло одному лишь мне…Мечта, ради которой я готов пойти на всё…Музыка, которая постоянно звучит в моей голове…Если ты исчезнешь, вместе с тобой исчезну и я…»
В нас живёт память о том, как мы первый раз влюбились. Чем это было для нас – романтической историей, романом на много лет или мучительной драмой? Мы – люди, мы можем об этом помнить и рассказывать другим.Если бы собаки умели говорить, какие истории любви мы бы услышали? Чему в этих историях открылось бы наше сердце?Книга, которую вы держите в руках, – подслушанная история о верности, преданности, вере и отваге маленького щенка. Щенка, который не
Информативные ответы на все вопросы курса «Стоматология» в соответствии с Государственным образовательным стандартом.
В книге вы найдете информативные ответы на все вопросы курса «Страхование» в соответствии с Государственным образовательным стандартом.
Хлам – вот что в большинстве случаев мешает нам наслаждаться жизнью. Забитые полки шкафов, груды потерявших пару носков, завалы очень ценных безделушек и стопки не слишком любимой одежды. Маруся Рябова более 7 лет проводит курсы и марафоны по тотальному расхламлению жилищ. Она объясняет участникам, как организовать оптимальную систему хранения и ликвидировать очаги бардака в доме. Ее подход уникален тем, что учитывает менталитет людей постсоветск
Рынок искусства переживает бум. Посещаемость музеев растет. Художниками называют себя больше людей, чем когда-либо. Современное искусство стало массовым развлечением и предметом роскоши. Эта книга Сары Торнтон – уникальное исследование загадочной области нашего мира, где каждая глава – отдельный очерк о том, как работает изнутри одна из ее сторон.Автор словно с видеокамерой в руках посетит аукцион и биеннале, нью-йоркский журнал, институт искусст