1. Глава 1: О фее и драконе
Говорят, у драконов истинная пара – словно половинка души. Они долгие годы ощущают гнетущее одиночество и кропотливо ищут своих суженых, а найдя, уже никогда не оставляют.
Проходят годы, пролетают века и даже тысячелетия, но однажды все меняется. Когда та самая «половинка» вдруг оказывается где-то рядом, дракон тут же ощущает ее аромат и понимает: «Вот она!»
Когда парой оказывается дракон или драконица, все просто: любовь и взаимопонимание навечно. Но драконов не так много, и чаще всего ящеры находят половинку среди других видов. Тут уж начинается «охота». И ухаживаниям этих хитрецов могут позавидовать самые искусные ловеласы, рано или поздно «половинка» все равно сдается, потому что устоять перед обаянием дракона очень сложно. И тогда ящеры охраняют свою «прелес-с-сть», словно самое дорогое сокровище, взамен отдавая навечно свои сердце и душу.
По счастливой случайности я оказалась той самой истинной парой дракона.
Но еще год назад я и думать не могла о подобном: жила себе тихонько в одном из благородных Домов Неблагого фейского двора и готовилась к договорному браку.
На самом деле я не хотела замуж, а всеми фибрами души желала пойти учиться в один из магических вузов. Мечтала стать адвокатом магического права.
Вот только меня особо не спрашивали.
Так уж вышло, что моя несравненная и всегда блистательная матушка нагуляла меня от выходца из Благого двора, что само по себе являлось ужаснейшим позором и моветоном. Ведь это светлые феи рады всему на свете и готовы дарить любовь и дружбу всему миру (и в буквальном смысле в том числе, потому что светлые феи очень неразборчивы в связях). Темные же живут в уединении в своем Неблагом краю и тихо ненавидят весь мир. Почему? А бездна его знает – наверное, просто это в нашей темной фейской крови.
И вообще, темные испокон веков живут по принципу «Сделал гадость — сердцу радость».
Посему такое великолепное напоминание о Благом дворе и собственном проступке матушка хотела как можно скорее сбыть с рук в замужество, вот и подобрала мне в мужья одного из тысячелетних достойных женихов, благо, хоть кто-то из темных согласился забрать такой «подарочек».
Под венец я шла, как на казнь: все было не так, как я мечтала. Без гостей, без красивого пышного платья, без любви, зато с женихом, больше походившим на засохшее дерево, чем на мужчину.
Я совсем отчаялась, готова была прямо там наложить на себя руки, от горя я даже попыталась выплеснуть на матушку весь свой флер, лишь бы она хоть немножко прислушалась к своей нелюбимой дочери. Но все было тщетно.
Когда жрица попросила меня вытянуть руку, чтобы сделать жертвенный надрез и напоить родовое дерево кровью, тем самым отрывая меня от рода матери и привязывая к роду жениха, откуда-то сверху вдруг раздался яростный драконий рев.
В следующую же секунду мощные лапы огромного костяного дракона схватили меня и унесли прочь. Вот какой необыкновенно романтичной и трогательной была наша первая с Арчибальдом встреча.
«Счастье есть!» – не без слез подумала я, пока дракон нес меня над лугами и полями, деревнями и лесами.
Окрыленная внезапно свалившимся на меня спасением, я без раздумий ответила на его предложение руки и сердца. Мы в тот же день сыграли пышную свадьбу с толпой гостей, дорогущим платьем и праздничным фейерверком и счастливо зажили вместе в его костяном замке на окраине столицы Объединенной Империи.
Ну, может, не совсем счастливо – это ведь у драконов тут же вспыхивают чувства к своим парам, половинкам же нужно время, чтобы привыкнуть и осознать свой несравненный подарок судьбы.
Как говорят в народе, «Стерпится — слюбится». Так считала и я, изо всех сил стараясь быть самой идеальной женой на свете.
Однажды, правда, я попыталась заговорить об учебе, но получила твердый ответ:
«Марилин, моя милая фея, ты так юна и беззащитна! Как же я отпущу тебя? Люблю тебя, но даже твой флер не внушит мне совершить такой безрассудный поступок».
На самом деле, думаю, Арчибальд просто-напросто ревновал. Он ведь не дурак и видел, что я все еще не так трепетно относилась к нему: мое сердечко все еще не замирало от одного его вида, колени не подкашивались, а в глазах не вспыхивало тотчас желание.
Ну да ладно, хотя бы попыталась.
Правда, вот насчёт флера было обидно, пусть дракон и шутил. Ведь издревле всем было известно, что костяные драконы единственные из своего вида имеют иммунитет к фейскому флеру. Да и вообще, я ведь не распыляла его налево и направо, а использовала лишь в крайне экстренных ситуациях.
Дракон мне достался высокопоставленный, он и постоянно был вынужден отбывать в различные командировки по государственным вопросам. И пусть каждая из его поездок длилась максимум неделю, все равно я безумно скучала. Просто еще не успела завести друзей и в основном все свое свободное время проводила в саду вокруг замка, практикуясь в своем истинно фейском даре — выращивании различных растений. Правда, отчего-то, как я ни старалась, росли лишь пасленовые.
Когда наступила осень, на душе у меня стало совсем тоскливо. Арчибальд как раз улетел в очередную командировку, великодушно разрешив мне выбираться в его отсутствие в город. Вот только, наверное, из-за своих светлых генов я в отличие от остальных темных фей в холодную погоду не веселилась и не праздновала, а тихонько покрывалась пледом, неизменно почитывая слезливые девчачьи романчики.
Последняя командировка Арчи оказалась ужасно долгой, за это время я успела несколько раз его мысленно похоронить, воскресить, угнать в плен и освободить. Мы никогда не расставались так надолго, но в подобном испытании был и свой плюс: я наконец-то определилась со своими чувствами: «Люблю!»
Лишь спустя два месяца супруг прислал мне сообщение на магофон:«Через полчаса буду дома. Арчибальд». Экран переговорного артефакта ярко вспыхнул, передав послание, и тут же погас.
«Наконец-то!» – подумала я и, счастливо улыбаясь, откинула книгу и плед, словно горная коза, соскочила с кушетки в нашей с Арчибальдом спальне и вприпрыжку побежала в гостиную встречать любимого.
Пробежав коридор, я свернула направо, потом еще раз, затем поскакала по лестнице и, зацепившись за край ковровой дорожки, чуть не полетела кубарем вниз, но равновесие все же удержала. Правда, едва не выпустила крылья, чего делать было категорически нельзя: ведь в платье не было специальных отверстий.
Словом, в гостинную я вбежала, взмокшая от нетерпения и возбуждения. Так торопилась, что едва не сбила филейной частью чайный столик на повороте. Выравнивая сбившееся дыхание, присела в глубокое кожаное кресло и сложила руки на коленях. Необходимо было успокоиться.
