— Какое-то странное место для свадьбы, — заметила я, оглядывая темное помещение, больше похожее на подвал или подземелье. Низкий потолок, кирпичная кладка, местами покрытая слизкой плесенью, жуткий запах сырости, еще и вода где-то капает. — Не нравится мне все это.
— Ну что вы, голубушка, не волнуйтесь, — полнощекий мужчина по имени Рудольф, с чьей легкой руки я здесь оказалась, суетливо поправил густую вуаль на моем лице. — И не обращайте ни на что внимания. Все идет по плану. И договоренности все в силе. Пять минут — и вы свободны.
Что-то шмыгнуло у меня под ногами, всколыхнув непривычно длинный подол платья. Я тихо вскрикнула и тут же закусила губу.
— Это была крыса? — мой голос дрогнул.
— Если и была, Машенька, там ее уже нет, — Рудольф ласково похлопал меня по плечу и подтолкнул к деревянной двери. — Ну идите же. Жених ждет. У него совсем мало времени.
Будто у меня его много…
Да черт побери, Маша, во что ты ввязалась, а? Происходящее нравилось все меньше, но цена отказа была слишком высока, поэтому я решительно дернула на себя дверцу.
Следующее помещение оказалось просторнее, но все так же страдало от сырости и плохого освещения. У одной из стен было организовано нечто наподобие алтаря. Его украшал бронзовый канделябр на пять свечей, именно они и являлись здесь единственным источником света.
У алтаря стоял священник. Это я поняла по черной рясе, подпоясанной плетеным ремешком, и большому, замысловатой формы, кулону, который болтался на толстой золотой цепочке. Сам священник был невысок и худ, с жидкой седой бородкой и проплешиной на темечке. В руках он держал талмуд в переплете из коричневой кожи.
Ну а где же мой «суженый»?
Стоило об этом подумать, как из тени в круг света выступил мужчина. Рослый. Стройный. Судя по осанке, не старик. Это все, что я имела возможность оценить, поскольку человек был закутан в плащ, а капюшон полностью скрывал его лицо. По всей видимости, мне не суждено узнать, как выглядит тот, кто будет числиться моим супругом в ближайшие полгода. Что ж, меня это не должно волновать никоим образом. Лучше думать о банковском счете и сумме, которая ждет меня там. И мечте, что непременно осуществить в скором времени.
— Подойдите ближе, миледи, — попросил меня священник.
Я хмыкнула про себя: миледи… Надо же. Я прямо будто при дворе английской королевы, правда, обстановка далека от дворцовой. Но плечи все равно захотелось расправить и подбородок вздернуть. Миледи…
Понятно, что это чужой мир, но как же непривычно! И забавно, да. Могла ли предположить, что когда-нибудь попаду вот так?..
— Миледи, — поторопил священник.
— Да, простите, — я тоже шагнула к алтарю и встала напротив мужчины в плаще. Он даже не шелохнулся.
— Как ваше имя, миледи? — уточнил священник.
— Мария, — ответила я.
Нет, все же странно выходить замуж, когда жених даже имени твоего не знает. Впрочем, как его зовут, тоже не закрепилось в памяти. А ведь его имя значилось в договоре…
— Возьмитесь за руки, — попросил священник, открывая свою книгу.
За руки? Я отчего-то занервничала. А жених между тем уже протянул ко мне обе ладони. Плащ разошелся, и я смогла рассмотреть под ним белую помятую рубашку. Потом же мой взгляд опустился на мужские запястья, их обрамляли некие браслеты, по одному на каждом, простые, без украшений, зато они искрились голубым, и эти всполохи походили на маленькие молнии. Надеюсь, меня не шарахнет током от них.
Я неуверенно вложила свои руки в ладони мужчины. Теплые, в отличие от моих, и немного шершавые. А кисти, кстати, молодые.
— Леди Мария… Лорд Эрик… — заговорил священник. — Сегодня вы сочетаетесь браком перед богом нашим Ревейном и законом королевства нашего Чармлейна…
Ну вот и его имя выяснили. Эрик.
— Можно без этих формальностей? — голос лорда Эрика оказался приятным баритоном.
— Как скажете, милорд, — кивнул священник. — Лорд Эрик, согласны ли вы взять в супруги леди Марию?
— Согласен, — в его тоне мне почудилась насмешка.
— Леди Мария, согласны ли вы взять в супруги лорда Эрика?
— Да, — выдохнула я.
Да, но ненадолго.
— В таком случае, объявляю вас мужем и женой, — быстро закончил священник. — На этом церемония завершена.
— И все? — я несколько удивилась. — И нигде не надо ставить никаких подписей?
— Нет, — священник снисходительно улыбнулся и похлопал по талмуду. — Ваши имена уже появились в брачной книге волею Ревейна.
— Ладно… В таком случае, всего вам хорошего, — отозвалась я, вознамерившись поскорее покинуть это место, но мой «супруг» удержал меня за руку.
— Постойте, миледи, — и меня вдруг рывком притянули к себе. — А как же свадебный поцелуй?
— В этом нет необходимости, милорд, — тихо проблеял священник.
— Ну как же, а напоследок? — моя вуаль быстрым движением была откинута назад.
Я пребывала в таком ошеломлении, что не успела увернуться, и губы лорда Эрика уверенно впились в мои. Поцелуй был горячим и настойчивым. Но недолгим.
— Вообще-то, в договоре подобного не прописано, — с опозданием возмутилась я и оттолкнула от себя обнаглевшего муженька.
— Позволяю вам подать на меня в суд, миледи. Если вам, конечно, не понравилось, — и в тени его капюшона я смогла рассмотреть ухмылку.
— Спасибо за подсказку, — процедила я. — Непременно ею воспользуюсь и обращусь в суд.
Дверь была тяжелой, но мне все равно удалось ею хлопнуть.
— Все хорошо, Машенька? — встретил меня Рудольф.
— Было, — ответила я, срывая с себя фату. — Ровно до того момента, как ваш лорд Эрик не полез ко мне с поцелуями.
— Ох, голубушка, вы уж простите ему эту вольность, — Рудольф молитвенно сложил руки. — Он не со зла.
Может, и не со зла, но наглости и самоуверенности ему не занимать.
— Я ведь уже свободна? — уточнила я сдержанно.
— Да, конечно, — закивал Рудольф. — Сейчас прямиком вас доставят в отель. Там вас уже ждет ужин и мягкая постель. Выспитесь, а утром отправитесь домой.
— Хорошо, — вздохнула я, — тогда поедем быстрее, пожалуйста. Я что-то и правда устала…
— Понимаю, голубушка, понимаю… Только… — и в руках Рудольфа оказался плотный шелковый платок. — Глазки снова придется завязать. Вы уж простите, Машенька, но так надо.
Я обреченно кивнула и повернулась к нему спиной.
Платок с глаз мне разрешили снять в карете на полпути к отелю. Да-да, я ехала в самой настоящей карете — огромной, снаружи украшенный золотыми завитушками, а внутри обитой синим бархатом. Такими же бархатными были и сидения, а еще милые подушечки с кисточками. Я приоткрыла шторку: мимо проплывал вечерний город. Его улицы с аккуратными домиками, брусчаткой и старинными фонарями напоминали историческую часть какой-нибудь Праги или Вены. Подумалось, что я бы не прочь была здесь и задержаться на денек, если бы не обстоятельства…
