Станислав Зиновьев - Душа

Дайте мне немного для души Красоты, тепла и даже слёзы, Можно чуть с туманом, но во лжи Не томите Вы мои слепые грёзы. Дайте, я прошу Вас, осень, ночь, Налитую свежестью, простором, Я прошу Вас мне теперь помочь

Чем-нибудь, хотя бы добрым словом!

Нет больше сил

Нет больше сил и нервы на пределе, И хочется всё вспять перевернуть…

Чтобы глаза Твои по-прежнему смотрели, Чтобы хоть миг с Тобой назад вернуть.

Я словно человек на грани… Лишённый разума и сил, Живу в придуманном обмане

На возвращенье в старый мир.

Фея

Мне остаётся лишь одно: Смириться, ждать и верить, Смотреть в открытое окно И дни часами мерить.

Быть может я дождусь её – Прозрачно-голубую Фею. Я кинусь к ней, к ногам её, Я ей одной лишь верю.

Осыпав золотым дождём Её волшебный шелест,

Я подарю ей лунный дом, Его ночную прелесть.

Я подарю ей звёзд букет На тёмно-синем небе…

Сквозь фимиам прольётся свет На красоту той Феи!

Пусть в сердце юного поэта До дней седых горит любовь! Зима заменит осень, лето,

Но не заменит лишь любовь.

Любовь одна. Уйти лишь может Из сердца в смертный час она… Скажи-ка мне – Тебя тревожит Её нечаянная волна?

Немного о себе или Песня для М

Мой маленький дворец, покрытый сизой мглой, А в нем стоит ларец с мечтой неземной.

К нему идёт боец, израненный судьбой, Пронырливый мудрец, иссохший и слепой. Слепы его глаза – усталые уста.

Былые времена – забытые дела.

Мой маленький боец, покрытый сизой мглой Прощается творец с былою красотой.

Пред ним стоит певец, увенчанный слезой – Утраченный певец, растраченный собой.

В слезах его глаза – разбитая мечта. Кровавые уста – далёкая звезда.

Я не в силах

Я не в силах Тебя оставить!

Я не в силах забыть Тебя, нет! Всё извечно и не исправить – Каждый шаг оставляет след.

Колокольчиком звеня, Вы промчались мимо! Мне бы Вашего коня… Вот бы было диво!

Пусть остаётся памяти моей Пустой перрон. Родные плечи (Как символ нежности Твоей) Вагон заполнили при встрече. Пусть остается, пусть живёт! Любовь… – Ты с нею.

Она Тебе, она поёт,

Она Твоя, я верю.

Душа пуста, как улица ночная, Пути всего на миг пересеклись. Лишь тень последнего трамвая, Мелькнёт и унесётся ввысь.

Лишь каждым шагом ощущая, В отвечеревшей суете,

Слова последние прощая, Границу в серой пустоте.

Душа пуста, как улица ночная, Пути всего на миг пересеклись, Лишь тень последнего трамвая Мелькнёт и унесётся ввысь.

Молитва

О, Боже! Как мертва земля, Потрескалась, промёрзла и разбита. О, Человек! Ты в поисках рубля Сворачиваешь скалы из гранита.

О, Солнце! Как редко Ты,

А в день, когда Ты к нам приходишь Он – Человек, в запёкшейся крови, К земле припав молитвою исходит.

О, Ветер! Верный муж пустыни и земли, Остаток силы, благородства,

Властитель разума змеи, Свирепый хищник превосходства!

Разве меня во мраке холодов Студёным, расписным узором, Крестами в окнах всех домов, Кровавым памятным позором!

Царь иллюзий Летнего Сада Взяв аккорд из красот неземных, Полон мрачным наследием Ада, Воссоздателем жизней кривых.

По аллее мечтательно, пьяно Я плыву в ледяной синеве,

Все здесь мило; Лебяжья «Канава», Все прекрасно: но люди где?

Полустанок

Ты уже дома,

И Тебя там, конечно, ждут. Фотографию из альбома Обязательно в злобе сожгут.

Что-то треснуло зеркало в холле. Склеить вновь не получится, нет. И отклеились, скрипнув, обои, Одиноко боится буфет.

Что всегда укрывало и грело Зимним холодом в сердце дало. Переделать я робко не смею, Но вот этого быть не могло.

Пить глоток за глотком ожидания и И в полётах забить на себя..

И под лозунгом да мирозданию Все начать, как обычно, с нуля.

Мадемуазель Пост-иковой

Мечта умирает в муках, Любовь умирает в борьбе, А ты в супермодных брюках Живёшь худо-бедно везде.

Мне стало сложно говорить стихами, Но, думаю, что это все ж пройдёт.

А Ты, ответь – какими небесами Ты ходишь, думаешь, – живёшь. Ответь, какими вдруг судьбами Тебя на Землю занесло.

Ты время трогаешь часами! Или минутами! И кто, Вернее, кем живёшь Ты…? Кем дышишь и о ком поёшь?

И как Ты шелестом средь ночи Поэтам крылья раздаёшь?

Белая Роза садовником сорвана… Старое сердце украсит она… Сильные руки шипами исколоты… Красная Роза стоит у окна.

Юная гордость ее потревожена… Красные слезы стекают на твердь… Лунная песня не спета, не сложена… Звон в барабан и литавров медь…

Пролетела в поднебесье Белых стая журавлей,

Я не смог стоять на месте И рванулся прямо к ней…

Но упав плашмя на землю… Весь в грязи и весь в пыли Слышал песню, песню с неба, Что ты пела до зари.

Я пополз за ней вдогонку… Белых крыльев высота… Песня лилась также громко, Улетая от меня.

Не догнать мне эту стаю Белых диких журавлей… Песня в воздухе растаяв Оглушила Даль полей.

Быть может, я убог умом,

И, может быть, я неудачник. Согреть Тебя своим теплом

Хотел Твой «глупый серый мальчик».

«Со мной нельзя поговорить,

И стыдно в обществе являться…», А мне хотелось подарить

Тебе земные все богатства. Я весь убог: и ум, и стан…

Куда же Ты смотрела раньше? Меня бы в танк в Афганистан… И стал бы мужем настоящим. Прощай. Истории конец.

Краснеть со мной не будешь боле, Пойдёшь с достойным под венец И насладишься в сладость волей.