Примерно пять лет назад
Иду домой в расстроенных чувствах после
неудачного собеседования. Шагать целый час, не меньше, но надо как–то
развеяться, а потому я отринула поездку на общественном транспорте.
Снова меня не взяли на работу по причине
недостатка опыта. А откуда ему взяться, если во время учебы я подрабатывала в
кофейне, да и сейчас там тружусь.
Права моя сестра, это какой–то проклятый
город. Образование дают прекрасное, а вот с работой засада. Я даже думала, что
придется к ней ехать, но нет, обошлось.
Если бы не Леша, я бы не потянула жить
здесь после института, так как на общежитие я уже не могу претендовать, а
платить за отдельную, даже крошечную, квартиру для меня дорого. Но он мне
помог, что сначала смущало, а теперь кажется, что так и должно быть. Завтра
наша первая годовщина, серьезные отношения, и это греет душу.
Захожу, наверное, в пятый по счету двор и
сбиваюсь с шага. Это один из новых, огороженных забором дворов, прямо не
пройти. Останавливаюсь в тени деревьев, чтобы посмотреть на карту в телефоне, и
слышу со стороны знакомый голос.
– Нет, – шепчу, не веря своим глазам, – он
не может быть здесь…
Продираюсь сквозь кусты и подхожу вплотную
к ограде. Растительности здесь прилично, не испугаю народ во дворе своим диким
видом. Внимательно просматриваю каждого человека на детской площадке и нахожу
его.
Это Леша. И он гуляет с ребенком. А должен
быть на работе, у него аврал, и он сегодня не приедет ко мне, обещал завтра
явиться.
«Мало ли, племянница, а ты уже напридумала
себе. У человека планы поменялись, отложил работу и поехал к родственникам», –
говорит голос разума внутри меня.
Обидно, конечно, что ради меня Леша никогда
не откладывал работу, но это не фатально, ведь на наш праздник он приедет, а
это главное. Уже хочу отвернуться, как слышу диалог:
– Папа, смотри, как я могу! – радостно
кричит девочка лет пяти, обращаясь к моему Леше, пока забирается на горку для детей
постарше.
«Папа?!» – меня прошибает холодный пот.
Я попала в параллельную реальность? У Леши
нет детей, не может быть, он их не хочет.
– Света, стой, – Смотрю, как мой любимый
ловит девочку лет пяти, – нельзя убегать от папы! – отвечает ей Алексей.
«Этому должно быть разумное объяснение,
может быть, неудачный брак? Или Леша остался один с ребенком, не хотел меня
пугать, а девочку воспитывают бабушки и дедушки?».
Это бы серьезно объяснило, почему мы
видимся как по расписанию ровно два раза в неделю, редко три.
Но обелить Власова не выходит.
Мое благородное предположение практически
сразу разбивается на множество острых осколков, ведь тому, что я вижу дальше,
есть только одно объяснение.
К девочке и Леше подходит высокая
блондинка и обнимает моего парня! Моего, не ее!
– Когда родится сынок, – блондинка
оглаживает свой живот, – мы с тобой, чувствую, взвоем.
Быстро–быстро моргаю ресницами, не в силах
осознать, что я только что услышала. Нет, это не может быть правдой! Алексей не
может быть женат! Мы ведь вместе душа в душу целый год!
«Да–да, и фишка с расписанием встреч очень
даже подойдет женатому мужчине», – ехидничает мое подсознание.
Нет, этого я не могу вынести, я обязана
разобраться в происходящем прямо сейчас. И вместо приложения с картой города,
набираю номер Леши на телефоне и наблюдаю, как любимый отходит в сторону, чтобы
ответить мне.
– Алло, а ты где? – спрашиваю его дрожащим
голосом.
Он недовольно хмурится, все же обычно я
ему не названию. Потом оглядывается на блондинку, убеждаясь, что она отвлечена
ребенком, прикрывает рот рукой и наконец отвечает.
– Да тут в пробке стою рядом со сквером,
дети кричат. У Мишки заберу документы и снова на офис. Я говорил тебе, аврал на
работе. Что–то случилось? Обычно ты не звонишь без надобности.
– Случилось, – соглашаюсь. – Ты лжешь. Я
вижу тебя прямо сейчас. Тебя и твою, – я запинаюсь, но все–таки заставляю себя
договорить, – другую семью.
– Где ты? – Алексей вскидывается и
разворачивается, высматривая меня во дворе.
Видимо, боится, что я устрою скандал,
подойду к его беременной жене, и вместе мы устроим ему прессинг.
И я бы скорее всего подошла, если бы
девушка не была на большом сроке беременности. Нашла бы вход в этот чертов двор
за забором. Но я не могу. Не хочу становиться причиной проблем со здоровьем у
еще не родившегося малыша.
Там еще и девочка Света, в ее возрасте
дети уже все понимают. Спасибо забору, сберегу психику ребенка.
У меня перед глазами возникает картинка
регулярных скандалов родителей. Мне тоже было пять, а сестре семь. Несмотря на
маленькую разницу в возрасте ей пришлось стать старшей во всем, поскольку
родители часто увлекались своими разборками, забывая о нас с Машей.
Но по–настоящему больно мне было не тогда,
а когда я увидела отца с другой женщиной. Он обнимал ее и ласково шептал что–то
на ушко. С мамой он так себя никогда не вел.
Мне было семь, а Маше девять, когда они
наконец–то развелись. Но ощущение предательства в груди я не забуду никогда.
– Не волнуйся, сцену не устрою. Не хочу
быть причиной проблем со здоровьем у еще не родившегося ребенка, да и дочь твою
жалко, – произношу с горечью.
«А обо мне? Кто подумает обо мне?» –
проносится у меня в голове.
Что тут стоять, надо идти домой. Отхожу от
ограды, полностью скрываясь за растительностью.
В прострации присаживаюсь на ближайшую
лавочку и подпираю голову свободной рукой, совершенно позабыв про телефон в
другой руке. Вот и отметили годовщину, вот и порадовалась тому, что не везет в
устройстве на работу, так хотя бы в личной жизни все стабильно хорошо.
Роюсь в сумке в поисках воды, но бутылка
пустая, а новую я забыла купить. И зря.
Так нервничала сегодня, что целый день
толком не ела, думала, после собеседования отпустит и оторвусь.
Оторвалась.
Теперь из-за голода и нервов перед глазами
черные мушки. С прогулкой пора заканчивать, нужно ехать на квартиру. И плакать
не нужно, все дома, только дома.
Черт, и квартира–то больше Лешина, не моя.
Ведь не я заплатила за несколько месяцев вперед за ее съем.
Ох. Прячу лицо в ладонях. Как все одно за
другое цепляется. А еще эта тупая боль в груди.
– Настя, это не то, что ты думаешь.
Вернее, не совсем то, – доносится вдруг из телефона. Я думала, вызов сбросился,
ан нет, Власов меня высматривал, а когда не увидел, решил выдохнуть. – И
спасибо, что не подходишь, – добавляет Леша с облегчением.
Ага, я угадала.
– Какой же ты козел. Иди ты далеко и
подальше, – отвечаю и сбрасываю вызов, перебарывая желание брезгливо отбросить
от себя смартфон.
Я не только с этим изменником по нему
разговариваю, аппарат не виноват, что ему пришлось соединить нас с Лешей.
