Генри всегда был первым. Где бы ни оказался, что бы не видел в сфере своих интересов: он прилагал максимум усилий и шëл на любые жертвы, чтобы быть первым. Даже при рождении, его брат близнец был задушен пуповиной, потому что при прогнозах должен был родиться раньше Генри. Президент школьного совета, староста в колледже – подкупы, унижение и буллинг соперников – все было дозволено, чтобы добиться своей цели. Теперь – глава строительной корпорации. Не стоит объяснять, через что нужно пройти, чтобы пробиться к такой должности из простого инженера, сместив сына хозяина фирмы, безвременно покинувшего этот мир…
Генри всегда был на высоте. Однако, добившись высот в строительном бизнесе, оказалось, что целей выше уже нет. Его одолевала депрессия. На совещаниях он был аморфен, лишь изредка выдавая дежурные фразы, он давал окружающим понять, что ещё присутствует среди них. Вечером клуб, наркотики, алкоголь, проститутки: ничего не могло вдохнуть в него жизнь. Обыденность дней убивала, однако сил наложить на себя руки не хватало. Попытки были, но это не имело смысла, как и весь окружающий мир.
Очередной день, очередное совещание. Снова дежурные фразы. Поручив своим заместителям раздать указания сотрудникам, Генри решил поехать домой, никаких клубов и дешёвых шлюх, а напиться можно и дома. В этот день такси пришлось ждать особенно долго. Жара и пробки одолевали людей среди бетона и стекла.
– Генри, рано ты сегодня. – Уолт как из-под земли оказался рядом.
– О, глава отдела кадров решил отчитать директора, – съязвил Генри, – да у тебя яйца размером с шар для боулинга.
– Ага, и весят столько же, – поддержал Уолт.
– Ты-то что не на рабочем месте?
– Меня расстраивает твоя забывчивость Генри, – Уолт поверх очков рассматривал собеседника, – ты сам вчера подписал моё заявление на отпуск.
Генри многозначительно промолчал в ответ.
– Вообще Генри ты какой-то странный в последнее время, личные проблемы?
– Мои проблемы тебя не касаются.
– Ладно, ладно. Может тебе нужно просто расслабиться?
– Пфф, удиви меня, – Генри закатил глаза, – меня уже очень давно ничего не может привести в чувство.
– Быть может, я смогу тебе помочь, – Уолт перешёл на полушёпот, – я ухожу в отпуск не просто так.
– Ну, не тяни, давай ближе к делу, – Генри не любил долго ждать.
– Я еду домой.
Генри посмотрел на Уолта, как на идиота.
– Нет, не в свою квартиру, – поправился тот, – а туда, откуда я родом, на остров, недалеко от побережья. Раз в год там проходит ритуал местного культа, презабавнейшее действо, хочу тебе сказать, наблюдать эти первобытные пляски. Едем со мной.
И здесь, Генри, не зная почему, утвердительно кивнул головой. Радостный Уолт пожал ему руку, потряс за плечо и убрался восвояси, обещав позвонить и сказать точное время отъезда.
Поездка в такси, остаток дня, ночь, весь следующий день: пролетели, словно сон. И вот Генри уже плыл на лодке в сторону острова с таинственным и древним культом. Уолт постоянно говорил, говорил обо всём и было странно то, что он был удивительно осведомлён о жизни Генри.
Остров встретил их словно призрак. Лодка воткнулась носом в песчаный пляж, внезапно появившийся из утреннего тумана. Их уже ждали. На пляже стоял старик, в его руках была необычная палка, которую он использовал как посох, её украшали бусы и разноцветные камни. Сопровождали старика две молодые женщины, груди их были голы, а в глазах горело желание. Уолт подошел к старику, поклонился, показал на Генри и что-то прошептал на ухо. Старик утвердительно качнул головой. Женщины не сводили глаз с гостей, но и близко не приближались.
Уолт вернулся к товарищу:
– Вождь согласился допустить тебя на ритуал, только не позволяй этим женщинам соблазнить тебя, это его жены.
