1
Вступление в группировку
Иду вступать в группировку.
Ведёт меня мой друг и поручитель Вован, весёлый парень с вальяжной походкой и чётками в руках. Сегодня таких рисуют в карикатурах и высмеивают в несмешных комедиях, а тогда это был типичный представитель социума. Таких динозавров и теперь можно немало встретить в глубинной России.
– Не ссы, – объясняет он. – Держись уверенно. Отвечай спокойно. Будут бить, главное – встать в отмах. Стормозишь или заочкуешь – хана, просто запинают как черта. Будешь жить потом как лох. Да не очкуй ты, через полчаса будешь в нашей джаз-банде.
Я, конечно, волнуюсь. Но ещё сильнее меня гложет любопытство.
Наш путь лежит на школьный стадион. По дороге попадаются компании гопников, со всеми здороваемся. Некоторые спрашивают Вована, кто я такой, и дальше идём вместе.
Картина на стадионе захватывала дух. Человек двести, все бритые наголо, в однообразных спортивных костюмах. И особая атмосфера в воздухе, которую трудно описать словами.
Сегодня, когда массовые сборища моментально привлекают внимание органов, такое трудно представить. Тогда же ни у кого не возникало вопросов, что происходит – ни у безмятежно гуляющих неподалеку родителей с колясками, ни у стариков на лавочках, ни у проезжающей мимо милиции. Не беспокоило это и большинство родителей, которые прекрасно понимали, куда их дети бегают как по расписанию и с какой компанией они связались. Хотя, кого-то, может, и беспокоило, кто-то, возможно, плёл родителям небылицы, а те верили. У меня такой проблемы не было, я тогда жил с бабушкой, которую моя жизнь не волновала.
Среди толпы образовался пятачок, в котором несколько парней постарше нас проводили собрание.
Мероприятие называлось сборами. У этого термина есть и другое значение – регулярные взносы в общак.
Парни что-то объясняли про какие-то разборки и давали наставления. Потом дело дошло до меня.
Я вышел в круг. Вован представил меня, сказал, что ручается. Один из старших задал несколько простых вопросов – кто, откуда, нет ли за мной косяков.
Вдруг из толпы на меня вылетели трое. Я ожидал этого, но не думал, что будет так внезапно. Успел ударить одного в лицо, второго слегка пнул ногой в колено, когда падал. И всё – добивать меня не стали. Позже мне объяснили, что бить ногами своих нельзя, это расценивается как унижение. Как и пощёчина вместо удара кулаком.
Мне помогли встать и дали салфетку, вытереть кровь из разбитого носа. Сказали короткую стандартную речь, которую я впоследствии здесь слышал не раз, что-то в духе «нормально делай – нормально будет». И Вовану напомнили, что с него за меня тоже спрос.
Вскоре нам было велено рассосаться, и толпа разбрелась по району.
Я купил литр водки и полтора пива. Мы впятером быстро распили в подъезде, без закуски, и отправились гулять по дворам. Остаток вечера помню плохо. Припоминаю, как пристали к незнакомому парню. На свою беду он оказался неместным и был бит. Начали снимать с него кроссовки, но почему-то передумали и ушли, оставив беднягу лежать на асфальте. Наверно, немодные были кроссы.
Мне было семнадцать лет, и я только начал учиться в институте, приехав из деревни.
Город буквально погряз в криминале. Казалось бы, 90-е, которые чуть позже получили приставку «лихие», прошли, общественный хаос и повсеместный бандитизм постепенно уходили в прошлое. По крайней мере, создавалась видимость, и людям хотелось в это верить. Но в городе всё равно насчитывалось несколько десятков преступных группировок. Хотя им больше подходило прилагательное «молодёжные», потому что не каждый участник являлся преступником и имел злые намерения. Некоторые просто сбивались в стаи, чтобы не пропасть поодиночке. Для большинства это была вполне обычная форма существования в социуме.
Процентов семьдесят моих сверстников состояли в группировках. Ещё процентов двадцать так или иначе контактировали. И это было в порядке вещей. А вот если человек не имел никакого отношения к основной массе – это уже вызывало подозрение.
Все знакомые пацаны, с которыми я дружил в детстве, приезжая летом к бабушке, теперь «рыскали». Мне сразу же предложили подтянуться к ним, разъяснив, какие это сулит преимущества и каково будет в противном случае.
Я сразу согласился, даже не взяв тайм-аут на раздумья.
На следующий день после того, как я пополнил ряды городского криминала, в местной прессе вышли статьи с заголовками "Группировок в городе больше нет", "Власти объявили о победе над криминалом", "Милиция искоренила городские банды" и т.п.
У города в очередной раз сменился мэр. Новый, на тот момент ещё с приставкой «и.о.», был человеком приезжим, чем поначалу пользовались местные царьки, пуская ему пыль в глаза.
