Жакоб Рогозинский - Джихадизм: назад к жертвоприношениям

Джихадизм: назад к жертвоприношениям
Название: Джихадизм: назад к жертвоприношениям
Автор:
Жанры: Книги по философии | Зарубежная публицистика
Серия: Studia religiosa
ISBN: Нет данных
Год: 2021
О чем книга "Джихадизм: назад к жертвоприношениям"

Серия джихадистских терактов последних десятилетий потрясла и обескуражила европейское сообщество. Как быть с врагом, который не явился из чужой страны, а долгие годы (порой поколениями) жил с тобой по соседству? В чем кроются корни его ненависти – в социальной несправедливости, психопатологии, религиозном фанатизме? И почему «Исламское государство», которое призывает мусульман бороться за возрождение «халифата» на Ближнем Востоке, убивает людей на террасах кафе и в концертных залах Парижа? Ответить на эти вопросы пытается французский философ, профессор Страсбургского университета Жакоб Рогозинский. Он предлагает читателю рассмотреть феномен джихадизма целостно, обращаясь как к истории ислама, так и к социально-политическим процессам на Западе последних столетий. Опираясь на разработанную Мишелем Фуко философскую концепцию диспозитивов, он переосмысляет привычные нам понятия «терроризм», «исламизм» и «радикализация», а также объясняет, каким образом в наш мир вернулось жертвоприношение.

Бесплатно читать онлайн Джихадизм: назад к жертвоприношениям


Хочу поблагодарить моего друга Бенуа Шантра, который вдохновил меня на написание этой книги, а также поддерживал и помогал советом все то время, пока шла работа над ней.


Введение

Наш враг – кто он?

Мы, столь долго живущие за горизонтом войны, уже успели забыть, что такое враг. Только когда от пуль убийц стали погибать еврейские школьники и учителя, солдаты, затем журналисты, полицейские и снова евреи в числе многих других – прямо на террасах кафе, в концертных залах, на улицах и в церквях, – мы снова вспомнили значение этого слова. На смену ужасу и оцепенению приходит желание знать: кто этот враг и с чего он так свирепо взялся за нас? За что он нас возненавидел? Всегда трудно отследить «источник» ненависти. Даже появись она без особой причины, ей все равно нужен повод, чтобы развязать себе руки – возненавидеть того, кого она уже ненавидит. Гнушаться мотивами врагов под предлогом того, что они – варвары, нигилисты и сумасшедшие, слишком уж просто. Да и руководит ли ими одна только ненависть? Возможно, ее питают и другие чувства – жажда мести, возмущение, надежда? Пытаясь понять, что движет преступником, мы рискуем простить его – так нам иногда кажется. И тем не менее невозможно бороться с врагом, не принуждая себя узнавать его; тут нет ничего общего с оправданием.

Мы не ошибемся, если скажем, что враг – это «фигура нашего собственного вопрошания»1. Размышляя о новом враге, мы ставим под вопрос «самих себя» как представителей демократических западных обществ. Дело не в том, чтобы ощутить ответственность за ненависть, чьей целью мы стали, или вину за несчастья, на нас повалившиеся: нужно определиться, кем являемся мы сами. Ведь напал на нас отнюдь не чужестранец из далеких земель. Большинство зачинщиков недавних атак в Тулузе, Париже, Брюсселе и Лондоне родились или выросли в Европе. Они живут среди нас – соседи, близкие, братья. Что могло заставить французских граждан ополчиться на собственную страну? Отчего мужчины и женщины, дети мигрантов и так называемые коренные французы, зачастую маргиналы и мелкие правонарушители, но также и студенты, санитары и воспитатели, которые «успешно интегрировались» в общество, вдруг вознамерились истреблять своих сограждан? Что за антагонизмы, упадок и подпольные очаги напряженности объясняют их стремление биться не на жизнь, а на смерть? Противостоять такому врагу невозможно, если мы откажемся разбираться в этом.

И все-таки: кто наш враг? Все ли дело в «исламистском терроризме»? Следует ли винить во всем эту странную напасть – «радикализацию»? Эти расхожие термины лишь сбивают с толку, и нужно время, чтобы они от нас отвязались. Но дело не в том, чтобы просто заменить их другими, а в том, чтобы не попасться на крючок фетишей всеобщего дискурса: придется заставить себя думать иначе, избегая ошибок и путаницы, которые они тиражируют. Такие движения, как «Аль-Каида» и ИГИЛ2, позиционируют себя как последователей экстремистской и фанатичной версии ислама, которую можно, за неимением лучшего, назвать «джихадизмом». Они убеждены, что участвуют в священной войне, «глобальном джихаде», направленном в первую очередь против безбожного, прогнившего Запада с целью его ослабить, дестабилизировать и в конце концов уничтожить. Как можно понять феномен джихадизма – с его внезапным появлением в нашу «просвещенную» эпоху, когда религиозный фанатизм, казалось бы, остался в далеком прошлом? Знаменует ли это «возвращение религии»? Или, скорее, возвращение через религию архаического насилия и жестокости?

Причудливая новизна джихадизма вносит немало путаницы и создает впечатление, что тот принадлежит к историческим феноменам, в которых мы вроде бы неплохо разбираемся. Мы ритуально осуждаем «исламофашизм» или «исламский тоталитаризм», как будто эти определения что-то объясняют. Однако давайте признаем, что предстающее в облике «Исламского государства» нечто остается для нас глубоко загадочным. В чем заключается его государственность? От имени какого ислама оно зовет себя исламским? Одновременно политическое, военное и религиозное, транснациональное и привязанное к территории, архаическое в одних аспектах и современное во многих других, это движение не умещается ни в какие категории. Что до его стратегии и целей, то они ускользают от нашего понимания. Оно сумело быстро захватить обширные земли и несколько крупных городов в Сирии и Ираке, установив там диктаторский режим в соответствии с законами шариата. И вот, вместо того чтобы защищать свою территорию и укреплять «государство», оно бросается в беспощадную битву со всеми представленными в регионе силами и почти сразу же начинает готовить серию нападений на Западе. Столкнувшись с необходимостью противостоять международной коалиции, чьи силы на порядок превосходили его собственные, ему не оставалось ничего иного, кроме как ускорить свое падение. Эта стратегия кажется нам иррациональной и самоубийственной, но что-то же ее направляло? Есть ли здесь связь с излюбленным методом борьбы ИГ – атаками террористов-смертников?

Что смущает в этом движении больше всего, – так это его способность очаровывать тех, кто готов убивать и гибнуть ради него. За несколько месяцев десятки тысяч боевиков съехались со всего мира, чтобы пополнить его ряды, иногда с женами и детьми. Можно ли объяснить это ответом на призыв защищать «угнетенных мусульман» и новообразованный «халифат», и всё? С момента зарождения отличительной чертой ИГИЛ была нарочитая жестокость. А точнее, то, насколько методично они выставляют ее напоказ: не счесть всех пыток, перерезанных глоток и отрубленных голов, сцены с которыми были тщательно срежиссированы и распространены потом в интернете. Что думать об этих отвратительных спектаклях? Симптомом или проявлением чего они являются?

Да, опасность вроде бы миновала: самопровозглашенное «Исламское государство» отступило по всем фронтам, а те, кто к нему присоединялся, мало-помалу возвращаются в свои родные страны. Но есть ли уверенность, что новых нападений не будет? Кто может поручиться, что, когда эта организация будет побеждена, не появится другая – подобно предыдущей, из-под обломков «Аль-Каиды»? Кто гарантирует, что новые очаги джихадизма не возникнут в Египте, странах Магриба или где бы то ни было еще? Даже после военного поражения крах джихадизма еще не окончателен, пока тот сохраняет свою притягательность. И сколько будут сохраняться те условия, что дали ему жизнь, столько долго останется плодоносным чрево, породившее ИГИЛ.

Зачем, скажете вы, писать об этом еще одну книгу? Ведь много уже было написано специалистами в области ислама и «исламизма», выдающимися экспертами по «радикализации», политологами, социологами, психиатрами и психоаналитиками… Констатируем все же, что до нынешнего момента эту тему обстоятельно не рассматривал ни один философ. Какие философские теории помогут нам разобраться в феномене джихадизма? Не довольствуясь бесконечным комментированием собственной истории, философия берется провести диагностику эпохи, выяснить, кто мы такие и что с нами творится. Ломая интеллектуальные барьеры, она хочет избежать близорукости специалистов, запертых в рамках своей дисциплины. В отличие от науки, философия не пытается объяснить феномены, находя им причины, но сосредотачивается на понимании их сути посредством концептов. Для этого она ставит под вопрос обволакивающие их предубеждения и наивные представления, описывая в незамутненном, изначальном виде. Возможно, философский подход позволит нам продвинуться в понимании того, кто наш враг и каковы мотивы его ненависти. Так или иначе, это позволит взглянуть на проблему под другим углом и отбросить дуалистическое видение, столь распространенное у широкой публики и в СМИ.


С этой книгой читают
Период между 150 и 750 годами н. э. – эпоха, в которую навсегда исчезают казалось бы самые незыблемые античные институты. К 476 году в Западной Европе прекратила свое существование Римская империя, а к 655 году на Ближнем Востоке – Персидская империя. Ставшее уже классическим исследование Питера Брауна – это попытка понять, что отличало позднеантичный мир от классической античной цивилизации и как эти перемены предопределили разные пути развития
Последние десятилетия показывают, что религия не только пережила XX век, но и остается важным фактором политической и социальной жизни во всем мире. Актуальность религии ставит вопрос о соотношении светского и религиозного в дискурсивных практиках, задающих траектории развития современных обществ. Как могла бы выглядеть антропология секуляризма? Этим вопросом Талал Асад – антрополог религии и классик постколониальных исследований – открывает рабо
Когда после революции большевики приступили к строительству нового мира, они ожидали, что религия вскоре отомрет. Советская власть использовала различные инструменты – от образования до пропаганды и террора, – чтобы воплотить в жизнь свое видение мира без религии. Несмотря на давление на верующих и монополию на идеологию, коммунистическая партия так и не смогла преодолеть религию и создать атеистическое общество. «Свято место пусто не бывает» – п
Созданный изначально с целью контроля за религиозной жизнью мусульман, институт муфтията со временем стал важнейшим инструментом сохранения национальной идентичности для различных этнических групп татар. В современной России многочисленные муфтияты представляют собой бюрократические структуры, сосредоточенные на приращении своего символического и материального капитала в процессе взаимодействия с органами государственной власти и религиозными объ
«Идейная живопись и программная музыка хотят отвлеченные мысли изображать, рисовать и выражать первые – красками, а вторые – звуками; символическая же поэзия хочет, чтобы и само «слово действовало не своим содержанием, а звуками…»
«…Половое чувство есть выражение перехода организма от роста и развития к воспроизведению, к созданию существа, подобного себе во всех частях и частицах. Но что будет, если обратить в сознательное действие этот переход, понимаемый как повторение того, что происходило в организме?…»
Учебное пособие подготовлено на основе лекционного курса «Философия религии», прочитанного для студентов миссионерского факультета ПСТГУ в 2005/2006 учебном году. Задача курса дать студентам более углубленное представление о разнообразных концепциях религии, существовавших в западной и русской философии, от древности до XX в. В 1-й части курса рассмотрены религиозно-философские идеи в зарубежной философии, дан анализ самых значительных и характер
В сборнике представлена переработанная редакция краткого поэтического пересказа избранных «Диалогов» древнегреческого философа Платона
Загородный дом, успешная карьера, счастливая семья и все, о чем только можно мечтать, уже есть. Но грянул гром, и на пути те, с кем справиться под силу только небесам!
Сегодня передовые компании активно занимаются входящим маркетингом и входящими продажами. Это передовые, эффективные направления деятельности компаний.В книге раскрыты все основные понятия, касающиеся входящего маркетинга и входящих продаж. Приведена практическая методика реализации входящих продаж.Книга подготовлена с использованием как отечественных, так и зарубежных источников. В ней представлен материал, который должен знать и понимать каждый
Мир и покой никогда не царили на территории Иллинской империи, внутренние конфликты всегда раздирали ее, но с приходом новой угрозы прежние распри смолкли. Ранее неизведанная сила пробудилась, порождая на свет нечто темное, нарушая привычный цикл жизни. Теперь судьбы Кастора, Сектуса и Афадора тесно переплетены между собой. Сейчас им только предстоит встать на тяжкий путь, но роль, отведённая им весьма значима. Ведь выживание всех и каждого будет
Автор решает переместиться в своё произведение, но позже выясняется, что вернуться назад не так уж и просто. Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.