ПРОЛОГ, 3 тысячи лет назад, Фивы
Тревожным, как забытье, сном спали стовратные Фивы. Город, властвующий над всем египетским царством, не подозревал, что настал его последний час. Не подозревал об этом и главный жрец – Петесхе. Для него и юного фараона эта ночь должна была стать особенной, ведь они ждали пробуждения магической силы древнего свитка – свитка исполнения всех желаний. Потому–то главного жреца переполнял восторг, которому нет описания.
Петесхе происходил из древнего рода хранителей свитка, и говорили, тот род равен богам. Многие поколения сменялись, охраняя священную реликвию, прятали ее в храмовых тайниках. И лишь особым счастливчикам раз в три тысячи лет удавалось видеть его дивную мощь. Петесхе был уже стар, но гордился тем, что дожил до этого дня.
И вот сегодня ему выпала великая миссия – лицезреть пробуждение свитка от трехтысячелетнего сна и направить эту силу на благо и процветание Фив, таково было желание молодого фараона. Правитель Египта хотел пожелать вечного процветания стовратным Фивам – тем самым он решил угодить богу Ра. Бог солнца Ра еще в начале времен преподнес египтянам свой драгоценный дар – свиток. С тех пор раз в три тысячи лет люди могли чудесным образом изменить свою жизнь, пожелать прорыва в науках, исцеления всем больным, благополучия и мира. И желание имело бы власть целых три тысячелетия!
Петесхе извлек тубус со свитком из тайника, исписанного древними знаками. Лишь хранитель обладал этими полномочиями, они передавались по мужской линии его рода.
В сопровождении жрецов, младших по рангу, главный жрец предстал перед фараоном.
Юный фараон на днях встретил свою двадцатилетнюю весну. Волнуясь перед предстоящей церемонией, он не спал, сидел на раскладном стуле, готовый вскочить по первому зову. Так и произошло, как только в его покои вошел Петесхе, держащий в руках тубус.
Фараон, вопреки этикету, подбежал так быстро, что главный жрец невольно нахмурился: негоже потомку бога, правителю Верхнего и Нижнего Египта вести себя как простой смертный. Под строгим взглядом жреца фараон принял приличествующий его сану строгий вид и возглавил процессию. Он гордился, что через несколько минут совершит то, что прославит его как великого и благородного наместника бога Ра на земле.
Торжественная процессия прошла по молчаливому дворцу, пересекла проход из изрезанных письменами колонн. И вот фараон и жрецы вышли на древний пандус храма солнца. Процессия остановилась меж двух огромных ритуальных сфинксов из розового асуанского гранита. И застыла.
Ночное светило озаряло Египет, уподобляясь гигантской круглой лампе. По священному пандусу и длинной лестнице, уходящей вниз на три тысячи ступеней, скользила лунная дорожка. Петесхе и фараон ждали…
Так прошло некоторое время. И вот минула полночь.
Вдруг младший жрец – Уоти вскрикнул.
–Учитель! Что это?!
Уоти, которого Петесхе воспитал как сына, указал в сторону Фив, раскинутых за стенами храма.
Петесхе и фараон недовольно оглянулись на город. Ужас объял их сердца! Ибо в одно мгновение Фивы оказались охвачены пожаром. Огонь вспыхнул в центре и безжалостной лавиной покатился к окраинам.
Фараон смотрел и не верил: столица, успех которой он намеревался приумножить при помощи магического свитка, на его глазах исчезала в разбушевавшемся огне!
…И тут Уоти вероломно вонзил в спину юного фараона тонкий клинок, спрятанный в складках одежды, лезвие достигло сердца и разорвало его.
Фараон упал, льняная белоснежная туника окрасилась кровью.
–Предатель! – вскричал Петесхе, – Что ты наделал?!
Уоти оскалил зубы, лицо его, раньше казавшееся благолепным, стало хищным.
–Отдай свиток мне! – Уоти требовательно протянул руку, – Это я приказал сжечь Фивы! А еще я приказал распустить слух о том, что с помощью свитка фараон хотел восстать против богов Египта! Отныне в веках именно он, а не я, останется предателем!
–Ты безумец! – крикнул Петесхе, – Тебя казнят! Взять его!
Но ни охрана, ни сопровождающие их жрецы не шелохнулись, будто скованные по рукам и ногам.
–Они не могут мне помешать, – усмехнулся Уоти, – Я заключил союз с богинями Сехмет и Таурт. Богини скорбят, что фиванцы перестали им поклоняться.
В доказательство своих слов он сделал движение рукой в сторону свиты – и люди вышли из оцепенения, но лишь на миг, чтобы тут же по мановению руки Уоти застыть в новых разъяренных позах.
Петесхе вспомнил, что издавна в Фивах высоко чтили богиню–кошку Сехмет и поклонялись культу богини–бегемотихи Таурт. Но молодой фараон приказал сбить со стен домов и храмов их изображения. Сехмет и Таурт обладали гневливым нравом. Не удивительно, что они пришла в ярость. Сехмет с кошачьей головой и Таурт с телом бегемотихи принадлежали к пантеону богов загробного мира. Только вот фараон превыше всех темных богов ставил справедливого светлого Ра. И наивно верил, что сможет с помощью свитка желаний установить в Египте единобожие, сделать всех счастливее и добрее, раз и навсегда искоренить всякое зло.
И вот это зло погубило фараона.
В отчаянье Петесхе пал на колени перед своим истекающим кровью повелителем.
В расширенных зрачках миндалевидных глаз фараона отражался желтый круг луны, красивое лицо было спокойно. Петесхе задрожал от ярости, охватившей его – только изувер с самым черным сердцем мог замыслить такое преступление! Но еще не все было потеряно – если загадать нужное желание, юного фараона можно спасти…
–Отдай мне свиток или я возьму его силой! – нетерпеливо крикнул Уоти.
–И что же ты загадаешь? – спросил главный жрец.
–Мое желание восстановит Фивы! Правда, при условии, что Египет будет почитать меня как основателя новой царской династии! И еще – отныне именно мой род, а не твой, станет хранителем свитка желаний!
Петесхе вскочил и замахнулся на предателя, но рука его застыла и опустилась.
Уоти расхохотался.
–Ты спас меня ребенком, столько лет называл сыном – но лишь сейчас понял, на чьей я стороне?
Петесхе и Уоти смотрели друг на друга, и в их почерневших зрачках промелькнули прошедшие годы. Когда–то главный жрец пересекал пустыню. Там он подобрал умирающее в песках дитя. Мальчик выжил, и бездетный Петесхе стал воспитывать его как наследника. Но спустя годы жена Петесхе сказала, что ждет ребенка, – и в семье появился родной сын. Уоти пришлось узнать правду: как приемыш он никогда не станет продолжателем рода великих хранителей свитка. Сердце его ожесточилось. Много лет он лелеял коварный план, скрывая свои намерения. И вот пришел решающий миг: Уоти хотел завладеть тем, что считал своим с детства.
Пожар пожирал Фивы.
Но даже закоптивший небо черный дым не мог скрыть внезапно возникшую в небе новую звезду, она сверкнула как сотни тысяч звезд вместе взятых. Уоти и Петесхе невольно устремили на небо взгляды.
