1. Глава 1
***
Он сразу все про нее понял. Вдовушка, прожившая в браке меньше месяца. Бывшая сиделка, умудрившаяся выскочить за пациента, который был намного старше нее. Получившая наследство и решившая развлечь себя сыском. Пустоголовая кукла!
Она тоже все о нем поняла сразу. Самоуверенный красавчик со связями, благородного происхождения. Не стоящий и ногтя ее учителя. Получивший должность за красивые глаза. Пустое место!
Но не ошибаются ли они насчет друг друга?
***
Глава 1
О том, что иногда не поймешь, наградили тебя повышением или все-таки наказали
Когда сыскарь Ливин Тарсеу только получил бумаги с приказом о переводе, он сразу заподозрил что-то не то. Приказ был написан не сухим казенным языком, как ему полагается, а в такой узнаваемой тональности, в которой разговаривают с любимыми, но немного бестолковыми внуками. Но он тогда решил, что показалось. Что это недосып. Что с ним ничего подобного случиться не может.
От ощущения избавиться так и не удалось.
Отказаться перевестись было возможно, но как объяснишь свой отказ? Тон приказа какой-то не такой? Да о нем бы потом анекдоты рассказывали. Разнообразные. В том числе и пошлые.
И Ливин решил потихоньку собираться.
Вторым звоночком стало повышение. Повышение не вовремя. Практически ни за что. Даже по возрасту и сроку службы он до этого повышения пока не дорос. Ну, никак. Но кто же станет отказываться? Даже если ощущаешь себя немного мошенником, потому что последнее дело не то, чтобы провалил, а так, поприсутствовал при событиях. Да еще и в дурацкое предсказание вляпался. Судьбу ему пообещали. Надо же. Причем, таким тоном, что ничего хорошего от той судьбы ждать не приходилось.
В общем, Ливин уже не в первый раз себя ловил на излишней подозрительности. Паранойя наверное, не зря лекарка советовала травяные чаи.
Третьим звоночком стал еще один приказ. О прикреплении стажера. Мол, пора тебе обзавестись учеником и передать ему все твои премудрости. Они же у тебя есть? Правда? А если нет, то придумай, потому что пора.
О стажерах и гордом звании учителя Ливин никогда не мечтал. Да он от некоторых напарников, а особенно напарниц выть хотел. А тут на тебе. Стажер и премудрости.
Может кто-то где-то неправильно его возраст записал и отсюда столько сюрпризов?
Ливин эту теорию проверил, но увы, все было записано правильно. Даже ни одно имя не пропустили.
И стало Ливину казаться, что у него появился такой замысловатый враг. Очень замысловатый. И все эти переводы, повышения и стажеры нужны только для того, чтобы посадить его в очень глубокую лужу. Из которой он уже не выберется. И от репутации останутся клочья.
— Не дождетесь! — мрачно пообещал темному зеркалу сыскарь, прижал коленом крышку не желающего закрываться дорожного сундука и торжественно защелкнул магический замок. — Мы еще посмотрим у кого клочки останутся. Плохо вы меня знаете.
Никто отвечать, естественно, не стал. Но настроение стало бодрое и боевое. И пускай тот стажер только попробует опозорить учителя. Вмиг из сыска вылетит. Уж Ливин постарается.
***
— Нерта, — дорогая и кем-то уважаемая Милана Соха проделала любимый трюк, подкралась со спины и позвала таким тоном, каким впору изображать древний дух пустынной шаманки на сцене Старого театра.
Нерта не вздрогнула и чай на себя не пролила, как проделала несколько раз в самом начале общения с этой милой женщиной. Она аккуратно поставила чашечку на стол, картинно взбила модные кудри, красиво обрамляющие лицо, огляделась в поисках шляпки, а то есть тут любители садиться на все, что плохо лежит, и только после этого обернулась, не забыв приподнять бровь.
— Какая же ты суровая, сразу видно, что бывшая сиделка. Пациенты бы у тебя не забаловали, принимали бы все лекарства, делали все процедуры и выздоравливали, как миленькие.
Нерта тихо фыркнула.
Сиделка из нее была так себе. Она в эти сиделки пошла, потому что больше было некуда. Сироте без магического дара, денег, родственников и особых талантов больше некуда идти учиться. В младшую лекарскую школу берут всех, может даже из сочувствия. Если человек хочет учиться, то пусть учится. Хочет работать, пусть работает. А там может осмотрится, определится, насобирает каким-то чудом денег на взнос за экзамен и поступит в заведение более ему подходящее. Собственно, именно такой план у Нерты и был. Но судьба решила иначе. И думай теперь, хуже стало или лучше.
С одной стороны, она без труда попала в сыскную школу и стала там одной из лучших учеников. Ее даже сразу к личному учителю прикрепили.
С другой стороны, потерь для этого пришлось пережить много. Да и потом потери не прекратились. Ей даже стало казаться, что ее прокляли на потерю людей, к которым она привязывается, но проклятья не нашли, хотя она побывала у всех лучших специалистов по проклятьям. И у одного нелегального проклятийника, старого, неприятного, но высказавшегося о глупых женщинах в таком тоне, что она наконец поверила в отсутствие проклятья.
— Так о чем это я? — задумалась Милана, картинно приставив палец ко лбу. — Ах, да, замену Кавиру все-таки нашли. Откопали где-то кого-то то ли страшно талантливого, то ли с большими связями. Я его видела издали. Красавчик и слишком молод.
Нерта опять фыркнула. А что тут еще скажешь?
— Не фыркай. Этот тип почти наверняка будет так же заменой Кавира в роли твоего учителя, — добавила Милана. Полюбовалась выражением лица стажерки и с чувством выполненного долга ушла.
Она любила радовать всех вокруг подобными «приятными» новостями. Просто чтобы посмотреть на реакцию. Хобби у нее такое.
У Миланы был неприятный характер, несмотря на ее миловидную внешность. Но разве с другим характером за секретарским столом в сыскной управе удержишься? Секретарям частенько достается за всех. И за нерадивых стражников, что-то там прошляпивших или не прибежавших на помощь. И за сыскарей, выражение лица которых кому-то там не понравилось. И даже за проходящих мимо посторонних мужиков разбойничьей наружности.
Милана в управе находилась на своем месте.
Но с ее развлечениями все равно смириться было сложно. И очень хотелось запустить вослед чем-нибудь. Чем-то не сильно тяжелым, чтобы не убить случайно. Так что каменная кошка-пресс-папье, увы, не годилась.
— Подушечку купить, что ли? — задумчиво спросила саму себя Нерта. — Такую, с кистями по углам и вышитыми перьями.
Идея была неплохая и девушка записала ее в блокнотик-незабывайку. Когда-то она в него записывала названия лекарств, время приема, разные любимые мелочи пациентов, которые их успокаивали. А сейчас — разную ерунду. Потому что для работы завела совсем другой блокнот. Не легкомысленный с модными золотистыми бабочками на обложке, а суровый, совсем мужской, со специальной колонкой для дат и пустыми страницами в конце для важных заметок. Это была первая покупка, которую она сделала, когда поверила, что теперь она действительно богата. И по ощущениям — самая ценная, единственное, что было бы жаль потерять.
