Противная эта зимняя погода. Холодно и слишком сыро. Хорошо, что хотя бы ветра нет, и так настроение никакое. Ты садишься в нужную маршрутку, едешь на остановку в другом конце города, от которой ещё нужно идти и садишься на следующий транспорт.
А едешь ты за какой-то неведомой хренью и даже не себе.
Время к полудню, ты едешь среди этих угрюмых лиц, утрамбованный огромными пуховиками в соседнее измерение. По сути, ты можешь и не держаться за поручни. Всё равно они далеко и держит тебя только стая чёрных одежд.
И вот, спустя очень долгие 40 минут среди одинаково недружественных гримас, тебя выносит этой волной людей неопределённых возрастов, прям как в московском метро. Сзади материт тебя какая-то бабка, в поле зрения которой ты посмел попасть.
Так. Вроде как остановка нужная, надо немного осмотреться. Стоишь, сверяешься с картой, одупляешься.
А идти так не хочется, хоть и тесно было в маршрутке, а тепло.
Из цветного в сегодняшний день только экран телефона и пара домов вдалеке. Но и те покрашены в какой-то особенно дурацкий красный цвет, «украшенные» фигурами неподходящих синего и зеленого цветов.
Лысые деревья припорошила ещё относительно свежим снегом, от того кажется, что у деревьев часть веток парит отдельно. Вокруг всё тихо, снег поглощает все звуки. Стоптанный до плотности асфальта идущими по нему утром и вечером ноющими от боли постоянного хождения и стояния стропами, что несут эти бренные тела по тем задачам, что для тебя не существуют. Как и тебя самого для этих осязаемых теней.
Ну, что ж. Надо идти. Идёшь сквозь двор с детской площадкой по этой уже даже звенящей тиши на край этого района. Хорошо, ветра нет. Ведь кое-кто просто решил сэкономить сотку на доставке (ты прокатаешь за сегодня чуть больше).
Детская площадка, что наблюдает за твоим перемещением вдоль её границ, выглядит также безвозрастно: вроде как все качели и горки новые (по дизайн-проектам последней депутатской моды), но внешне они выглядят какими-то очень устаревшими, словно стоят они здесь последние лет 20 точно.
Выходишь из двора, поворачиваешь налево и идёшь вдоль дороги между двумя домами. Вроде как они не такие уж и длинные, но как-то быстро преодолеть это расстояние не выходит. Почему здесь так тихо? Почему никого не видно?
Ладно, нет людей – на работе, на учёбе они. У детей вполне себе может быть тихий час в садике, спят. Но ведь и ни птиц, ни кошек-собак не видно.
Наконец эти два дома кончились, будто идти вдоль них пришлось полчаса. Теперь очень длинные дома только слева, с чёрными, словно матовыми, стеклами. Раньше их было не видно, потому как «посажены» чуть глубже в двор. По другой стороне вдоль дороги идёт облезлый зелёный прутчатый забор, обрамляющий ещё более пустую пустошь.
