Я родился в мире размытости. Наверное, думал я тогда, мой автор – посредственный художник, а то и совсем дилетант. Долгое время всё вокруг напоминало кляксы, разбросанные как попало капли краски – чёрной, белой, затем красной и жёлтой. Позже начали вырисовываться кое-какие предметы: ровные линии, геометрические фигуры, и я удивлялся изобильности своего мира.
Я стал замечать новые цвета: синий, зелёный, один за другим появлялись оттенки. Линии тоже получили больше многообразия: изогнутые, плавные, они словно убаюкивали меня перед прыжком в этот мир.
А прыжок этот случился внезапно. Однажды я проснулся и понял, что нахожусь в совсем другой картине. Вместо былой плоскостности я ощутил глубину. Специально несколько раз обходил стул и даже садился на него – он оказался трёхмерным! Нет, до того дня я и представить не мог, что существует что-либо помимо моего нечёткого замкнутого мирка. Прежняя наляпистая пятнистость отступила. Каждый предмет был прорисован настолько чётко, что казался шедевром мастера. Думаю, не одна рука приложилась к этому делу!
Больше всего воображение поражала местная архитектура: ровные плоскости, точность деталей, даже самых крохотных. И всё-таки тогда меня в первую очередь ошарашили пожухлые осенние листья. Казалось бы, они ничем не примечательны, серо-коричневые и бурые осколки увядшего лета. Но именно в них я увидел то, что не имел возможности видеть там, откуда я пришёл: чёткость. Каждый листик был прописан с особым тщанием, каждая прожилка тоньше ниточки, и та выглядела чрезвычайно реально. Я как маленький восторгался ворохом листвы, перебирая её, откапывая всё новые и новые экземпляры высокого искусства и забавляясь их слаженным и мудрым устройством. Прохожие крутили пальцем у виска. Но что мне прохожие?! Я открыл мир, который не доступен их пониманию, хоть они и видят его ежедневно. О, если бы они только знали, в каком совершенном творении живут!
Так думал я тогда. Но прошли годы и мои чувства притупились. Я перестал радоваться созданию неведомого творца, перестал замечать красоту своего места обитания, перестал дивиться усердию мастера, с которым он подошёл к мельчайшей соринке. И даже трёхмерность больше не развлекала моего осязания. Я привык.
Тем не менее, кое-что продолжало напоминать мне о том, что я нахожусь не там, где появился на свет. Поначалу мне казалось, что это происходит случайно. Через какое-то время я отметил регулярность тех странных явлений, и они участились. Теперь я наблюдаю их каждые пять дней, и внутреннее чутьё подсказывает мне, что скоро этот период сократится ещё. Именно поэтому я решил описать всё в тетради, которая, быть может, останется здесь. А я, вероятнее всего, снова совершу прыжок, только неизвестно куда – назад или дальше… Пусть я не успел оставить след в той, первой, картине, я всё же хочу оставить его в этой.
Я говорил о тех странных явлениях, сейчас объясню, что имелось в виду. Когда я на прогулке уходил далеко от дома, окружающий пейзаж становился менее чётким, и это проявлялось в какой-нибудь малозначительной детали. Будто бы авторы проекта данной реальности ещё не успели обработать там все параметры. Это навело меня на мысль, что если я зайду дальше, количество недоделок повысится. Впрочем, когда я додумался до этого (вообще-то я человек не слишком далёкий, хорошие отметки в школе у меня были только по родному языку и рисованию), прошло достаточно времени, чтобы те (так я впредь буду называть авторов проекта) убрали все недочёты. Но и я не лыком шит, забрался ещё глубже в картину, и таки увидел то, за чем шёл.
Вместо разнообразия деревьев и трав, характерного для нашей местности, я обнаружил голую степь, небо без облаков и палящее солнце. Там не было ветра и в принципе отсутствовало всякое движение – ни насекомого! Вы можете подумать, что ничего особенного тут нет, но эту пронзительную тишину просто нельзя было не заподозрить в ненормальности! Я побоялся заходить дальше, но на следующий раз, когда выбрался в то место, ничего подобного там уже не было. Может, мне показалось? Я почувствовал, что схожу с ума. Но зрительная память у меня отличная, и я запомнил, где прежде заканчивался лес. Теперь он продолжался, и мне пришлось брести не один километр, чтобы снова настичь глухую степь. Сегодня я решил взять с собой эту тетрадь и выждать – если понадобится, заночевать, – когда начнёт проявляться картина. По моим соображениям, это обязательно произойдёт сегодня-завтра. Чтобы не терять времени даром, я взял напрокат велосипед у знакомого и быстро доберусь до нужного места.
Ну, вот, сижу в том месте, где в прошлый раз меня накрыла тишина – отдыхаю. Никакой тишины, конечно, тут уже нет, всё цветёт и пахнет, словно так оно и было испокон века! Пока ехал сюда, вспоминал детство и пришёл к выводу, что лет до пяти и вспомнить-то нечего. То, что я писал в начале тетради, относится к впечатлениям мальчика, а не ребёнка. Я даже как-то затрудняюсь определить время, всё страшно перемешалось! В эту картину я попал, уже будучи взрослым. А там? Неужели я провёл в кляксовом мире целых двадцать лет? А школа? Я помню смутные отрывки, не вижу лиц, только какие-то фразы из уст ровесников. Ощущение лишь одно: всё это вживили мне в память, на самом деле ничего этого не было. Интересно поспрашивать друзей. Нет, знакомых (друзей у меня нет). Что помнят о себе они? Я не хотел бы сильно отличаться в этом смысле от других! Где-то я уже слышал, что дети помнят себя с четырёх лет, а некоторые – раньше, если, у них в ранние годы были очень яркие впечатления.
…я вот тут ещё поразмыслил… Кажется, я не был подростком. Я сразу появился на свет взрослым. Ужас! То, что я помню о школе, этого точно не было. Это не мои воспоминания! Я даже сейчас соображаю, существовали ли когда-нибудь на земле мои родители? Я ведь интернатовский, если верить данным с моего чипа. У меня нет никого и ничего. Квартиру дали через полгода после окончания интерната, это по тем же данным. Когда же началась моя реальная жизнь? Сколько мне было лет? Тот прыжок, казалось бы, я совершил мгновенно, но по времени… Могло ли пройти несколько лет? Я где-то потерял их. Что происходило со мной в те годы, что выпали из моей памяти и были заменены суррогатной реальностью? Где был я настоящий? Настоящий я. А настоящий ли я, в самом деле?!
Ладно, отдохнул. Мне теперь уже пора. Только вдруг я действительно доберусь туда сегодня? А для чего тогда эта тетрадь? Оставить её здесь? И кто сможет найти её в столь далёком от города месте? Она может не сохраниться, если бросить её прямо на траву. Я должен размножить свои записи! Значит, я не пойду до конца сегодня. Жаль, я уже приготовился, настроил себя на новый прыжок…
