Весна, наконец, добралась и до Санкт-Петербурга. В один из первых солнечных дней по улице шла Елена, девушка лет четырнадцати – возраст, когда гадкий утёнок начинает превращаться в прекрасного лебедя: толстая коса почти до пояса, точёный носик и радостные глаза, отражающие синеву весеннего неба – два синих озерца, на берегах которых выросли длинные загнутые ресницы. Она не могла не обращать на себя внимания, поэтому трое хулиганистых парней при виде её сразу притормозили.
– Гляньте, пацаны, какая краля движется! – воскликнул один из них, обритый наголо, как телохранитель из детективного сериала.
– Лёлик, это та мочалка, которая тебя на прошлой неделе отшила, – уточнил второй, в отличие от приятеля, заросший волосами до позвоночника.
Лёлик, старший из них и, очевидно, предводитель, тряхнул покрашенным в зелёный цвет чубом и, оправдываясь, объяснил:
– Необкатанная кобылка. Ничего, я её всё равно оприходую! – Он преградил Елене дорогу. – Привет, красавица! – Девушка сделала попытку его обойти, но он не дал. – Чего убегаешь? Я же не кусаюсь! Наоборот, дело предлагаю: пойдём сегодня вечером в бар, попьём, потанцуем, то да сё…
Он ухватил её за руку. Елена попыталась вырваться, но он держал крепко.
– Оставьте меня в покое! Я сейчас закричу!
– Кричать будешь вечером, – недвусмысленно заявил бритоголовый, и все трое расхохотались.
Елена продолжала попытки вырваться.
– Отпустите меня! Немедленно!
Но Лёлик не выпускал её руку.
– Отпущу, если поцелуешь. – Попытался её обнять. Она свободной рукой резко оттолкнула его. – Стесняешься на улице? Тогда зайдём сюда.
С помощью дружков стал тащить её под арку, ведущую во двор ближайшего дома. Проходивший мимо мальчишка лет десяти, с испуганно распахнутыми глазами несколько секунд наблюдал эту сцену, затем развернулся и побежал, приговаривая: «Ну, хулиганы, погодите! Сейчас Нельсон вам задаст!»
А в это время Нельсон, собираясь уходить, проверял содержимое своей сумки. Ему восемнадцать лет, спортивная майка обтягивает мускулы, на лице чёрная повязка, прикрывающая левый глаз. Вскинув сумку на плечо, он заглянул в гостиную.
– Мама, я ухожу.
Гостиная – просторная, с лепкой на потолке и с красивой росписью, обставлена стариной мебелью, в центре, над столом, антикварная люстра, на стенах портреты предков, на инкрустированном бронзой комоде несколько бронзовых статуэток и дуэльный пистолет на резной подставке. Такие квартиры сохранились, наверное, только в Санкт-Петербурге, как и такие женщины, как Аделаида, хозяйка квартиры, мама Нельсона. В свои шестьдесят пять лет она ещё стройна и элегантна. В каждом её жесте и в манере говорить просвечиваются порода и аристократичность, накопленные предыдущими поколениями.
– Мам, я ушёл, – повторил Нельсон.
– У тебя сегодня бокс или карате?
– Бокс.
– Желаю послать всех в нокауты.
– Постараюсь!
Он чмокнул её в щеку и выбежал, хлопнув дверью.
Знакомый нам мальчишка, добежав до трёхэтажного старинного дома, устремился к подъезду, из которого выходил Нельсон, и, запыхавшись, сообщил:
– Нельсон! А я к тебе. Там к твоей родичке хулиганы пристают!
– К Ленке?
– Да. Они её во двор потащили.
– Где эти отморозки?
– Недалеко, за книжным магазином.
– Бежим!
И Нельсон помчался вслед за мальчишкой.
А во дворе хулиганы уже затащили Елену за дом, в безлюдный закуток. Она пытается вырваться, но её крепко держат, пытается кричать, но Лёлик ладонью закрывает ей рот.
– Чего выёживаешься? Пока не поцелуемся, не отпущу!.. Ты меня поцелуешь, потом я тебя – и разбежимся.
В этот момент во двор ворвался Нельсон.
– А меня поцеловать не хочешь?
Лёлик удивлённо повернул голову.
– А это что за чудо-юдо?..
Его дружки рассмеялись.
– Пират одноглазый!
Увидев двоюродного брата, Елена встрепенулась и крикнула:
– Нельсон! Вызови полицию!
– Зачем полиция? – спокойно произнёс Нельсон. – Мы сами всё решим, правда, атаман?
Лёлик с интересом рассматривал его.
– Так ты – Нельсон?.. Слышал я о тебе, слышал. – Вынул нож, раскрыл его. – Ну, подходи, познакомимся.
– Сейчас, сейчас!
Нельсон улыбнулся и приветливо помахал ему рукой. Затем передал свою спортивную сумку мальчишке, с упоением наблюдавшему за событиями, и направился к Лёлику. Снял с левой руки часы и протянул их ему:
– Подержи.
Лёлик удивлённо спросил:
– Зачем?
Нельсон, продолжая улыбаться, повторил свою просьбу:
– Тебе что, трудно? Подержи. Не бойся, это не больно.
Лёлик растерянно глянул на свих дружков, потом на Нельсона.
– Чего это я боюсь? Я не боюсь.
Взял часы. Нельсон мгновенно ударил его, почти одновременно правой и левой рукой, снизу вверх по челюсти. Тот рухнул на землю. Нельсон нагнулся и забрал свои часы и нож.
– Ты хорошо держал, молодец! – Затем повернулся к напарникам Лёлика. – Кто ещё хочет подержать мои часы?
Те испуганно попятились:
– Нет, Нельсон, нет…
– Мы что? Мы ничего…
– Вот и молодцы. – Нельсон кивнул в сторону всё ещё лежащего Лёлика. – А когда атаман очухается, предупредите: ещё раз подойдёт к моей кузине, будет лежать дольше. А нож я забираю: дуракам нельзя иметь острые предметы – могут порезаться. – Пойдём.
Он взял Елену за руку и повёл её к мальчишке, наблюдавшему всю эту сцену. Тот был в восторге от увиденного.
– Ну, Нельсон! Ну, даёшь! Как ты его!.. Я теперь тоже часы носить буду.
Нельсон забрал свою сумку и пожал ему руку.
– Спасибо за информацию, я твой должник, если кто обидит, сообщи!
Он вывел Елену на улицу и спросил:
– Ты к нам шла?
– Нет, в книжный: предки просили путеводитель по Москве купить – они в столицу нацелились.
– Погулять?
– Насовсем.
– Вот это новость!.. – Он явно ошарашен. – Чего вдруг?
– Отец какой-то бизнес задумал. Там его ждут. И мама хочет.
– А ты?
– Конечно, нет. Здесь друзья, подруги… – И кокетливо добавила. – И ты, мой защитник… Ты этого подонка хорошо проучил.
Нельсон отмахнулся.
– Да, ладно! Просто нужно было перед тренировкой размяться.
