История Российской империи, впрочем, как и любого другого государства, тесно связана с внешнеполитической ситуации, и, соответственно, и с историей отдельных воинских подразделений.
В середине XVIII в. границы России растянулись на значительное расстояние. Особенное значение придавалось защите приграничных областей от возможных нападений со стороны Речи Посполитой1, а также от Османской империи и крымских татар.
Для решения этой насущной задачи на южной границе Малороссии и Речи Посполитой начинают возникать первые поселки, населенные запорожскими казаками и беглыми крестьянами из России. Но этого явно было недостаточно. Еще император Петр I предложил славянам Османской империи переселяться в малообжитые южные районы России. И уже в 1727 из южнославянских поселенцев был сформирован Сербский гусарский полк, которому поручалась охрана южных границ России и отводились земли вокруг Бахмута.
В 1751 к российскому посланнику в Вене обратился полковник австрийской службы Иван Самойлович Хорват с просьбой о разрешении ему и другим сербам поселиться в России. Его просьба была услышана, и вскорости он получил чин генерал-майора Российской империи.
11.01.1752 был опубликован указ императрицы Елизаветы Петровны о создании на юго-западной границе Российской империи первой сербской колонии – Новой Сербии. Крепости, которая должна была прикрывать эту территорию, было присвоено имя св. Елизаветы (впоследствии – Елисаветград). Летом 1754-го крепость была заложена на реке Ингул. Новая Сербия, по сути, становилось буферной зоной между Запорожьем и Польшей, затрудняя прямые контакты между ними.
Изначально возглавил Новую Сербию все тот же генерал-майор И.С.Хорват. 11.06.1763 Императрица Всероссийская Екатерина II Высочайшим Указом отрешила его от должности по причине неких махинаций, а на место Хорвата определялся генерал-поручик А. П. Мельгунов. Некоторое время спустя Императрица провела коренную реформу Новой Сербии.
По традиции переселенные военнослужащие Новой Сербии в Новороссийской губернии, точно так же как и в австрийской империи, получали наименование пандуров. Но служба пандуров в Российской империи длилась недолго, и продолжалось лишь до 1764.
К 1764 некоторый воинские части Новороссийской губернии, такие как 1-й и 2-й пандурские полки, Новомиргородский гарнизон и Гусарский генерал-поручика Мельгунова поселённый полк переформировываются в три поселённых конных полка.
Во второй половине XVIII в. началось формирование новых кавалерийских полков, получивших на вооружение пики.
Эти полки получили название уланы.
Сами по себе уланы должны были представлять собой разновидность легкой кавалерии, которые изначально появились в Речи Посполитой еще в XVI—XVII вв. Само слово улан, скорее всего, относится к словам татарского происхождения, и первоначально читалось, в зависимости от диалекта, как оглан, олан или углан. В буквальном переводе с тюркского на русский – храбрец, удалец.
Естественно, что в Речи Посполитой термин уланы сначала закрепился только за татарской конницей, служившей Литве.
Время шло.
Из Польши уланы постепенно стали распространяться и по всей Европе. В конце XVIII в. их подразделения начинают появляться в европейских армиях. Не стала исключением и Россия.
«Екатерина сидела за столом в простом наряде, без всяческих атрибутов власти. Перед императрицей россыпью расположилось множество бумаг. Слышалось негромкое шуршание перебираемых документов.
Никита Иванович еле слышно кашлянул, стараясь привлечь внимание Императрицы. Екатерина подняла взгляд на вошедших.
– С чем пожаловали, господа?
– Прожект у нас, – деловито шагнул вперед Петр Иванович, – государыня.
– Прожект? – Екатерина приподняла правую бровь.– Докладывайте.
Петр вытащил из-за борта мундира пачку бумаг.
– Извольте взглянуть.
Он шагнул к столу. Положил перед императрицей пакет. Женщина осторожно раздвинула документы, давая место для бумаг Панина.
Императрица погрузилась в чтение.
Екатерина прочитала вслух: «О именовании Новосербского селения Новороссийскою Губерниею; о поселении в оной полков, о планах раздачи земель к их заселению. С приложением штатов Правления Губерний и вышеозначенным полкам».
Екатерина прихлопнула бумаги ладонью, устремила на генерала строгий взгляд.
– Поясните.
– По нашему пониманию, южные границы государства Российского следует укрепить поселенными полками, – тяжеловесно заговорил генерал, – такими, какие приняты во многих европейских армиях. Для этого нужно переформировать Новослободский казацкий полк, при предоставлении ему дополнительного вооружения в виде пики, и назвать его уланским по сходству других европейских подобных полков. Уланский полк первоначально имеет сочиняться из поселившихся там из разных мест казаков…
– И что?
Вперед выступил Никита.
– Предлагается во вновь созданной Новороссийской Губернии приступить к раздаче казенных земель и их заселению, – произнес он, – проживающим в Польше и других государствах Российским подданным, так и Запорожцам, записавшимся в полки по 12 рублей без возврата. Все военнослужащие должны избавляться от налогов и получить определенную часть земли в вечное потомственное владение.
– Остановись, Никита Иванович, – приказала императрица.
Она придвинула поданный документ ближе.
Перо окунулось в чернильницу.
– Только одно мне не по нраву в сем документе.
Он ткнула пальчиком куда-то в написанное.
– Не нравится мне это название – УЛАНСКИЙ. Чем-то от него веет иноземным, не русским.
Перо поднялось над бумагой. Императрица самолично изволила написать:
Считать Новослободский казацкий полк пикинерным.
– Сформировать его в крепости святой Елисаветы из поселённого казачьего Новослободского полка под названием Елисаветградскиого пикинерного».
22.03.1764 Императрица утвердила доклад, представленный сенаторами Никитой Ивановичем и Петром Ивановичем Паниными.
Так в России появились, не уланские, а ПИКИНЕРНЫЕ полки.
Но только вместо одного предполагавшегося полка нового типа, было сформировано сразу четыре: Елисаветградский, Луганский, Донецкий и Днепровский.
Все четыре пикинерных полка в мирное и военное время должны были иметь 3708 и 5472 строевых лошадей
При сформировании пикинерных полков, в каждом из которых четвертая часть роты пешая, установлено следующее обмундирование:
Прибор: Золотой.
Шапка: Цилиндрическая из черной смушки, суконный верх прикладного цвета. С левой стороны два шнура с кистями из желтой и черной шерсти; офицерские шнуры и кисти золотые.
Мундир: Для нижних чинов покроя армейской пехоты 1763, белого сермяжного сукна; воротник, лацканы обшлага мыском и подкладка – прикладного цвета. Карманные клапаны продольные (косые). Под лацканами две длинных петли из желто-черного шнура с одной пуговицей (тогда как в армейской пехоте 3 пуговицы и 3 петли. Мундир обшит по краю воротника, лацканов (2 х 5 пуговиц), обшлагов (без пуговиц), пол, карманных клапанов (по 3 пуговицы) и пуговичных петель желто-черным шнурком; петли под лацканами из того же шнурка. На левом плече, шерстяной желтый погон. У унтер-офицеров золотой галун на воротнике и обшлагах: капрал – 1, квартирмейстер – 2, вахмистр – 3. У офицеров все шнурки и погон золотые.
