Серым и пасмурным вечером некогда отчаянно-рыжая осень, изрядно побледневшая от многих дождей и печали, поседела и стала зимой.
Иван-Царевич уткнулся носом в холодное оконное стекло и смотрел в сад.
В целях экономии электричества в посёлке старались при каждой возможности уличные фонари не включать. Полнолуние, как раз, было одной из таких возможностей. При полном отсутствии электрического освещения на улице, тем не менее, было светло, почти как днём! Иван-Царевич про себя подумал, что о таких явлениях, как это, скорее всего и говорят: “Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать”.
Тёмные предметы были темнее, чем при солнечном свете. Тени были гуще и глубже, а светлые поверхности, отражавшие сияние полной луны, наоборот, казались светлее, чем они выглядят днём, и, как будто, даже светились сами. Лунный свет струился с неба перламутром и окутывал всё, что встречал на своём пути, легчайшей и прозрачной шалью из искрящейся органзы.
Деревья, камни, сухая трава – всё покрылось инеем, и в кристально чистом холодном воздухе все посеребрённые лёгким морозцем предметы сверкали, как драгоценности. Казалось, что если ветер вдруг качнёт ветки, то они зазвенят маленькими хрустальными колокольчиками. Это было волшебство! И, в довершение всей этой сказки, неожиданно, как по взмаху волшебной палочки, пошёл снег.
Пушистые хлопья медленно и тихо, начали падать на землю, укутывая её белым пуховым одеялом. Уже спустя всего несколько минут ветки деревьев согнулись и опустились к земле под тяжестью снега. И даже забор из самой простой металлической сетки вдруг превратился в искусно сплетённое кружево. Зима очень красиво вступила в свои права!
Обычно, в тот день, когда стрелки часов переводят на час назад, выставляя зимнее время, Папа чистил, проверял и запускал центральный котёл отопления. Вместе с этим отпадала необходимость носить в дом дрова и всё время подбрасывать поленья в камин, следя, чтобы не затухал огонь.
А когда земля укутывалась белым снежным покрывалом и погружалась в зимнюю спячку, в семье Ивана-Царевича начинался сезон вечерних сказок. Мама заваривала вечером чай из собранных и засушенных летом листочков и ягод лесной земляники, поджаривала в тостере белый хлеб и доставала баночку варенья. Когда все удобно устраивались в креслах, в компьютере открывали файлы с аудио сказками! Иногда Мама или Папа просто брали книгу с полки и сами читали вслух. А иногда Мама читала что-нибудь из своей тетради!
Иван-Царевич любил эту семейную традицию также сильно, как и правило отмечать Рождественские праздники всей семьёй в полном составе: с Папой, с Мамой, с братом, с бабушками, с дедушкой и с тётушкой Алёнушкой. Обычно так и получалось – Рождественские праздники наступали как раз тогда, когда аудио сказки в компьютере заканчивались.
Глядя на заснеженный сад, Иван-Царевич испытывал радостное волнение. Сейчас он вернётся в гостиную, и там будут и земляничный чай, и варенье, и сказка при свечах.
Иван-Царевич заторопился. Так как Александр Папович немного побаивался темноты, то Царевичу нужно было успеть до сказки страшную темноту прогнать! Он это проделывал каждый вечер. Чтобы защитить брата, Иван-Царевич вооружался Папиным фонариком. Он тыкал включённым фонариком в каждый тёмный угол и пугал темноту воинственным возгласом: “Фу! Фу!”. Не забывал Царевич посветить и под диваном, и под креслами! Темнота ведь могла спрятаться и там, и схватить за ногу в самый неожиданный момент!
