Брак первый, случайный. Глава 1
— Все эти звезды я дарю тебе, — сказал мальчик и ударил девочку железным тазиком по голове.
— Да уж, не повезло тебе, — вздохнула подруга.
Она как раз пыталась запихнуть очередное платье в сумку. Платье было явно лишним, но Грета не сдавалась и надеялась найти в сумке еще не освоенные глубины. Глубины находиться не хотели.
Я промолчала. Стоило ли пережевывать одно и то же столько раз? Да, мне не повезло. Да, я умудрилась подхватить лихорадку во время сессии. Да, теперь вся моя группа едет на практику с куратором, а мне придется досдавать последний экзамен уже после их отъезда и ехать совсем одной, куда ректорат направит. Ну и что? Не умирать же теперь? В конце концов, месяц я как-нибудь протяну без Греты и без группы. Будет, конечно, грустно…
— Может, оставить его все-таки здесь, — с сомнением протянула подруга, разглядывая платье, которое упорно не хотело укладываться. — Девочки со второго курса говорили, все равно по большей части в штанах ходили, а платье надевали только в населенных пунктах, чтобы селян не пугать.
— Я думаю, что тех пяти платьев, что уже влезли, вполне достаточно, чтобы не пугать селян, — заметила я. — К тому же твоя сумка и без него неподъемная.
— Ой, да я к ней артефактик привяжу, — махнула рукой Грета. — Мне Марк подарил замечательную штуковину. Она вес вчетверо уменьшает.
Марк, Гретин жених, учился на четвертом курсе и собирался стать целителем, так что артефакты — это не самая сильная его сторона и ради подруги он должен был очень постараться. Но, с другой стороны, он мог попросить кого-нибудь сделать или даже купить. Хорошо, когда есть кому о тебе позаботиться.
— Полезная вещь, — с легкой завистью сказала я.
У меня такого артефакта не было, а значит, все вещи придется тащить самой, так что я уже сейчас прикидывала, что возьму, а что здесь оставлю. Оставлю много, но красоваться мне там будет не перед кем.
— Ну все, бросаю его тут, все равно оборочка отпоролась, — решила подруга, вешая платье в шкаф. — А времени пришить может и не найтись.
Она застегнула сумку, начала собирать разбросанные по комнате вещи, по разным причинам оставленные здесь, и распихивать их по полкам. Появилась надежда, что бардак, устроенный ею при выборе одежды на практику, она же и ликвидирует, а мне не придется приводить комнату в порядок после ее отъезда, чего я опасалась. Грета огляделась, обнаружила забытый пояс на спинке стула, положила его на место и спросила:
— Пойдешь нас провожать?
— Не знаю, — неуверенно ответила я. — Все-таки очень печально, когда все уезжают, а ты остаешься.
— Пойдем, развеешься, порадуешь Олафа своим видом, — лукаво подмигнула Грета. — Он так расстраивался, что ты не едешь. Когда ты в лазарете лежала, он меня через каждый час мучил вопросами о твоем самочувствии. Так переживал, так переживал…
Я покраснела. Олаф мне очень нравился, но все время, что мы были знакомы, он стеснялся лишний раз подойти, не то что признаться в своих чувствах, поэтому в наших отношениях не было никакой определенности. Да и не было их, этих отношений. Пойти, что ли, действительно проводить группу? Я покосилась на разложенные учебники по травничеству, сдавать которое буду завтра. Наверное, достаточно выучила. А что не успела повторить, повторю после отъезда одногруппников. Решено, иду провожать.
Подруга привязала артефакт к сумке и легко, двумя пальчиками, приподняла ее.
— Гляди-ка, работает. Можно было и побольше напихать, — немного удивленно сказала она, словно до этого момента сомневалась, что подаренный Марком артефакт сработает как надо. — Ну что, идем?
Мы пошли. На площади перед академией стояли дилижансы, но в них еще никто не загружался, и лошади меланхолично пережевывали овес из торб. Странное дело: везде уже в ходу повозки, двигающиеся с помощью магии, а у нас, в магической академии, все по старинке, как было и сто, и двести, и пятьсот лет назад. Традиция, как говорит лорд Гракх, ректор. Но мне кажется, скорее предосторожность. С нашими студентами чем меньше магических вещей, тем лучше. Все, до чего дотягивались шаловливые ручки моих соучеников, в лучшем случае переставало работать, в худшем — взрывалось, и не всегда при этом обходилось без повреждений самих студентов. Целительское крыло академии работало постоянно, не простаивая без дела даже часа. Поэтому желание ректора уменьшить количество несчастных случаев вполне понятно. Лошадь в этом плане надежнее, она не требует магической регулировки. Правда, требует ухода, заботы и постоянной кормежки.
На площади было оживленно. Кураторы носились взад-вперед с безумным выражением на лицах и пачками бумаг в руках. Студенты на их фоне казались островками спокойствия, стояли небольшими кучками, болтали, смеялись и не слишком волновались о грядущей поездке. Мы подошли к нашей группе, и на меня сразу обрушились многочисленные вопросы о здоровье и пожелания успеха завтра на экзамене. Меня охватило острое чувство жалости к себе: совсем скоро все уедут, и как же им будет весело такой компанией, а меня неизвестно куда отправят одну-одинешеньку. Но переживать долго не получилось. К нам подбежала совершенно измученная леди Кларк, куратор нашей группы, окинула всех грозным взглядом и спросила:
— Ну что, все уже подошли?
— Нет, — вразнобой понеслись ответы. — Еще нет Зольберга и Норда.
— Так, мальчики, — устало сказала она, — кто-нибудь быстренько за ними сбегал, а то уже пора отправляться.
Мальчики энтузиазма не выказали, каждый сделал вид, что у него прямо сейчас появилось совершенно неотложное дело — веревочку на мешке перевязать или грязь из-под ногтей ножиком выковырять. Но леди Кларк таким не смутить, она ткнула пальцем сначала в одного, потом в другого:
— Так, ты — за Зольбергом, ты — за Нордом. И быстро!
Первый радостно ответил:
— Так вот же, Олаф уже идет!
Второму так не повезло, и он, возмущенно бурча, поплелся за опаздывающим. Делал он это столь медленно, что сразу становилось понятно: рассчитывает, что Норд подойдет раньше, чем отправленный на его поиски пересечет площадь. Но долго я туда не смотрела, так как Олаф подошел сразу ко мне и прошептал на ухо:
— Я попрощаться хотел, а вас уже не было.
— Я пошла Грету проводить, — радостно улыбнулась я. — Не сидеть же в общежитии, когда вы на все лето уезжаете?
— Да, — грустно сказал он, — теперь до осени не увидимся.
— Лето быстро пролетит, не заметишь, как Открывающий бал начнется.
Открывающий бал — первое событие учебного года в нашей академии и последняя возможность развлечься перед началом занятий. Те, кто пытался развлекаться во время семестра, быстро понимали, что приходится выбирать: или учеба, или все остальное. Занятия магией пренебрежения не прощали, мстили зло, и не всегда самым плохим вариантом было отчисление за неуспеваемость.
