Резко затормозившая машина впереди чуть не привела к аварии, если бы Марго не успела вдавить в пол педаль тормоза. Она чертыхнулась про себя и объехала автомобиль, чтобы посмотреть, кто за рулем и что заставило водителя затормозить столь резко.
Конечно, на водительском сиденье сидел юноша, неуверенно держащий руль. Марго невольно подумала, что всякий раз, когда она попадала в такие неприятные ситуации на дороге, виновниками были молодые люди. Может, правы были многие, кто говорил, что мужчинам вовсе не следует выдавать права. Конечно, юноша засмотрелся на плакат, на котором сияло улыбающееся лицо молодого человека в классическом костюме со скрещенными руками на груди. Надпись гласила: «Голосуйте за меня, и вместе мы изменим этот мир». Марго даже не сдержалась от улыбки, до того наивной ей показалась эта надпись и то, с каким воодушевлением изучал плакат юноша из автомобиля. Нужно быть или совсем отчаянным, или глупцом, чтобы пытаться «пролезть» в политику, которой, как известно, занимались в основном женщины. Мужчинам нечего было делать в большой игре под названием «политика». Как, впрочем, и за рулем автомобиля. Марго не была шовинисткой, но даже она порой предвзято могла отнестись к мужчинам, которые занимали высокие посты в мире, где высокие посты были созданы лишь для женщин негласным правилом.
Мир был так устроен. Женщины работали, зарабатывали деньги, принимали решения. Мужчины занимались домашним очагом и вдохновляли сильных женщин на великие свершения. Конечно, попадались и те индивидуумы, которых не устраивал такой расклад событий. Как, к примеру, молодой человек с мягкой улыбкой на плакате, что решил, что сумеет изменить мир. Марго его было заранее жаль. Женщины не позволят ему оказаться на вершине. Он будет вынужден терпеть насмешки, терпеть то, что на него будут смотреть свысока и всем своим видом показывать, что его работа – принести кофе и красиво улыбнуться, когда того требует ситуация. Лучше не стоило. Существовало множество прекрасных «мужских» работ – стилист, модель, стюард, нянь, секретарь и многие другие.
Юноша в автомобиле заметил внимательный взгляд Марго, окинул ее машину изучающим взглядом, и, судя по тому, как расплылись его губы в улыбке, увиденное ему понравилось. Он буквально впился в нее взглядом, на что Марго помотала головой и сорвалась с места на зеленый сигнал светофора.
Это уже даже не город хищников, а мир хищников. Мир, которым правили женщины. Но на женщин всегда был готов найтись свой хищник. И даже сама сильная женщина иногда готова была сдаться под таким порочным взглядом, что был у юноши в автомобиле. Марго же проезжала мимо плакатов, где красивые мужские лица и тела рекламировали все на свете, начиная от страховки на авто и заканчивая акцией в супермаркете на помидоры. И такие плакаты казались куда более естественными, чем предвыборная гонка.
– Он меня бросил. Собрал свои пожитки и горделиво отчалил. А ведь я столько дала этому ничтожеству, – Анаис плюхнулась на стул напротив и сняла черные очки, которые скрывали последствия той ночи.
Марго окинула подругу внимательным взглядом и тут же протянула ей чашку с кофе. Анаис сразу сморщилась и, подозвав официанта, резко и безапелляционно заказала себе сразу два бокала вина.
– Он тебя бросил, потому что ты ему изменила… – робко начала Марго, но Анаис прервала ее властным движением дрожащей от похмелья руки.
– Не начинай. Детка, ты знаешь, как я к тебе отношусь, но если ты будешь читать мне нотации, то я встану и уйду, – Анаис недовольно встряхнула взъерошенной головой, как будто бы сбрасывая невидимого жука.
Только Анаис умела быть такой дьявольски вредной и в то же время чертовски обворожительной. Марго не сомневалась ни секунды, что Анаис в самом деле с легкостью могла исполнить свою угрозу. Она всегда вела себя таким образом, что окружающие ощущали себя лишь ее свитой. А очаровательным было то, что Анаис делала это не специально. Сколько Марго ее знала и помнила, Анаис никогда не задумывалась о том, что может обидеть людей, и в то же время никогда этого не желала. Но жертвы некоторой надменности блондинки и ее властности, безусловно, в этом сомневались и, признаться честно, имели на это полное право. Хотя Анаис бы с ними поспорила. Ей казалось, что раз она не имела никакого злого умысла, значит, и таить злобу на нее нет никакого смысла.
– Я не собираюсь тебя осуждать. Я просто говорю, что он имел полное право… хм… обидеться.
– Нет, не имел, – ничто не могло сдвинуть Анаис с мертвой точки, если она упрямо считала, что права.
За долгие годы дружбы Марго уже привыкла к тому, что Анаис принимала свое мнение за догму, а все остальное могла выслушать со снисходительной улыбкой. И то, если хорошо относилась к человеку. Во всех остальных случаях она просто останавливала поток чужих мыслей взмахом руки, и было сразу ясно, что ей ничего не докажешь. При этом Анаис всегда утверждала, что если она была неправа, то для нее не составило бы труда это признать. И добавляла с улыбкой, что так уж вышло, что пока она всегда была права.
Вино принесли, и Анаис схватилась за бокал с грацией кошки. И если Анаис отвлекалась на вино, то Марго невольно втянула носом аромат жареного мяса. Она уже давно была вегетарианкой, но запах мяса все еще переносил ее куда-то в детство, когда матушка жарила сочные стейки на гриле, не позволяя отцу даже подойти к «священному» месту.
– Детка, почему ты выбрала именно этот ресторан? Здесь же шеф-повар мужчина. Всем известно, что мужчины не умеют готовить мясо. Максимум им можно доверить порезать салат, – снова закатила глаза Анаис, правда, уже заметно более подобревшая. Щедрый глоток вина творил чудеса с настроением блондинки.
– Анаис, не будь шовинисткой. Ты прямо как моя мать.
– Ты не ешь мясо и не понимаешь, как повар мужчина может испортить этот божественный продукт, – спорить было бесполезно, и Марго в очередной раз в этом убедилась.
Их дружба походила на историю из романтических комедий для школьниц и школьников. Красавица и дурнушка. Уверенная в себе дива и серая мышка. Никто не понимал, что могло связывать их между собой. Как день и ночь, как огонь и вода. Анаис всегда была душой компании, шумной, яркой и невероятно притягательной. К Анаис тянулись, ее внимания требовали, ее популярности завидовали, а острого языка опасались. Марго отсиживалась в сторонке, надеясь на то, что ее никто не заметит и не попытается заговорить. Ей было комфортно наедине с самой собой, и общение с другими людьми у нее не складывалось. Но, находясь рядом с Анаис, она могла не переживать. Блондинка все равно перетягивала все внимание на себя.
