Глава 1. Зилант
Фирменный поезд Рязань-Москва стучал колёсами точно также, как и нефирменный. И показывал точно такую же картинку за окном – снег и ёлки. Единственное, было чисто и теплее. Пришлось купить дорогой билет, потому что приглашение поехать помочь Маргарите Николаевне с празднованием Нового года в её огромном доме на Рублёвке пришло неожиданно, по сути, только вчера, и дешёвых билетов уже не было.
– Рита предлагает тебе приехать завтра, – сказала мама, – у них вечеринка новогодняя, гостей будет полно, на целых пять дней, нужна помощница. Сорок пять тысяч заплатит. Поедешь?
Маргарита Николаевна, мамина закадычная подруга ещё со студенческих времён, пять лет назад вышла замуж за какого-то успешного чиновника и зажила совсем другой жизнью. А мама так и не устроилась в столице. Всегда говорила, что ей милее родные просторы и красавица Ока. Не важно. Жизнь у всех своя, как и у Капитолины будет непременно своя, непохожая на другие.
Ещё полчаса и Москва-Казанская. Лина начала собираться. Открыла пудреницу – всё нормально, если только немного подкрасить губы блеском, да и то потому, что мороз, и они могут потрескаться.
В доме у Маргариты Николаевны надо быть к семи-восьми вечера, так что есть несколько часов погулять по новогодней Москве. Ни разу не была в эту пору, всеобщего дрейфа и ожиданий чудес. В прошлом году не поступила в Строгановку, спалилась на композиции, поедет опять этим летом. Обязательно поступит. В Третьяковку, что ли сходить вдохновиться? А потом в ГУМ.
В ГУМ – чтобы зайти в парфюмерный отдел, где самые дорогие духи, и поискать среди запахов какую-нибудь необычную красоту, от которой рождаются разные образы интересных людей, розовые дали, тёплый ветер и она сама счастливая. Это была её тихая страсть – ароматы, а вторая, точнее, страстное желание, – стать художником по тканям.
Сейчас она работала продавщицей в косметическом магазине, но туда ничего толкового из духов почти не привозили по понятным причинам. Рязань – не Москва, и торговля соответствующая.
Вышла из здания вокзала. Холодно, но всё равно здорово. Особенный московский воздух.
Казанский вокзал её потряс с самого первого раза. Не то, чтобы он был в её вкусе, вовсе нет, он просто был красивым и гармоничным, аляповатым, но в рамках стиля, а позолоченный змей Зилант на шпиле и часы со знаками зодиака, почти такие же, как на башне святого Марка в Венеции, придавали настроению какой-то восточной сказочности и волшебного предвкушения, Новый год же.
Не, в Третьяковку успеется в следующий раз. Музей – дело хорошее, но не праздничное. ГУМ!
Багажа с собой не было, всё влезло в рюкзачок, совсем новенький, который берегла и носила только, когда попадался правильный случай, как сейчас. Спустилась в метро, посмотрела по карте «Театральную» – ехать всего ничего, прямая ветка.
Толчея и беготня метро только радовали. Вот это пульс! Вот это темп! Втиснулась в вагон. Держала рюкзак обеими руками и думала про свой старенький телефон, где была вся жизнь, – не потерять.
– А что там надо будет делать, не сказала? – спросила она маму.
– Да всё. Убираться, готовить, обслуживать. Жопкой особо не виляй, Маргарита этого не любит. Я ещё удивилась, что она тебя позвала, мою красотку. Совсем, наверное, зашилась и никого не нашла. Чужого человека в дом пустить в наше время не так безопасно, поэтому и позвонила.
– Я готовить не особо умею, мам.
– Справишься. В интернет почаще залезай, там любая кухня есть.
В поезде почти час смотрела ролики про хорошие манеры, что подавать на завтрак, как застилась постель по правилам, и что требуется, в принципе, от хорошей прислуги. Не очень это дело было по душе, но сорок пять тысяч на дороге не валяются, тем более, что торговый центр, то есть еле-еле сводивший концы с концами их пассаж в Рязани, залило горячей водой на прошлой неделе, и его закрыли на ремонт.
Бросила смотреть ролики и опять пошла на его канал. Ей нравился один блогер-дизайнер по интерьеру, он часто брал прикольные интервью у разных знаменитостей и делал офигенные дома, рестораны, много чего. Она всегда внимательно рассматривала обивку у мебели, шторы, какие он делал сочетания, и обожала его шуточки про разные ляпы и ошибки. Какой же он прикольный и грамотный! Столько всего знает!
Вот бы встретить такого мужика в жизни? В электричках он наверняка не ездит и по улицам не ходит. Писать ему, что ли? Да, начну ему писать, как поступлю в институт, а то как-то совсем неинтересно – здрасте, я работаю продавщицей в одной дыре в Рязани, как вы относитесь к вышивке на белой замше в интерьере? Что это? Прочитала ещё раз. Зверев даёт курс по интерьеру. В офф-лайне, в своей студии. Начало 15 февраля. Продолжительность три месяца. Божечки! Так просто? Всего-то записаться к нему на курс, и видеть его каждый день? Зверева? Стоит сто тысяч. А где их взять? И где в Москве жить? Сердце заколотилось в пять раз сильнее и быстрее. Но выход всегда же есть, не может не быть. Закон один для всех.
«Театральная». По указателям на эскалатор. Интересно, дают там пробники или нет? Они в Рязани редко их давали клиентам, только самым дорогим, да и давать-то, если честно, было нечего, всё начальница забирала.
Красная площадь. Дух захватило. Постояла несколько минут перед тем, как войти в ГУМ. У неё был одноклассник, Женька Стрельников, с которым она продолжала дружить, тот гнал про Лобное место, что это был когда-то фонтан, а не эшафот. А Минин и Пожарский – это отец Александра Македонского Филипп Второй и Аристотель. Одеты оба в греческие туники, и никакими поляками на этом памятнике вообще не пахнет. Никому же в голову не пришло облачить Ленина в античный наряд и вместо кепки водрузить на голову царский шлем с лилиями. Его чуть из школы не выгнали тогда, еле аттестат получил. Сразу вспомнила про Женьку, как увидела вдали очертания памятника, и улыбнулась. Учится сейчас в МЭИ на инженера энергетика. После случая с Мининым и Пожарским заниматься историей резко передумал, а хотел.
Вошла. Сначала решила дойти до знаменитого фонтана, а там уже искать, где косметика. Пока дошла прошёл час. Интересно же, что вокруг. Лина к таким ценам не то, чтобы не привыкла, она просто на них не обращала внимания. Какая разница, сколько стоят туфли – сто тысяч или сто восемьдесят, когда на карточке шесть двести. И то хорошо. Получается, если купить туфли за сто, платье тоже за сто, сумку за двести, а сверху пальто за пятьсот, то получится девятьсот, и это без колготок, белья и духов. От духов хотя бы мечты.
А вот и фонтан. Только на месте фонтана ёлка. Какая красивая и непохожая на всё, что видела раньше! Не то, чтобы уж очень хотелось такие туфли, обычные бежевые лодочки на красной подошве, хотелось почувствовать, как работают символы, то есть как люди по ним распознают друг друга. Например, фальшивые они или нет. Вот если она облачится во всё это, то будет не настоящей Капитолиной Головиной, а… московским аватаром. Она улыбнулась. Опять вспомнила Стрельникова.
