Настоящим изданием русскоязычному читателю предоставляется возможность ознакомиться с трудом иранского исследователя, посвящённым изучению исторической личности, роль которой в арабской философии и мировой культуре невозможно до конца оценить. Речь идёт о крупнейшем представителе восточного перипатетизма ал-Фараби (870–950). «Второй учитель» (после Аристотеля), полное имя которого звучит как Абу Наср Мухаммад ибн Мухаммад ибн Тархан ибн Узлаг ал-Фараби ат-Турки, прославился, прежде всего, как комментатор трудов великого Аристотеля и тем самым стал одним из величайших энциклопедистов своего времени.
Однако, если глубоко погрузиться в его труды, то не сложно будет заметить его собственные философские изыскания, о чём, собственно, и пойдёт речь в данной книге.
Иранский философ, президент Академии наук Ирана и ведущий деятель в области культуры и философской мысли, доктор Ардакани является автором более тридцати работ по исламской философии, культуре, искусству и различным гуманитарным наукам, среди которых достаточно известными являются: «Искусство и истина», «Традиции и современность», «Философия и современный человек», «Западная мысль и цивилизация», «Утопия и современность», «Теоретические основы западной цивилизации», «Гражданская философия ал-Фараби» и многие другие. Среди них русскоязычному читателю доступны лишь выдержки из настоящей работы, опубликованные на русском языке в ряде номеров научного востоковедческого журнала «Иран-наме» (Казахстан, 2013).
Настоящая книга является переводом одного из последних иранских переизданий данного научного труда доктора Р.Д. Ардакани. Переработанное, уточнённое и дополненное автором, а также прокомментированное переводчиком и редактором издание готово обогатить российское востоковедение новым зарубежным исследованием в области исламской философии.
На протяжение многих лет изучая работы восточного мыслителя, иранский учёный делает ряд выводов, касающихся не только личности ал-Фараби, а именно его влияния на историю философии, но и его воззрений на космическое (по Фараби, Божье) устройство мира и осмысленного быта людей. Р.Д. Ардакани обращает особое внимание на европейский взгляд на далёкую от западных ценностей культуру ислама. В связи с этим автор делает попытку призвать молодых исламских учёных продолжить научный поиск, начатый их предками в «Золотом веке» и даже до него, чтобы предотвратить ошибочные (или, точнее, отстранённые) взгляды неисламских философов на исламскую философию и культуру.
Несмотря на длинные (но весьма содержательные) предисловия и введение, он весьма лаконично выстраивает ход своей исследовательской работы, преподнося читателю чёткие доводы в пользу самостоятельно выдвинутых гипотез, предваряя свои выводы сравнительным анализом работ других, не только исторически всемирно известных, но и современных исследователей.
Простым языком раскрывая особенности «праведного города» Фараби, он пытается приоткрыть завесу на весь мир философских воззрений «второго учителя». Чётко и коротко расписав иерархию философских понятий Фараби, начиная с Творца и заканчивая миром чтойностей людей и вещей идеального города, подразделяемым на субстанцию и акциденции (которые в свою очередь Фараби делит на девять частей), он проводит параллели с идеями других известных утопистов (Платона, Т. Мора, Кампанеллы, Ф. Бэкона, Ш. Фурье, Э. Кабэ, О. Хаксли и др.), отмечая особую заслугу исламского мыслителя (ал-Фараби) в продолжение этой философии.
Чтобы, видимо, не перегружать читателя излишней информацией, многие ссылки на источники некоторых цитат (в основном стихотворных) и обобщённых мнений были автором опущены. Все другие источники, включая название работ ал-Фараби, переведены на русский язык, а в некоторых случаях исправлены и дополнены редактором.
Для облегчённого восприятия в книге приводится двойная датировка: рядом с датой по лунной хиджре (исламскому календарю) приводится дата по общепринятому в Европе и России Григорианскому солнечному календарю.
Надеемся, что данное издание придётся по вкусу не только специалистам в области востоковедения но и всем те, кому не безразлична мысль арабо-мусульманского Востока.
И.А. Таирова,
кандидат филологических наук
Теперь, когда книга «Фараби – основоположник исламской философии» снова выходит в свет[1], нам бы хотелось ознакомить вас с некоторыми особенностями данной работы. В ней более подробно рассматривается историческая роль Фараби и меньше внимания уделяется непосредственно его философским взглядам. Конечно, в целом, без ознакомления читателей с философским мировоззрением Фараби, очень сложно говорить о его исторической роли.
Где и когда начался путь этого философа? Как он смог представить свои философские идеи миру? Осмыслив это, мы без труда сможем понять, какое место он занимает в философии. Статьи, собранные в различных книгах по истории философии, и то, что нам удалось найти и изучить, в большинстве своём не являются достаточно глубокими исследованиями данной темы.
Произведения Абу Насра ал-Фараби были написаны не как учебное пособие для преподавания в учебных заведениях, поэтому их никогда не преподавали и не изучали в медресе. Исследователи и философы не могли использовать должным образом труды Фараби, но тем не менее всякий, кто более или менее знаком с исламской философией[2], обратившись к философским трактатам и научным статьям этого великого учёного, без труда поймёт (в той или иной мере) истинные цели и философские пристрастия этого философа. Так, если в одной книге Фараби (скажем, в его «Гражданской политике») некоторые моменты приведены в общих чертах, то более подробно об этом можно прочитать в других его произведениях, например, в трактате «О добродетельном городе».
Когда мы начали исследовать его трактат о политике «превосходного города», у нас возник вопрос: почему западные исследователи так старательно ищут древнегреческие источники трудов Фараби и его ссылки на Аристотеля или Платона и при этом не утверждают, что народы Древнего Востока были абсолютно безразличны к философии и прочим наукам других народов? Почему с принятием ислама восточные люди вдруг стали интересоваться наукой, искусством и культурой различных народов мира?
Так, например, персы за сотни лет до принятия ислама имели множество политических, военных и культурных связей с древними греками, однако не проявляли интереса и тем более любви к греческой культуре и наукам. Даже в конце периода правления Сасанидов, когда в Иран прибывали значительные группы греческих философов, учёных и математиков, они не были встречены персами должным образом, а их науки были восприняты достаточно враждебно. В период правления Ашканидов и Сасанидов мы не замечаем влияния древнегреческой культуры на иранцев, в частности, философского влияния. Удивительно и то, что также влияние зороастризма и маздаизма непосредственно относится исключительно к исламскому периоду Ирана. Другими словами, обращение к философии и наукам древнегреческой цивилизации относится к исламскому периоду Ирана и не только Ирана, но и всего Ближнего Востока и Трансоксианы
