– Заберите меня отсюда! – ладонью прикрывая шею от палящих лучей, взмолился парень, ужасно похожий на «юного гения» из комиксов: неровно подстриженные волосы, застиранные до белизны джинсовые шорты, растянутая футболка и очки с перекошенной дужкой на мокром от пота носу.
Компания по-летнему легко и пестро одетых ребят устроилась на полуобвалившейся стене среди развалин то ли хутора, то ли рыбачьей деревушки – на горизонте виднелась ярко сияющая под летним солнцем полоска моря. Вокруг чернели ямы старых подполов, торчали ломаные остовы стен с пустыми оконными проемами. Хотя заброшенным это местечко не было – невдалеке возвышалась бетонная, ярко сияющая новехонькими стеклами громада пансионата, да и сами развалины больше напоминали полигон, поверх одних ветхих стен набросили длинные доски, через другие перекинули канаты с узлами и веревочные лестницы. Под новехоньким деревянным навесом на грубо сколоченном щите висел… целый арсенал: автоматы, пара снайперских винтовок, гранатомет. Рядом стоял ящик, в котором горкой, как яблоки в супермаркете, лежали гранаты.
– А тебе не кажется, что вот им хуже? – Симпатичная рыжая девчонка, тоже в шортах и завязанном под грудью топе камуфляжной расцветки, кивнула на неровный строй из двух десятков парней и пары девчонок в военном камуфляже.
– Я на их шоу не напрашивался! – отрезал «юный гений».
– Кру-угом! – срывая горло, заорал семнадцатилетний командир камуфляжников. – Равняйсь! Смирно!
Строй пошушукался, потолкался, уронил правофлангового на кучу битого кирпича и наконец замер. Бум-бум-бум! – из-под берцев марширующего командира взвилась сухая пыль. Кто-то закашлялся, девчонки принялись брезгливо стряхивать пыль с шортов и юбок.
– Не можете потерпеть? Они же стараются! – Рыжая в камуфляжном топе отчаянным усилием сдержала кашель.
– Они очень старательно делают то, о чем их никто не просил и что никому, кроме них, не нужно! – отчеканил другой парень. На встрепанного «юного гения» он походил лишь тем, что тоже носил очки – стильные, ловко сидящие на тонком носу. Он неприязненно глядел в спину марширующему командиру. Тот торжественно прошагал к сколоченной из старых досок зрительской трибуне и вскинул ладонь к виску:
– Пан головной атаман лагеря! Отряд «Славные атаманы» военно-патриотического лагеря при добровольческих батальонах для проведения показательной тренировки построен! Рапорт сдавал Евтюхов Евгений!
Рыжая девчонка в камуфляжном топе трепетно вздохнула.
– Рапорт принят! – Немолодой мужик в туго натянутой на пузе камуфляжной рубашке тоже попытался отдать честь, но тут же судорожно вцепился в хлипкие, покачивающиеся при каждом движении перильца трибуны. – Честь подать сигнал к началу предоставляется нашему замечательному хозяину… хозяину замечательного пансионата, который предоставил нам свой пансионат… замечательный… в общем, Валентину Афанасьевичу! – Мужик бурно захлопал, из кучки зрителей донеслась пара вялых хлопков. Только рыжая в камуфляже хлопала вовсю, не отрывая восторженных глаз от командира камуфляжников – словно аплодировала именно ему.
– Что я хочу сказать, ребятки… – Новый выступающий и впрямь выглядел эдаким хозяином: солидная приземистая фигура, браслет дорогих часов, стягивающих толстое запястье, пропыленный льняной пиджак, натянувшийся на еще сильных, но уже обмякших под слоем жирка плечах. – Пансионат у меня и правда замечательный. Да и вы ребята все неплохие: что из патриотического лагеря, что из летней физматшколы. Только поладили не очень, совсем, можно сказать, не поладили. – Он с укором поглядел на пеструю стайку зрителей. – Вот мы и посовещались, что с руководством лагеря… – он кивнул на толстенького «пана головного атамана», – что с преподавателями школы… – кивок на третьего человека на зрительской трибуне – молодого подтянутого мужчину. – И решили, что, если были промеж вас какие «терки», так ведь вы ребята молодые, горячие… приглядитесь друг к другу получше – и задружитесь!
– Кое-кто уже задружился! – протянул «юный гений», бросая быстрый взгляд сперва на застывшего перед трибуной командира, а потом на рыжую в камуфляжном топе.
– Охрименко, заткнись! – вдруг зло прошипел его стильный приятель.
– Чтоб совсем без претензий, решили возместить… то есть наградить… особо отличившихся! Тихонова Екатерина! – выкликнул хозяин пансионата. – За учебу и… хм… активную общественную позицию…
– Что-о?! – Высокая крепкая девчонка, почему-то одетая в тесную и явно слишком детскую футболку с Чебурашкой, аж взвилась. – Это у нее учеба?! Тихонов! Вадька, твоя сестра… – накинулась она на стильного очкарика.
– Завидуй молча, – решительно оборвали ее.
Если остальным ребятам было лет по четырнадцать-пятнадцать, то Екатерина Тихонова оказалась моложе. На брата она походила не слишком – круглолицая, более плотненькая, но так же дорого и стильно одетая. Быстрым, уверенным шагом она направилась к почетной трибуне. Последовало минутное замешательство: девчонка не собиралась лезть на шаткое сооружение, а хозяин – спускаться. Наконец, перегнувшись через перила – трибуна снова заскрипела, – он кинул коробку ей в руки.
– …награждается мобильным телефоном! – И захлопал. Аплодисменты подхватил «атаман» лагеря – остальные мрачно молчали.
Девчонка тем временем, не смущаясь, ободрала обертку…
– Не поняла! – раздался ее возмущенный голос. – Ваши бандюги отжали у меня iPhone, а вы мне, типа, дарите, обыкновенный Huaway?
Хозяин начал медленно наливаться краснотой. Парочка полицейских в новенькой черной форме, замершие в ритуально-караульной позе – ноги на ширине плеч, руки за спиной, – переглянулись.
– А если она заявление подать захочет? – быстрым испуганным шепотом спросила девушка-полицейский.
– Не наше дело. Пусть в отделение идет, – сквозь зубы процедил напарник.
– Начинаем тренировку! Р-разойдись! – заорал головной атаман.
– Ва-а-а! – Камуфляжный строй распался. Поднимая берцами пыль, злорадно ухмыляющиеся парни промчались мимо разглядывающей свой Huaway Катьки. Девчонка фыркнула, сдувая со лба прядь, и направилась к остальным.
– Кать… Что, и правда отжали? – хмуро спросила ее деваха в футболке с Чебурашкой.
– Вчера в городе, – кивнула та.
– Так тебе и надо! – пробурчала деваха, но в голосе ее слышалось смущение и все-таки сочувствие. – После того, что ты нам устроила… – Она с намеком оттянула край слишком маленькой для нее футболки.
– Можно подумать, вы мне устроили меньше, – примирительно пробурчала в ответ Катька.
– Долго нам тут торчать? – тоскливо спросил «юный гений» Охрименко, оглядываясь в поисках хоть клочка тени.
