Лариса Миллер - «Где хорошо? Повсюду и нигде…»

«Где хорошо? Повсюду и нигде…»
Название: «Где хорошо? Повсюду и нигде…»
Автор:
Жанр: Современная проза
Серия: Поэтическая библиотека
ISBN: Нет данных
Год: 2003
О чем книга "«Где хорошо? Повсюду и нигде…»"

Эта книга – практически полное собрание поэтических произведений Ларисы Миллер, итог работы за 40 лет. В неё вошли стихи из сборников «Безымянный день», «Земля и дом», «Между облаком и ямой» и других, а также новые стихотворения.

Бесплатно читать онлайн «Где хорошо? Повсюду и нигде…»


От составителя

Имя Ларисы Миллер хорошо известно любителям русской поэзии, которые теперь впервые могут ознакомиться с её стихами не по разрозненным изданиям и публикациям.

В книге представлено более 800 стихотворений – практически полное авторское собрание за 1963–2002 годы. Сборник построен по хронологическому принципу. Не случайно в нём выделено 40 поэтических циклов, каждый их которых совпадает с календарным годом. Время для Ларисы Миллер – не движение стрелки по циферблату часов и не только сумма прожитых лет, но вполне ощутимая материальная субстанция. Приход Нового года или смена сезонов – всегда рубеж, в том числе творческий, и стихи в рабочих тетрадях, как правило, сгруппированы по сезонам: зима-весна-лето-осень-зима. Эти «годичные кольца» в книге, в свою очередь, объединены в пять разделов. Первые два – «Безымянный день» и «Земля и дом», названные по одноимённым сборникам 1977 и 1986 гг., включают также стихи, в своё время не допущенные цензурой к публикации и напечатанные значительно позже в других книгах автора.

В сборник вошли лишь поэтические произведения, за его пределами остался важный пласт творчества Л. Миллер – проза и эссеистика: автобиографические повести и рассказы, статьи о поэтах и поэзии, воспоминания об Арсении Тарковском и многое другое.

Вниманию читателей предлагается подборка откликов разных лет на стихи Ларисы Миллер – рецензии Арсения Тарковского, Григория Померанца, Зинаиды Миркиной, Натальи Трауберг и другие, а также выдержки из интервью Ларисы Миллер, в котором она сама говорит о своей поэзии.

Книга снабжена алфавитным указателем и примечаниями.

Безымянный день

1963–1976

* * *
В допотопные лета
Мир держали три кита.
А потом они устали
И держать нас перестали
На натруженном хребте.
И в огромной пустоте
Держит мир с того мгновенья
Только сила вдохновенья.

1963

* * *
О, кто бы взялся, кто бы мог
Распутать старенький клубок
Обид, любвей, страстей, печалей,
Понять, что после, что вначале
И в чём причина слёз, морщин,
И вытянуть из ста причин
Хотя б одну на Божий свет, —
Но свой клубок обид и бед
Мы начинаем – только тронь —
Катать с ладони на ладонь.
* * *
У всех свои Сокольники
И свой осенний лес —
Тропинки в нём окольные,
Верхушки до небес.
С любовью угловатой,
С её вихрами, косами
Бродили мы когда-то
В дождях и листьях осени.
Сокольники осенние,
Тропинки наугад.
Стал чьим-то откровением
И этот листопад.

1964

* * *
Скоро стает, скоро стает снег.
Будет небом целый мир запружен,
И растреплет небо человек,
На ходу расплёскивая лужи.
Разорвёт он облака в клочки…
А когда уймётся и застынет,
От далёкой незадетой сини
Снова станут синими зрачки.
Скоро стает, скоро стает снег,
И коснётся неба человек…
* * *
Я прячусь в сонную подушку
От белой полночи в окошке,
И снится, снится мне морошка
И всё в морошке, как в веснушках.
А утром вёдер перезвоны
И тает сон, как мягкий пряник…
Своей морошке класть поклоны
Идут по тропке северяне.
И перед нею на колени,
В тепло и влагу мшистых кочек, —
Да будет на зиму варенье,
Чтоб коротать длинноты ночи!
Я вёдер полных столько, столько
Встречаю нынче на Мезени,
Что доверять примете только б —
И ждать везенья, ждать везенья.

Мезень

* * *
На приполярном белом свете
Белы ночами кочки мхов.
Опять не сплю до самых третьих,
Горластых самых петухов.
И никуда глазам не деться
От беспокойной белизны.
Сейчас бы, как в давнишнем детстве,
Уткнуться носом в чудо-сны
И позабыть, что мир огромен,
Суров и бел в моём окне,
И ничего не видеть, кроме
Лукошка с ягодой на дне,
И отыскать в клубничном чреве
Парные запахи лесов…
Ну подари мне, север, север,
Хоть каплю тьмы для этих снов.

1965

* * *
Я знаю тихий небосклон.
Войны не знаю. Так откуда
Вдруг чудится: ещё секунда —
И твой отходит эшелон!
И я на мирном полустанке,
Замолкнув, как перед концом,
Ловлю тесьму твоей ушанки,
Оборотясь к тебе лицом.
* * *
Стынут стёкла телефонных будок,
На замке газетные ларьки,
Засветились малые мирки,
На земле ни грохота, ни гуда,
Будто не бывало войн и бед.
Слышу, как шуршат страницы,
Вижу, как на мир ложится
От настольной лампы тихий свет.
* * *
Сползает снег, как одеяло,
За пядью обнажая пядь.
Земле озябшей и усталой
С азов апрельских начинать,
Чтоб наши считанные вёсны
Мы получили все сполна.
…А если не светло, не росно,
То это не её вина.
* * *
Совсем одни в большом и неуклюжем
Пустынном городе с тобою кружим;
Приходим на покинутую площадь,
Где в лужах перья голуби полощут,
На площадь с опустевшими домами,
Как в комнату, где мебель под чехлами;
Блуждаем, переулками кружа,
Владыки города и сторожа;
Для нас одних и тополиный пух,
И птичьи голоса тревожат слух;
Когда же ночь безлунна и крута,
Стеречь нам городские ворота.
* * *
Хрустит ледком река лесная,
И снег от солнца разомлел…
А я опять, опять не знаю,
Как жить на обжитой земле.
Опять я где-то у истока
Размытых мартовских дорог,
Чтоб здесь, не подводя итога,
Начать сначала, – вот итог.
* * *
Теплом опутана, как тиной,
Живу и жмурюсь на свету,
И пух июньский тополиный
Ловлю ладонью на лету,
И речки медленную нитку
Лениво тереблю веслом,
И погибаю от избытка
Тиши и трав на дне лесном,
И сини, и лугов, и пуха,
И бликов на речном песке,
И жду осеннюю разруху,
Чтоб лист висел на волоске.
* * *
От маеты, забот и хвори,
Раздвинув дни, я улизну,
Как между планками в заборе,
И, окунувшись в тишину,
У осени по самой кромке,
Где листьев ржавые обломки
Покрыты коркой ледяной,
Пройду и стану тишиной.
* * *
Чередуя чёт и нечет,
День за днём уходит год.
И ложится нам на плечи
Сероватый небосвод.
Вот он, мир наш без иллюзий,
Как изжитая судьба, —
От дождя рябые лужи
Да деревьев голытьба.
Был он жёлтым, будет белым,
Как падут снега на грудь.
Я люблю – пропахший прелым,
Оголившийся, как суть.
* * *

Памяти Бориса Николаевича Симолина

В Москве стоит сентябрь с ветрами.
Москву от листьев чистят, чистят.
На Вашей на оконной раме
Дрожит, прильнув, залётный листик.
…Ну, что же, что же Вы пропали?
Вы, верно, задержались где-то.
И, может, нынче на вокзале
Вы покупаете билеты…
Вы где-то есть. И скоро, скоро
Мелькнёт знакомая беретка…
Наверно, это – малый город,
И поезда оттуда – редко.
* * *
Над сараем белые голуби —
Всё, что белого у зимы,
Я взяла бы у них взаймы
Белых перьев для леса голого.
И Голутвинским, Мытной, Лиховым,
О делах забыв, о речах,
В лес да в поле перо это тихое
Унесла б на своих плечах.

1966

* * *
На лист бумаги, как следы на снег,
Ложатся строки. Делаю разбег.
Но, разбежавшись на листе на белом,
Увы, взлетаю за его пределом.
* * *
Январский сумрак затяжной,
Сугробы хрустки, как суставы,
И тянутся по Окружной
Запорошённые составы.
Снега, как дни мои, несметны.
Я в этом мире – на века.
Но снег стряхну с воротника
И в дом войду. И снова – смертна.
* * *
Я верю: всё предрешено
И весь наш путь, что крут и сложен,
Не знаю кем давным-давно

С этой книгой читают
Сборник басен Влада Маленко вполне можно назвать иронической энциклопедией нашей действительности: крабы в бане, гламурная креветка, рекламный кролик, удав в армии, ежи-скинхеды… У этих героев нетрудно разглядеть человеческие пороки, улыбнуться, задуматься и, быть может, сделать попытку освободиться от таковых. Особенно радует популярность басен среди молодой аудитории. В эпоху напористой сетевой информации эти новые русские басни, подхватывая эс
Лирика Бориса Пастернака, составившая эту книгу, сродни русской природе, особенно зимней. И не случайно многие зимние стихи поэта положены на музыку, стали нашими любимыми песнями. Поэзия Б.Пастернака, в которой «дышат почва и судьба», – образная, глубокая, чистая и страстная – никогда не устаревает.
Это «избранное» – первое книжное издание стихов одного из крупнейших русских писателей ХХ века Валентина Катаева (1897–1986). Ученик Ивана Бунина, будущий знаменитый романист и драматург, начинал как поэт и эту страсть своей юности пронес через всю жизнь, до самых последних лет пополняя и шлифуя свой поэтический архив. Семь рукописных тетрадей и многочисленные прижизненные публикации легли в основу настоящей книги.
Свои стихотворные фельетоны Дмитрий Быков не спроста назвал письмами счастья. Есть полное впечатление, что он сам испытывает незамутненное блаженство, рифмуя ЧП с ВВП или укладывая в поэтическую строку мадагаскарские имена Ражуелина и Равалуманан. А читатель счастлив от ощущения сиюминутности, почти экспромта, с которым поэт справляется играючи. Игра у поэта идет небезопасная – не потому, что «кровавый режим» закует его в кандалы за зубоскальство
Творчество Ларисы Миллер хорошо знакомо читателям. Язык ее поэзии – чистый, песенный, полифоничный, недаром немало стихотворений положено на музыку. Словно в калейдоскопе сменяются поэтические картинки, наполненные непосредственным чувством, восторгом и благодарностью за ощущение новизны и неповторимости каждого мгновения жизни.В новую книгу Ларисы Миллер вошли стихи, ранее публиковавшиеся только в периодических изданиях.
Имя Ларисы Миллер хорошо известно любителям поэзии. По словам Арсения Тарковского, «…Язык её поэзии – чистый и ясный до прозрачности литературный русский язык…» Новая книга продолжает и дополняет вышедший в 2004 году поэтический сборник «Где хорошо? Повсюду и нигде…», в котором наиболее полно представлено творчество Ларисы Миллер за четыре десятилетия, начиная с первых стихотворений 60-х годов.
Лирическая проза на автобиографическом материале – так, по-видимому, наиболее точно можно охарактеризовать представленные в книге рассказы и эссе известного поэта Ларисы Миллер. Как стихи, каждое из которых самоценно, будучи собраны в книгу, приобретают новое качество, так и эти лаконичные зарисовки сливаются, дополняют друг друга, образуя единое повествование о мире, который близок и дорог не только автору, но и читателю. «Это чувство даже не уз
Любителям поэзии хорошо известно имя Ларисы Миллер. Глубина чувства, простота и ясность ее лирики, безупречный ритм, звукопись, ласкающая слух, – все эти замечательные качества поэтического языка позволяют считать стихи Ларисы Миллер примером современной изящной словесности. В новую книгу вошли лучшие стихи, написанные за последние два года.
«Было это в давних годах. Наших русских в здешних местах тогда и в помине не было. Башкиры тоже не близко жили. Им, видишь, для скота приволье требуется, где еланки да степо́чки. На Нязях там, по Ураиму, а тут где же? Теперь лес – в небо дыра, а в ту пору – и вовсе ни пройти, ни проехать. В лес только те и ходили, кто зверя промышлял…»
Русский сказочник Павел Петрович Бажов (1879–1950) родился и вырос на Урале. Из года в год летом колесил он по родным местам, и в Уральском краю едва ли найдется уголок, где бы ни побывал этот добытчик устного речевого золота и искатель самородных сказаний. Везде-то он с интересными людьми знался, про жизнь слушал и во все вникал. День и ночь работал сказочник. И на белых листах распускались неувядаемые каменные цветы, оживали добрые и злые чудов
Из книги читатель узнает об удивительных приключениях, которые произошли с героями романа во время их необыкновенного путешествия на Южный полюс. События происходят в конце XIX века. Главный герой соглашается на авантюру своего дяди – отправиться на исследование Антарктиды. Для реализации своих планов они строят экспедиционное судно и отправляются в незабываемое путешествие на встречу смертельным опасностям и невероятным тайнам мироздания. Во вре
Первая книга трилогии. Действие романа происходит в Аламании, на континенте, расположенном на другой планете, куда судьба злодейка забросила главного героя Макса Морозова и его кавказскую овчарку по кличке Цезарь. Здесь обитают воинственные гайрды, людоеды дойрды, дикие бойрды и их не менее кровожадные вейрды, мстительные крестьяне и таинственные рыбаки, которых все побаиваются. А ещё в Аламании есть Земля-Сити, куда стремятся все земляне, попавш