Всё, отучился – весенние каникулы!
Какой же долгой порой бывает обычная неделя! Особенно, когда очень чего-то ждёшь.
А Герка ждал. Он очень ждал каникул, тот первый день, когда просыпаешься по привычке рано: за окном птицы поют, светлеет раньше, и можно не катиться по рутинным рельсам: проснуться – завтрак, если влезет – привычная поза перед компьютером – наушники в уши – уроки онлайн – домашка на полдня – ужин и унылые новости про вирус – игры онлайн или чаты с друзьями – спать. Теперь можно вылезти из этой рутины как из старой скорлупы и просто делать, что в голову взбредёт.
Вчера они с Димой договорились вместе гулять после завтрака. И это праздник.
Нет, никаких дней рождения или красных дней календаря. Просто завтра МОЖНО погулять.
Герка раньше не понимал, что можно делать на улице. Дойти куда-то и там находиться было для него понятно. Но находить удовольствие просто оттого, что идёшь по улице выглядело очень странным. Раньше.
В тот год буквально в течение двух недель жизненный уклад всех людей изменился радикально. Симптомы вируса, статистика заразившихся, знакомое раньше только из учебников понятие "пандемия" – всё это стремительно и прочно влилось в жизнь большинства представителей человеческой расы. И никто, казалось, не был исключением. Люди боялись друг друга, поскольку болезнь, распространявшаяся по миру со страшной скоростью, грозила серьёзными последствиями, интернет пестрел советами о том, как правильно мыть руки, а одноразовые маски стали ужасным дефицитом.
Герка поначалу был спокоен и, главное, доволен тем, что можно не ходить в школу, точнее, нельзя ходить в школу, а нужно обязательно самоизолироваться от общества: заменившие обычные онлайн уроки часто срывались из-за того, что площадка для них не вывозила нагрузку, да и учителя толком не знали как вести занятия – в общем, халява. Он успевал поиграть и почитать в сети про своих любимых собак за учебный день. Друзья в чате делились своими идеями и отмазками, почему не работает камера, Герка брал на заметку самые удобные и аккуратно использовал, разработав стратегию, чтобы не попасться. Задания на дом, конечно, никуда не делись, но с ними у Герки всегда был короткий разговор: всё письменное выполнить, всё устное – выкрутиться. А выкручиваться теперь было легче: микрофон сломался, связь барахлит и прочее. Надо сказать, что Герке повезло с языком – он был хорошо подвешен, конечно, чтение книг и споры с папой, кто чистит картошку, тоже неплохо его тренировали, поэтому он мог пробежать устное задание на переменке и рассказать и даже порассуждать на уроке о чём надо, если спросят.
Школьно-научная жизнь теперь стала не бей лежачего, как говорил папа и Герка был с ним согласен, а вот школьно-социальная пострадала: друзья, к сожалению, так и остались только в чате и заметно это стало буквально через неделю, когда прошли первые выходные на самоизоляции.
Дима, Геркин лучший друг, учился с ним в одном классе и выходные они обычно проводили вместе ещё со второго класса. А в этот раз пришлось довольствоваться созвоном: обсудили то да сё, но весь день после звонка Герка маялся от скуки.
Играть ему надоело через три недели самоизоляции, а через месяц самый вид его комнаты стал вызывать тошноту. Но вот однажды, в тот день, когда Герка подумал, что он просто не в силах больше провести в своей комнате и минуты, родители разрешили ему гулять. Это было в начале марта.
Нет, самоизоляцию не отменили, пандемия, начавшаяся в конце января, продолжалась, но Геркины родители приняли решение, что ребёнок может выходить из дома, поскольку вирус, вроде бы, опасен, в основном, пожилым людям. Кроме того существовали послабления для владельцев собак, а Геркина семья как раз была счастливым обладателем резвого лабрадора Смельчака, который нуждался в ежедневной прогулке. Пёс исправно выгуливался дважды в день: утром его обычно выводила мама, умевшая вставать рано, а вечером – папа. Поскольку в тот день Геркина первая прогулка состоялась после обеда, он отправился на улицу без собаки.
Начало марта, как правило, ничем не отличается от зимы: снега наметает иногда больше, чем в декабре.
Натянув шапку поглубже, Герка шёл через двор. Тусклое небо, линяющее серыми облаками, местами проглядывало чистой голубизной, а ветер невнятными порывами гонял позёмку туда–сюда. Герка чувствовал себя, как после долгой болезни, когда, выбравшись на улицу из приевшегося интерьера квартиры, ты ощущаешь всё вокруг чересчур просторным и слегка незнакомым. Привычные городские маршруты удивляют: вот тут, вроде, всегда тропинка поворачивала, а здесь не стояла скамейка. Уходя всё дальше в городские дебри, чувствуешь себя крошечным человечком, и не понятно, насколько этот мир дружелюбен. Герка направлялся к небольшому скверу у заброшенного здания школы – там они раньше часто гуляли с Димой. Мысль "раньше" неприятно кольнула, намекая на то, что как раньше уже не будет, да и вообще непонятно, как будет дальше. Вокруг не было ни души, что вносило в атмосферу нотку мистики и немного нагнетало упаднические настроения. Удивительно, как важны, оказывается, люди, снующие мимо. Формально Герка нарушал сейчас введённый городскими властями режим самоизоляции, но на улицах, к счастью, никто не было патруля для отлова нарушителей. К тому же, он придумал отмазку: скажет, что волонтёр, идёт за продуктами, если вдруг кто его спросит. Это слегка облегчило ту часть Геркиной совести, которая отвечает за неуютное чувство, какое бывает, если едешь "зайцем" в автобусе. Он даже улыбнулся, окинув взглядом тусклый пейзаж. А вот и сквер.
Дима уже здесь, стоит у обшарпанной колонны школьного забора. Живой человек в этом постапокалиптическом окружении.
– Привет, ты как? – Герка с удовольствием пожал Димину руку.
– Привет, нормально. А вот бабушка заболела, – отозвался он.
Герка взглянул Диме в глаза и сразу понял, чем.
– В больнице?
Дима кивнул.
– Не пускают и мало чего говорят.
Они постояли друг против друга и, не сговариваясь, молча пошли вдоль старинного чугунного забора с кирпичными колоннами. Герка ждал, когда Дима заговорит. Что тут скажешь? Слишком много они слышали про вирус, чтобы ещё строить прогнозы, обнадёживать или фальшиво оптимистично подбадривать. Это лишнее.
Герка хорошо знал Димину бабушку: она всю жизнь была ветеринаром – так и не ушла на пенсию. Уже сейчас, далеко за восемьдесят, она принимала раз в неделю мохнатых пациентов. Душевный человек. Всякий раз, когда Герке доводилось с ней встречаться, она искренне интересовалась его успехами и увлечениями, даже подбивала его заняться паркуром, как Дима.
– Поражение лёгких семьдесят шесть процентов.