Владимир Маталасов - Гипербола жития. Авантюрно-приключенческий роман-фэнтези

Гипербола жития. Авантюрно-приключенческий роман-фэнтези
Название: Гипербола жития. Авантюрно-приключенческий роман-фэнтези
Автор:
Жанры: Книги о приключениях | Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Гипербола жития. Авантюрно-приключенческий роман-фэнтези"

Наш несовершенный, бушующий мир принимает в свои объятия двух неразлучных друзей – Ивана Абрамовича Бабэльмандебского и Мануила Сафроновича Чубчика. Этих двух совершенно разных людей связывает и объединяет непреодолимая тяга к различного рода приключениям и авантюрам.

Бесплатно читать онлайн Гипербола жития. Авантюрно-приключенческий роман-фэнтези


© Владимир Маталасов, 2015


Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Это гротеск, не только сатирически-юмористический, но и саркастически-иронический. Временами нечто такое… или же нечто душевно проникновенное. Не для слабонервных. Читается с логарифмической линейкой в правой руке…


Наш несовершенный, бушующий мир принимает в свои объятия двух неразлучных друзей – Ивана Абрамовича Бабэльмандебского и Мануила Сафроновича Чубчика. Этих двух, совершенно разных людей связывает и объединяет непреодолимая тяга к различного рода приключениям и авантюрам.

В силу ряда сложившихся обстоятельств судьбы друзей претерпевают множество коллизий – падений и невероятных взлётов. В жизни они великолепные «артисты», шутники и изобретательные натуры. Они – то нищенствуют, то невольно становятся обладателями несметных сокровищ…

Друзья пересекают всю Европу, посещают берега туманного Альбиона, спасают её Величество королеву от посягательства на неё плохих людей.

В Трансильвании показывают графу Дракуле «кузькину мать». Они знакомятся и якшаются со всеми представителями Великолепной Восьмёрки Президентов (ВВП) – (G8). Приглашают их на встречу Нового года к себе, на лесную заимку…

Произведение предназначено для широкого круга читателей – от юношеского возраста до весьма почтенного, – предпочитающих описаниям серых будней описания невероятных, захватывающих авантюрных приключений.

Итак…

1. Иван Абрамович Бабэльмандебский и Мануил Сафронович Чубчик в кругу «побратимов»

Тут тебе, брат, и заяц

закукарекает

(Имярек)

Шла сто тридцать седьмая минута футбольного матча. О том свидетельствовали показания шаровидных часов с проблесковым маячком и сигнальной сиреной, кои зависли в воздухе над трибунами стадиона. Играли футбольные команды Глазго и Кулунды. Обе в национальных одеждах и с народными музыкальными инструментами – волынками и балалайками – наперевес.

Игру судил какой-то ковбой. На самой макушке головы его красовался стэтсон – широкополая ковбойская шляпа. Во всём же остальном он был совершенно гол, как общипанный ёжик. На груди, по диагонали, крупным, разухабистым шрифтом просматривалась цветастая наколка «Не забуду мать родную!», а на спине – «Век воли не видать!». Оголённую талию его опоясывал широкий ремень из кожи южно-американского буйвола. По его центру свисала кобура – из кожи североафриканского крокодила, – с торчащей из неё рукояткой шестизарядного кольта тридцать восьмого калибра. Кобура надёжно прикрывала его величественную харизму, систематически похлопывая по ней.

Судья громко и дробно семенил по полю кривыми ножками вразлёт, не стесняясь своих наготы и бесстыдства. Одной рукой арбитр потрясал в воздухе палкой твёрдой, копчёной колбасы, другой удерживал кочергу. По невыясненным обстоятельствам колбасой он утюжил головы пробегавших мимо русских, а кочергой пытался поддеть юбки снующих туда-сюда шотландцев и заглянуть под них с воинственным кличем: «Вот уж я вам!». В общем, вёл он себя до неприличия дерзко и отвратительно.

– Судью на мыло! – что было мочи, в безысходной тоске, где-то ближе к концу сто сорок второй минуты, выдавил из себя Иван Абрамович Бабэльмандебский. Затем он негромко свистнул и, совсем уже тихо, добавил: «Свисток – на порошок!»

Освистанный резко обернулся, выпучил глаза и упёрся в обидчика испепеляющим взглядом.

– А это ты видел?! – Арбитр изобразил нечто непристойное в виде конфигурации из двух рук методом наложения одной на другую. Потом погрозил скрюченным пальцем, дико расхохотался, раздулся до невероятных размеров, взмыл в воздух и … лопнул…

– Однако! – дрожащим голосом воскликнул Иван Абрамыч, свистанул ещё разок и … тут же проснулся, весь в холодном поту. – И надо ж было такому присниться! – молнией промелькнуло в голове, а над самым ухом прозвучало:

– Ну ты, дядя, и даёшь! Весь издёргался аки лебедь в навозной куче. «Судью на мыло, свисток на порошок!». Кто хоть играл-то?

– Наши с не нашими, – тряся спросонья головой, молвил проснувшийся.

– Ну-у-…

– Вот те и ну-у, оглобли гну.

– А счёт-то хоть какой?

– Что счёт?.. Тринадцать-нуль в нашу пользу.

– Вре!..

– Вот те кре!.. – Иван Абрамыч мелко перекрестился. Это был мужчина неопределённого возраста, лет не старше шестидесяти и не моложе тридцати, недурён собой, низкого роста, толстый и совершенно лысый, полный жизненных сил и неукротимой энергии. У него был вид человека весьма озабоченного и обременённого событиями в стране Бурунди и на островах Папуа-Новая Гвинея.

– Сон – беспорядочное нагромождение картин и событий прошлого, – заметил рядом лежавший Мануил Сафронович Чубчик

Манюня – так звало его ближайшее окружение, – был высок, тощ, жилист, с копной рыжих волос на голове и груди, с толстыми губами и румяными щеками вразлёт, пышущий веснушчатой молодостью и неувядаемым оптимизмом. У этого индивидуума была странная манера разговора: когда он говорил, то, как бы, подтягивал нижнюю губу к неподвижной верхней, и потому похож был на карася, заглатывающего наживку.

Оба нежились на речном песке городского пляжа. Отовсюду лилась музыка. В динамике переносного радиоприёмника, расположенного у головы Манюни, звучали голоса участников популярной рок-группы «Наших бьют!», исполнявших музыкальное произведение под названием «Летит галка через балку».

День выдался погожим и клонился к полудню. Начинало припекать. Отдыхающие загорали, млея на Солнце и маясь томной негой.

– Ну что, Абрамыч?.. Отрываем свои пузоменты от материковой коры, и – айда?! – повисло в воздухе. – Надобно и честь знать. Налицо все шансы превратиться в некое подобие вон того черноармейца, – Манюня кивком головы указал на огромных размеров рекламный щит, размещённый за пределами пляжа, в пешеходно-проезжей части набережной.

Надпись на щите гласила:

«Блинэкспорт!!!

Двинем блага европейской

цивилизации навстречу

народам африканского континента!»

Под ней – красочный рисунок в масле. По всему было видно, что это шедевр кисти какого-то неизвестного, но весьма опытного, непревзойдённого мастера пейзажа, сумевшего оттенить на его фоне людскую стать в образе этакого неунывающего весельчака негра из племени Фиг-Вам-Тумбу. Последний умостился на замшелом пеньке баобаба, в непроходимых джунглях Центральной Африки. На коленях его покоились лук со стрелами. Рядом, в землю, было воткнуто копьё. Перед аборигеном, в виду свисавших с деревьев лиан, стояли два гамадрила. Один держал в своих передних конечностях большую тарелку с высокой стопкой дымящихся блинов, а другой – огромную миску со сметаной. Счастливчик, блаженно улыбаясь, одной рукой умилённо макал очередной блин в сметану, а другой, задрав голову вверх, с любовью и нежностью опускал в свой рот – в котором не хватало трёх передних зубов, – предыдущий осметаненный блин. Сметана, струйкой стекая с подбородка и локтей, обильно обволакивала чашечки его коленок…


С этой книгой читают
6 короткометражек объединены в один киносценарий, повествующий о быте и взаимоотношениях простых людей, о жизни – в общем, во всех её проявлениях, от смешного до грустного, и так далее.
В этой книге вас ждут увлекательные приключения пиратов-псов. Необычный остров, встреча с привидениями, поиск волшебного ключа, битва добра и зла. Красивые иллюстрации не оставят равнодушными ни вас ни ваших детей. Книга о добре, дружбе, верности и взаимопомощи.
Ваня и Петя находят подкову, которая исполняет желания, но не так, как им хотелось бы. Вместо сладостей – муравьи, вместо путешествия – подвал, полный старых вещей! Вместе с волшебным котом и вредным гномом, братья разгадывают тайну подковы и понимают, что настоящее счастье не в материальных богатствах, а в дружбе и доброте. Красочные иллюстрации не оставят ваших детей равнодушными.
Кто из нас не мечтал в детстве. Мечты эти были романтичными и светлыми. С возрастом они угасали. Мы взрослели и понимали, что детство – это детство, а живем мы в реальной жизни. И, вдруг, детская мечта превращается в реальность и остается самым великолепным воспоминанием на всю жизнь. Служба на флоте оставляет неизгладимый отпечаток на характере и судьбе человека. Ну, а кто служил на Северном флоте знает: «Северный флот не подведет»!
Февраль 1917. Государь арестован в Ставке, идет зачистка ближайшего окружения. Под прицелом оказывается полковник Келлер, офицер по особым поручениям Его Императорского Величества, отдыхающий в Царицыне. За ним охотятся профессиональные революционеры Минин и Ерман, будущие герои Красного Царицына. В попытке спасти судьбу Империи полковник отправляется в Могилев.
«То, что было живой необходимостью для первобытного человека, современные люди должны воссоздавать окольными путями образов. Непостижимо для нас древняя душа ощущает как единое и цельное все то, что мы сознаем как различное и враждебное друг другу. Современное сознание различает понятия: жизнь, знание, религия, тайна, поэзия; для предков наших все это – одно, у них нет строгих понятий. Для нас – самая глубокая бездна лежит между человеком и приро
«Реакция, которую нам выпало на долю пережить, закрыла от нас лицо жизни, проснувшейся было, на долгие, быть может, годы. Перед нашими глазами – несколько поколений, отчитывающихся в своих лучших надеждах. Очень редко можно встретить человека, даже среди самых молодых, который не тоскует смертельно или не прикрывает лица своего до тошноты надоевшей гримасой изнеженности, утонченности, исключительного себялюбия. Иначе говоря, почти не видишь вокру
Бисерная флористика является одним из видов бисероплетения, в основе которой лежит нанизывание бисера на проволоку, которой в дальнейшем (с использованием тех или иных техник работы) придается форма цветов или деревьев.
Девальвация искусства стихосложения достигла самоубийственных масштабов: миллионы людей рифмуют слова. Получается всё равно у единиц. Но и их озарения прочитываются публикой лишь при удачном попадании в свежую программку – контент, прежде всего контент!А если так: не составит ли собой собрание стихов, сведённых под один переплет, новое, самостоятельное многостраничное произведение со своей новой логикой и развитием? Возможно, так получится новая