Сегодня ночью (27 марта 2018 года) я видел сновидение, где центральной фигурой был Сталин. В большом сельском клубе он сидел в центре зала вместе с двумя-тремя своими сподвижниками на возвышенности. Он был еще достаточно молод и бодр. В зал я вошел и удивился, что людей не так уж много, словно на плохой фильм пришли только те люди, которые имеют много свободного времени и не знает куда его деть. Я снял серую солдатскую шинель, подобную той, что носил еще в советской армии в конце 70-х годов, и положил ее справа от себя на свободные деревянные кресла с опрокидывающимися сиденьями. Место я выбрал на свободном ряду в правой части зала. Сталин с другими членами президиума сидел от меня метрах в десяти. Он был тоже в серой шинели. Мои бойкие друзья молодости по спортивной секции разместилась на балконе, что был сзади от меня. Они не посмели войти в зал, но от них доносились голоса сдерживаемого возмущения, что присягу приносят со снятыми шинелями, что это неуважение к процедуре принятия присяги. Потом в моем сознании начали возникать фрагменты фильмов, где солдаты и офицеры приносят присягу у знамени в шинелях, так как находятся на открытом воздухе в холодную погоду. Сам Сталин ничего не говорил, но было понятно, что он в зале главный, и что начинается процедура принятия присяги. Более того, общая атмосфера была суровой, ощущалось ожидание действительной или мнимой опасности.
В глубине души вашей помимо образов близких и родных людей присутствуют, например, субличности вождей страны. Эти субличности не просто засели в душах навечно и являются ее неотъемлемой частью, но и определяют наше настоящее и будущее.
Со времен принятия мною присяги в армии прошло более 40 лет. Сталина вынесли из мавзолея и предали земле 57 лет тому назад, когда мне было всего 2 года.
Что совместило в моем сознании столь далекие образы и символы?
Почему именно в моем сознании и сейчас они возникли? Только ли в моем?
Если бы я не вспомнил утром это ночное сновидение, то могло бы оно запечатлеться в моем подсознании и сказаться на моем стиле мышления и образе жизни сегодня и в следующие дни?
Я не должен забывать, где и как я живу?
Вероятно, что и множество других людей в моей стране имеют подобные основания личной памяти.
Хорошо, что моя душа вынесла содержание сновидения на уровень осознания, давая мне шанс на более осознанный образ жизни, давая мне шанс хотя бы в какой-то степени освободиться от духа прошлого.
Свобода – это то, что вы делаете с тем, что было сделано до вас.
Только творение нового в жизни может изменить предопределенность человека от наследственности и окружения.
Без творчества нового – мы марионетки в руках прошлого.
Наследственность (генетическая, историческая, социальная и др.) – это присутствие в настоящем прошлого, в том числе и наследуемой памяти предков.
Окружение – следы и результаты прошлого в настоящем, творящееся настоящее и предвосхищенное будущее. Но предвосхищение будущего и творчество в настоящем – очень редкие вещи. И только эти редкие события (предвосхищение будущего и творение нового) способны дать нам некоторую свободу от прошлого.
Прошлое говорит с нами в сновидениях, портретах, книгах и ювелирных изделиях, в памятниках, домах, машинах и дорогах. Оно присутствует в нашей мерцающей и изменяющейся памяти, в памяти предков, в коллективной памяти, в нашем глобальном сознании. Прошлое наполняет собой наши архетипы и мир идей, мифы и все представления о мире.
Прошлое является тканью всеобъемлющей вечности и основанием для наших представлений о будущем. Прошлое присутствует в каждом предмете мира, в каждом атоме и в структуре ДНК, в каждой клетке живой материи и в каждом живом существе.
Прошлое Вселенной есть все, чем владеет этот мир, прошлое – есть потенциальное будущее.
Кто сказал, что оно неподвижно, балласт, осадок, неизменная данность?
Это не так.
Я всматриваюсь с средневековый портрет великого мастера и чувствую, что в моей душе появляется состояние, которого я не вижу в лицах окружающей меня жизни. Портрет становится частью меня и придаёт моей жизни новое качество. Другие люди видят в этом же портрете то же, что и я, или что-то иное, но в любом случае все наблюдатели не только отражают увиденное лицо человека прошлого времени, они трансформируются под его воздействием. Средневековое состояние души, и ее совершенство присутствует и распространяется в настоящем. Диалог зрителя с лицом и душой мастера длится не только здесь и сейчас, он будет существовать и в будущем.
Можем ли мы теперь сказать с уверенностью, что наблюдаемый нами портрет есть только прошлое, неизменное и ушедшее?
Можем ли мы говорить о книгах, что пылятся на старых полках библиотеки, что они свидетели и архив прошлого? Стоит только открыть одну из них и перед нами откроются картины, лица, звуки и запахи прошлого. Они станут мгновенно частью нашего настоящего, и душа читателя получит тот опыт, который уже никогда не исчезнет из его жизни, пойдёт по ней в будущее, ветвясь в отношениях с другими людьми, овеществляясь в делах и поступках.
