Мыс, выхваченный из темноты ночи ровным светом созревших трав, озарили сотни вспышек телепортаций. Это высшие маги собирались закончить летнее торжество жатвой. Резкие яркие всполохи сменил мягкий перелив. Светло-жёлтое зарево сделало синь прозрачной.
В окру́ге витали приятные запахи положительных эмоций: сладкие нотки радости, мятные ароматы восторга; облепиховые – интереса; пьянящие, чуть терпкие – ликования; холодные и стремительные, как весёлая метель, – смелости; хвойные – воодушевления. В эту ночь и ему разрешили побывать в настолько отдалённой части острова вне подземелья, решив, что пребывание среди людей пойдёт на пользу дикому в навязанном обстоятельствами обществе получеловеку.
Он не решился попросить кого-нибудь принять себя в помощники: ученики, как и прежде, хоть и интересовались им, не задерживались близко надолго, боясь пробудить жадный гнев, который затаился под кожей, делая вид, что яд, заполнивший плоть, правда противостоит ему. Взрослые, казалось, забыли о его присутствии, окунувшись в работу. Получеловек, кому позволили стать участником действия, забрался на цветок повыше и стал с грустью обозревать веселье магов, пропитавшее собой всю Силу окрестностей.
Растения выглядели деревьями, стремительно набрав за последние месяцы в высоту. Адуванчики, драгоценный ингредиент противоядий и ядов, показали миру долгожданные цветы – пышные белые шары метров по пять в диаметре. Могущественные высшие на поляне выглядели букашками.
Старшие ученики и преподаватели разделились на небольшие группы, разобрали шесты и разбрелись по всему лугу. По вековой традиции работы начинали с наивысших точек: специальным шестом дотягивались до основания семечка и с лёгкостью доставали его. На каждом цветке так расчищали совсем немного места, которого хватало для двоих. Все старательно и аккуратно (никто не хотел оказаться в небе, переусердствовав) спускали парашюты первых семян вниз помощникам.
Корзины, заготовленные впрок, горой высились вдалеке. Каждая из них – не меньше просторной комнаты, зато и заполненные семенами Адуванчиков (ради созревания которых тут все и собрались) такие почти ничего не весили.
В стороне от увлечённого наблюдением, по меркам носителей Силы, опасного магического существа, в труд включались первогодки, дети, преимущественно из их мира, считавшиеся самыми младшими в этой ночи. Хотя сегодня звание младшего могло было быть присвоено ему. По двое новобранцы затаили дыхание, подняв глаза к своему первому официальному заданию – цветку, какой устроил обоих цветом сияния.
Соня и Саша, одна из двадцати шести пар, отыскали единственный, наверное, во всех мирах, шар, чья сердцевина мерцала то тёплой жёлтой, то нежно-синей красками. Неожиданная черта заворожила девочек. Толи цветок оказался исключительным, толи директриса схитрила, как-то повлияв на него, когда ей надоело ждать конца спора, не понимал никто. Факт, он менял цвет.
– Здо́рово! – недовольно огласила Саша, не опуская подбородка. Девочка была не в силах поверить, что глаза не подводят её. – Если я напишу об этом, никто точно не поверит мне! Смотри на него внимательнее, если ты своей рукой подпишешь, что наш Адуванчик такое вытворял, меня не посмеют назвать выдумщицей на этот раз! – девочку не редко именовали так, чаще, конечно, вполне заслуженно. Она слишком увлекалась догадками, развёртывая из безобидной мысли не то, что слона – целую систему миров, строго подчинённых первой художественной детали. – Ты меня услышала? – тормошила девочка Соню за рукав по привычке.
Та в этом не нуждалась: она не спала и не смогла бы, если бы и захотела, потому что запуталась в сетях восторга не меньше.
– Ага, – выдохнула Соня. – Давай сюда свою ручку, я потом буду думать, что это – сон.
Она отобрала записную книжку и, не смотря, черканула пару слов, пролистав несколько пустых листов вперёд, чтобы оставить место для Сашиного описания ситуации.
Когда подготовительная работа завершилась, заиграла торжественная мелодия, условленный сигнал: первогодки должны подняться, а все остальные приготовиться смотреть инициацию. Новоприбывшие с почётом станут носить статус учеников.
Подруги переглянулись. За несколько секунд немого разговора было решено, что Саша полезет наверх первой, ненамного отрываясь от Сони так, чтобы могла страховать её. Та боялась сорваться, не заметив мига, когда дар смешал бы реальность с воображением.
Девочки стали подниматься по листьям Адуванчика, особым образом прикреплённым к стеблю. Пока Саша удивлялась их плотности и упругости, на полусогнутых ногах раскачиваясь то на одном, то на другом зелёном мостике, Соня шла с трясущимися от страха коленками, крепко схватившись за руку подруги, надеясь, что так её успеют подхватить. Она пожалела, что согласилась на уговоры Саши, решив забраться наверх, а не остаться в качестве помощника внизу, пусть и пропустила бы церемонию.
– Ты чувствуешь это, чувствуешь?! – в упоении восклицала Саша. – Невероятно! Почему они только раз в году цветут?! Не хочу, чтобы эта ночь кончалась!
– А я ой как хочу, – дрожащим голосом выговорила Соня, – давай спустимся, пока не поздно…
– Ни за что! – выкрикнула Саша, поддавшись своему восхищению. Она захохотала от счастья: – Ты чего? Испугалась? Ты испугалась? Это так весело, ещё немного и мы будем наверху, только наши двадцать шесть пар, ты хочешь подняться последними и уступить всё торжество им? Побежали скорее!
Девочка настолько искренне радовалась, что действительно не замечала боязни подруги и, ненароком, заразила её своей смелостью.
Соня поймала ритм и, следуя Сашиному порыву, ринулась вместе с ней по спирально-закрученным вокруг стебля листьям. Опередив остальных, подруги добрались до финальной лестницы. Так они называли вырезанные в ножке цветка проёмы для подъёма к чашелистикам, длинным листочкам, застывшим вокруг шара в виде колец, которые выступали дорожкой к наивысшей точке Адуванчика – их цели.
Девочки чувствовали, с какой теплотой, каким радушием направлены на них взоры: все радовались дебюту. Крепко сжимая ладони друг друга, Саша и Соня шествовали по ступенькам чашелистика к подготовленной нише.
Саша помогла Соне первой спрыгнуть внутрь на сияющую сердцевину, не дожидаясь, когда на подругу снова накинется страх. Цветок Адуванчика пошатнулся, Соня вскрикнула, но жаловаться не стала: она была внутри в безопасности: ряд семян с пушистыми зонтиками окружал её. Девочка прыгнула следом и чуть не закричала от восторга: в момент, когда она приземлилась, шар мигнул жёлтым.
