Последующие поколения, что ждет их? Узнает ли наше потомство, каково босыми ногами бегать по зеленой лужайке? Чувствовать утреннюю росу на коже, или смотреть на лунную дорожку в океане, засыпая под убаюкивающий шум прибоя. Будет ли весна в их сердцах звенеть талой капелью марта, узнают ли они апрельское колдовство оживающего мира, вдохнут ли свежесть майской грозы? Смогут ли они повзрослеть, отбросив то довлеющее над нами проклятие младомыслия. Рано съеденный плод, горечь послевкусия, невозможность вернуть время, этого больше никогда не случится.
Человек в грубой запыленной куртке на какое-то время застыл, медленно пожевывая нижнюю губу, его рука легла на стол, и пальцы отбили легкую дробь. 398601 АРСЛ – он продиктовал код, панель на миг погасла, после возникла первая строка, написанная кем-то другим, не человеком. Кодировка программы окончена – эти слова он произнес больше для себя, как напоминание.
Они вырастут другими. Они будут теми детьми, которых задумал чадолюбивый бог, для этого мы создаем все условия. Новый день вместе с зарей принес чудовищную катастрофу, и мир погрузился в хаос, исчезнув во мраке. Солнце уснуло, скрывшись в пепельной мгле мертвого мира.
Город совершенная форма жизни, город как единый организм, город похожий на потерянный рай. Неодушевленная копия живого мира. Законы природы подвластные разуму, который четко придерживается определенного свода правил, досконально просчитанных и выверенных.
Город непогрешимый созидатель и его куратор тень. Все остальное может иметь любую форму, но в рамках симметрии касаемо всего, это должен быть абсолютный синтез, математически просчитанный до пределов бесконечности. Кем быть нам, листвой или древом, обильно унавоженной землей или солью, наиважнейшее это синтез, он определяет дальнейшее существование города и нас в нем.
Это была всего лишь идея среди прочих, как-то в кабаке пришедшая на ум. Во хмелю на дешевой салфетке, тогда были изложены основополагающие постулаты, а после все затмило вино. Строилась первая башня города, создавался универсальный язык, появлялись общие слова, которые после сольются в единую речь иного рода мыслей. После будут искоренены родовые увечья и пороки, мы отмоемся от грязи и пыли долгих эволюционных трудов, спокойно войдем в рай комфортабельный и эстетически совершенный.
Простые люди далекие от тайн, говорят, что это возвращение к потерянному раю и сама идея города способна изменить остаток дней нашей цивилизации. Синтез ныне модное слово. Мне кажется, началом всего послужила дорога, она то первое, что сотворил господь. Путь, от (да будет свет) есть прямая проходящая и связующая дни сотворения. Шаг от творца к творению. Дорога увлеченных людей, ищущих свой путь и вновь обретающих.
Никто не знает, когда возник город, и нет тому свидетелей. Человеческая жизнь протекает иначе в хлопотах о мире своем, доме, семье, никто не скажет вам, когда возник город, кто заложил первый камень. Город был всегда и усомниться в подобном не представлялось возможным. Колыбель и дитя, синхронизированное время, жизнь, смерть. Башни словно могучие атланты шпилями подпирающие бездонное небо этого дня.
Ночью перед сном ты будешь любоваться мерцанием небесного жемчуга и луною в темной глади реки. Тихий напев текущей воды, роса и ароматы фруктовых садов, цветников, машины спят. Дороги замерли, исчез электрический гул и только мерцает разметка. Парки, аллеи, бульвары наполняет свежесть и прохлада, зажигаются фонари и где-то среди темной листвы заводит свою песнь ночная птица. Кругом люди, но ты словно очень далеко в колыбели слушаешь пение птицы, таков наш город истории которого нет.
Простая прекрасная жизнь протекает в этих бесконечных окнах, отражения нашего бытия не изуродованы кривизной. Обыкновенные люди живут, трудятся, любят, умирают, оставляя городу бессмертие и бесконечность. Соты полны меда, день прожит не зря.
Окна солнечные зайчики, девичий смех и ты улыбчив, растишь цветы и даришь миру пользу. Город заботится о нас. Сны неотличимы от яви, зачем просыпаться, зачем убегать? Жизнь щедра, в ней присутствуют цвета, ароматы, предчувствие неизбежности, образы в тени дня, тревоги, они исключены или просто вымерли.
Город в блеске золота, паутина на щеке и теплое солнце бабьего лета, девушка с глазами осеннего, бездонного неба, ее улыбка, после она останется навсегда и будет женой тебе. Мы идем по дороге, держась за руки, болтаем о всякой всячине, время не зримо струится тихим потоком, опускается вечер. Наш путь на горизонте сливается с млечным и оживает ночная люминесценция. Сладкий фруктовый туман обволакивает тускнеющие цвета дороги, легкая дрожь волнения, только мы и город, более никого во вселенной. Рай засыпает, посмотри, надежно ли заперты двери.
Серая мышка, куда не пойдешь, всюду свою мышеловку найдешь. Но мышка храбра, смерть в мышеловке мне не страшна, смерть это миг, главное в сыре наступит она. Глупая мышка, за обманчивый запах, ты потеряешь возможность бегать на всех своих лапах.
Я просто улыбнулся, поцеловал тебя, после тепло твоих ладоней испарилось, какое-то время я провожал тебя взглядом, хотя улыбка не сходила с лица, и в голове вертелся этот глупый стишок. Город в каждом из нас и он чувствует, видит все, во всеобщей гармонии не может быть диссонанса. Но чем дольше я всматриваюсь в белый потолок, тем больше в нем темных пятен, воздух наполняется запахом клевера и теплом степи, мои глаза закрываются, я засыпаю, зная наверняка, что такое клевер, что такое степь.
Утром пришел доктор, он долго смотрел мне в глаза, после поинтересовался, хорошо ли я сплю, мне показалось, что он обеспокоен.
Я ответил, что все хорошо, расслабленно улыбнулся, он похлопал меня по плечу. Все же любезнейший зайдите ко мне завтра, посидим, подумаем и обязательно найдем средство как вам помочь – после он крепко пожал мне руку, и уже в дверях обернувшись, сказал – Работа у меня такая беспокоится по пустякам, вы уж не волнуйтесь.
Хорошо доктор, я понятливый. Завтра буду – он ждал моих слов, которые вертелись на языке.
Мне интересны эти странные сны, наполненные запахами, реалистичными ощущениями, идущие чередою вполне осмысленно, но я теряюсь от обыкновенного не знания, данная эпизодичность не проливает света на сюжет видения в целом. Собственно и подавленным, угнетенным, измотанным я себя не чувствую, видения или сны не влияют на мою повседневность, просто мне интересно знать, откуда все это приходит?
Доктор внимательно посмотрел на меня – Как знать милейший, так сразу я не возьмусь ответить. Вы уж окажите любезность и посетите наше скромное заведение – он протянул мне жетон. Признаюсь честно, я заинтригован, подобных случаев в моей практике еще не было. Ну что ж до скорой встречи.
