День выдался тяжелый, да еще и живот подводило от голода. Впрочем, для Пети это была почти норма. Вот уже семь лет как отец отдал его «на обучение» к купцу третьей гильдии Алексею Ивановичу Куделину, а точнее, мальчиком на побегушках в его галантерейную лавку в торговых рядах уездного города Пест.
Нет, никто его специально голодом не морил, да и был Алексей Иванович человеком, можно сказать, добрым. Но с принципами. И одним из таких принципов был: «приказчики не должны сидеть без дела». Тем более ученики. А если к этому добавить традиционную дедовщину среди самих приказчиков, то гоняли Петю, как говорится, в хвост и в гриву все кому не лень. В последние дни – особенно, так как вскорости должна была состояться свадьба в семье купца второй гильдии Крупнова, и вся женская часть родни и приглашенных срочно закупалась тканями на новые платья, намереваясь блеснуть на этом мероприятии. Ну и всякие сопутствующие товары тоже брали.
Когда же лица купеческого сословия себе что-либо покупают, они пока весь товар в лавке не пересмотрят и не перещупают, не успокоятся. Торгуются тоже с душой. Но торговля мальчика (теперь уже юноши) мало касалась, в это время он, скорее, отдыхал, хотя ни присесть, ни отойти было нельзя: а вдруг еще что понадобится? Зато пока шел процесс выбора, носиться приходилось как угорелому. То с полки рулон ткани принеси (почему-то почти всегда – с верхней), то в подвал за другим рулоном сбегай (там товар тоже на полках лежит). Все бегом, покупатели ждать не любят. Перчатки, ленты, кружева – целыми коробками и тоже бегом. И еще запомнить надо, что откуда взял, так как назад опять же ему все относить. Ну а оба старших приказчика (иногда и сам хозяин) тем временем покупателей с вежеством обслуживают, а мальчику только отрывистые команды дают, как лают, да еще пинка все время дать норовят для ускорения.
Крупновское семейство как особо уважаемое хозяин лично в лавке привечает. Не обслуживает, понятно, а разговоры ведет да приказчиков погоняет. Город Пест не особо большой, с полтысячи домов[1], число купцов даже до сотни недотягивает. Первой гильдии вообще нет, да и второй только шесть человек, из которых половина исключительно для форсу повышенный налог платит, а так по доходам от остальной массы не отличается. Реально богаты (по меркам этого города) только трое – как раз Крупнов, он оптовой торговлей зерном промышляет, Крюков – у него кожевенное производство, и Сотников – владелец торговых рядов и большинства питейных заведений. Остальные вроде Куделина: у кого лавка, у кого мастерская, кто торгует всякой всячиной. Побогаче мещан, конечно, но до столичных воротил им далеко.
С дворянами в городе похожая картина: городничий с полудюжиной столоначальников, уездный предводитель дворянства да несколько относительно богатых землевладельцев. Из военных чинов – один полицмейстер. Остальные – либо мелкие чиновники, либо отставники.
Еще маг есть, один на весь город – мэтр Сухояров, целого четвертого разряда. Какие у него официальные обязанности – Петя не знал, приема маг не ведет, к губернатору в присутствие хорошо если раз в месяц заходит. Видимо, наукой своей занят. Дом у него один из самых богатых в городе, и сад шикарный, по осени весь не только в яблоках, но и в каких-то диковинных фруктах. Только залезть туда не получается, на забор еще можно забраться, а как наверху окажешься, руки сразу отнимаются. Мальчишки все одно лезут. Уже не столько за яблоками, сколько удаль свою подтвердить. В последнее время, правда, меньше. Больно маг гневаться начал, что ему из-за них приходится артефакт какой-то заряжать, силы тратить.
Петя один раз тоже попробовал, больше не рисковал. Ему еще повезло. Как его крутить стало, почти сразу сам с забора свалился, причем наружу, а не внутрь. Наверное, поэтому его как-то быстро отпустило. Других сдирать приходилось, так как руки у них шевелиться отказывались. К ним потом все равно по домам урядник ходил, ругался сильно. Ну и родители их за вихры оттаскали. А Петя вроде как ни при чем остался. Следов-то нет. А вот Венька Кобылин больше недели пальцами пошевелить не мог. Его младшая сестра с ложки кормила на потеху всей округе. Так его еще за неспособность к работе с крупновской мельницы, где он в учениках был, выгнали. Как его отец после этого лупил… непонятно, как жив остался.
Да, фамилия Петьки – Птахин, что стало для прочих приказчиков неиссякаемым источником шуток, самые безобидные из которых обыгрывали поговорку «Курица не птица». Но лучше так, чем когда по шее бьют. Впрочем, не били его, скорее, потому, что он ловко уворачиваться навострился, а обидные клички – это им моральная компенсация за промахи, чтобы не слишком усердствовали.
Семья Пети приписана к мещанскому сословию, и внешне все в ней благополучно. Кстати, то, что мальчик был отдан в купеческий дом на обучение, тоже звучит вполне респектабельно. У отца свой дом в приличном районе, он – отставной сапер, дослужившийся до унтер-офицерского чина и получающий вполне приличную пенсию по инвалидности (хромает, повреждена кисть правой руки, и нижняя часть грудины как будто внутрь провалилась воронкой в два кулака размером, и кожа там фиолетового цвета, как от ожога). Как ни странно, эти повреждения ему почти не мешают. В принципе можно было бы жить очень даже неплохо.
К сожалению, все это только на первый взгляд. Дом – небольшая одноэтажная развалюха почти на самой границе с трущобами. Свою пенсию отец в основном пропивает. Пропивал бы все, да на рубль дают два штофа[2] водки и еще на закуску остается. А пенсия – тридцать пять целковых в месяц. Не получается у Петиного отца столько выпить, хотя он старается. Собутыльников же мать как может гоняет, да и сам отставной унтер дармоедов привечать не любит: «На свои пить надо!»
С такими возлияниями отец, само собой, работать никогда и не пытался. Мать тоже приработков не имеет, но уже по другой причине. Детишек они с отцом чуть не каждый год новых делали. Некоторые, правда, помирали в младенчестве, соседка-знахарка никаких серьезных болезней лечить не способна, а услуги единственного городского мага стоят очень дорого. По крайней мере, отец на него не тратился. Петя был четвертым из выживших детей, когда уходил в ученики, после него были еще трое, а сейчас еще четверо добавились. Последний, правда, еще грудничок.
Сами понимаете, на приличное содержание такой семьи денег нужно немало, да и вечно пьяный отец в доме уюту не способствует. Вот старший Петин брат и записался в солдаты, а сестра-погодок за ним увязалась. В маркитантки, сказала. Впрочем, отец этим даже доволен был – в него, мол, пошли.
