Это началось в тот день, когда мне безумно хотелось чего-нибудь необыкновенного, я просто чувствовала, что сегодня должно произойти какое-либо чудо. И в предвкушении этого я никак не могла дождаться, когда закончится рабочий день.
Приехав домой, я с удивлением обнаружила, что чудо что-то не спешит совершаться. Оно не встретилось мне ни по дороге с работы, ни дома. Ну дома-то понятно, откуда ж ему там взяться? Дома случайно может оказаться только Жора Овсянников, мой бывший благоверный, наглый Жора, который способен таинственным образом проникнуть в мою квартиру в мое отсутствие и дожидаться в полной темноте свою бывшую, но все равно любимую жену. И считать это приятным сюрпризом. Такое уже бывало. Но считать чудом Жору? Разве что в перьях.
Но сегодня в своей квартире я не обнаружила даже Жоры, не говоря уже о чуде. Я заглянула под диван, но и там не было ничего интересного. Даже пыли не было: я утром вымыла полы.
Помыкавшись по комнате со стаканом ананасового сока, я решила поехать к своей сестре Ольге. Может быть, там меня ждет чудо?
«Ниссан» свой я предусмотрительно не стала ставить в гараж, чувствуя, что мне еще придется воспользоваться сегодня его услугами.
Заведя мотор, я рванула к сестре. Поднялась наверх, позвонила, сестра открыла дверь. Я заметила по Ольгиному взгляду, что у нее точно произошло что-то необычное. Пройдя в комнату я увидела чудо. Оно проявилось в виде мальчика лет одиннадцати-двенадцати, довольно грязного, со спутанными, давно не стриженными и немытыми темными волосами. Загорелое (а может, настолько грязное) лицо мальчишки показалось мне знакомым.
Он сидел за Ольгиным компьютером и сосредоточенно давил на кнопки, уничтожая мелькавших на экране монстров. Вид у мальчика был довольно нахальный. При моем появлении он даже не поднял головы.
Я подошла к нему поближе и спросила:
– И как же тебя зовут?
Пацан посмотрел на меня как на пустое место, ничего не ответил и продолжил свои манипуляции.
– Полина, ты только не волнуйся, – поспешила подойти ко мне Ольга. – Я тебе сейчас все объясню.
Сестра обняла меня за плечи и быстро увела в кухню, плотно затворив дверь. Потом она села на табуретку и подперла голову руками.
– Ну я слушаю тебя, – проговорила я, закуривая сигарету.
– Понимаешь, этот мальчик – беспризорник, – шепотом начала рассказывать Ольга, косясь на дверь. – Он попал в беду. И ему некуда идти.
– И ты решила оставить его у себя, – сдержанно закончила я, чувствуя, как внутри у меня закипает горячая злость на сестру.
– Временно, временно, – поспешно сказала Ольга. – Только до тех пор, пока он не будет в безопасности.
– А что с ним случилось?
– Понимаешь, он… – Ольга замялась, – он случайно попал в одну квартиру… Кстати, рядом с твоим домом. Ну в общем… там он увидел труп девушки. И испугался. И ушел. А соседи его видели. И ему нужно было где-то спрятаться. И… вот.
– И вот он пришел к тебе, навешал лапши на уши, ты растаяла – конечно, ты же у нас такая сердобольная! – и приютила его у себя!
– Ну не могла же я выгнать его на улицу!
– А как, кстати, он попал в квартиру?
– Он сказал, что случайно ошибся дверью! – выдала наивная Ольга.
– Послушай, Оля, – из последних сил сдерживая себя и стараясь не разораться, сказала я. – Скажи мне, когда ты, наконец, поумнеешь?
Ольга начала злиться.
– Почему ты, собственно, разговариваешь со мной таким тоном? – голосом оскорбленной добродетели спросила она.
Я вздохнула, потом встала и уверенно прошла в комнату. Там я остановилась рядом с компьютером и задала мальчишке повторный вопрос:
– Так как же тебя зовут?
Никакой реакции. Это взбесило меня окончательно. Я решительно выключила компьютер, взяла наглого сопляка за ухо и повернула к себе. Потом внимательно посмотрела ему в глаза и, очень четко проговаривая каждое слово, произнесла:
– Когда с тобой разговаривают старшие, изволь отвечать вежливо и быстро.
Пацан молча попробовал вывернуться, но я держала его крепко. Тогда он попытался ткнуть меня своей ручонкой поддых, но я быстро перехватила детскую руку, вывернула ее за спину и отвесила звонкий щелбан по грязному лбу. Пацан вякнул что-то, еще раз дернулся, потом надулся и обиженно засопел, почувствовав, что его соперница намного сильнее и ловчее его.
– А теперь давай-ка присядем и спокойно поговорим, – мило улыбнувшись, сказала я, не отпуская руку мальчишки, только ослабив хватку, чтобы не причинять ему боль.
Пацан послушно опустился рядом со мной на диван. Из-за двери выглядывала испуганная Ольга.
– А теперь я повторяю свой вопрос… – в который раз начала я, но мальчишка вдруг вцепился в мою руку своими зубами. От неожиданности я отдернула руку, пацан тут же вскочил и кинулся к двери. Но я уже обрела привычную уверенность в себе, поэтому молниеносно метнулась за ним, успев подставить подножку. Мальчишка растянулся на полу. Ольга вскрикнула и кинулась к пацану, загораживая его. Мальчишка тут же ухватился за ее юбку.
– Я не позволю тебе избивать ребенка! – звонко крикнула Ольга.
Я оттолкнула ее, подскочила к мальчишке сама, приподняла его головенку за волосы и еще раз сказала:
– Тебя же предупреждали, что со взрослыми нужно вести себя вежливо? А ты, братец, так и не понял. Похоже, придется заняться твоим воспитанием.
Говоря все это, я подняла пацана с пола, скрутила его ручонки за спиной, ткнула пальцем в живот (несильно, просто, чтобы он успокоился) и быстро навешала ему несколько щелчков по лбу. Пацан заверещал и задергался. Потом затих. Я подтащила его к дивану, не выпуская скрученных мальчишеских рук, и сказала:
– Меня утомил мой бесконечно длинный монолог, ставший поразительно однообразным. Ты уже понял, что я смогу справиться с тобой одним пальцем? Поэтому слушай и отвечай.
– Я тебя не знаю, – враждебно сказал пацан, глядя на меня исподлобья. Но во взгляде я заметила что-то похожее на уважение. Ему явно понравилось, как я его скрутила.
– Меня зовут Полина, – представилась я (терпеть не могу, когда меня называют по имени-отчеству. Или еще лучше – тетя Поля)! – А как все-таки вас зовут-величают, юноша?
– Колька-Окурок, – шмыгнув носом, ответил пацан.
– Очень приятно, – усмехнулась я. – Жалобную историю о твоей горькой судьбе я уже слышала, она достаточно красива. Но, понимаешь, есть в ней один существенный недостаток: она не очень правдива. Такие сказочки ты можешь рассказывать Ольге Андреевне, она у нас отличается доверчивостью. Но меня ты на это не купишь. Так что, может быть, между нами ты все же расскажешь, что с тобой приключилось на самом деле? Ну мы же все здесь свои люди, верно?
– Я вас не знаю, – снова упрямо повторил пацан, но я заметила, что теперь он обратился ко мне на «вы». Это уже прогресс.
