События книги являются вымыслом. Все совпадения прошу считать случайными.
Вайцлав, Польша, 1944 год.
Доктор Лоренц разложил в камине тонкие сухие лучины и поджег. Как только огонь ярко разгорелся, доктор начал быстро рвать и бросать в очаг свои записи. Это немыслимо. Все, над чем он работал на протяжении семи лет, теперь превращалось в пепел. За внешним периметром лагеря уже слышна была стрельба. Лоренц уже сжигал последние бумаги, когда в двери постучали и заглянула испуганная Эльза. Ее лицо за последние дни слегка отекло, живот еще сильнее округлился, грудь увеличилась, а бедра стали просто необъятными. И куда девалась красавица Эльза, которую он в первый раз затащил в постель год назад?
– Вильгельм, комендант сообщил, русские уже приближаются,– пробормотала Эльза. Она подошла и уткнулась в плечо доктора. Лоренц вздохнул и нежно погладил ее по щеке, поцеловав в макушку. Ее волосы пахли луговыми цветами.
– Не бойся. Эти варвары тебя не тронут.
Неожиданно доктор вспомнил о дневнике с самыми важными записями. Этот дневник лежал в сейфе. Доктор подбежал и открыл сейф, но там ничего не было, кроме старых медицинских справочников, очков и описи медицинского оборудования
– Черт, да где же он…– пробурчал доктор.
– Мы еще можем уйти через задние ворота. Пройдем через провал, а там несколько километров и Лейциг… там еще остались наши войска. Мы доберемся до Швейцарии…
– В твоем положении? – оскалился Лоренц.– И почему ты не послушала меня, зачем оставила ребенка?
Эльза вздохнула, нежно обхватив ладонями живот.
– Да куда девался этот чертов дневник! – вскрикнул Лоренц. Он быстро открывал ящики стола, но там тоже ничего не было.
На улице уже раздалась канонада. В кабинет ворвался запыхавшийся комендант Штейнер:
– Доктор, русские танки прорвали ограждение. Охрана лагеря разбежалась, все отступают к Провалу…
– Я никуда не побегу! – решительно ответил Лоренц и выглянул в окно.
Он увидел как вдалеке два грязных танка с красными звездами уже колесили по территории лагеря. Из дула одного танка показалась яркая вспышка, раздался грохот, и вышку охранника срезало, будто тонкую веточку ножом.
Комендант махнул рукой и выскочил из кабинета.
– Эльза, немедленно спустись в подвал! – приказал Лоренц.– Там будет безопасней.
– А ты, Вильгельм?
– Я не сделаю русским такого подарка, им не захватить меня живым…
Женщина попыталась обнять доктора, но он грубо оттолкнул ее и отступил:
– Все! Немедленно беги в подвал.
Как только Эльза вышла из кабинета, Лоренц достал из кобуры пистолет и прошептал:
– Моя жизнь… моя борьба…
Он решительно приложил холодное дуло к виску и нажал курок.
Эльза услышала гулкий выстрел, когда спускалась по ступенькам. Она сразу все поняла. Но сил на эмоции не оставалось. Сейчас главное – это ребенок. В подвале уже сидели несколько человек из обслуги лагеря. Прямо на полу лежали тяжелораненые, и те, кто не смог убежать.
– Курва гестаповская…– прошипела одна из женщин, злобно покосившись на Эльзу.
На полу кто-то застонал. Один из раненных с перевязанной головой, блевал в углу, обхватив руками поручень.
Эльза осторожно села с краю длинной скамьи, ощупывая под платьем записную книжку в кожаной обложке, дневник доктора Лоренца. Она понимала, что это ее пропуск на свободу.
* * *
Москва 2022 год
Дормидонт поправил жидкую бороденку и сверкнув похотливым взглядом на угловатые колени Кати, тихо произнес:
– Думаю, цивилизации пришли в упадок из-за автократии. Чтобы строить государство без воин и насилия, где общество процветает – нужна свобода выбора. Человек должен чувствовать себя свободным, творческим… Именно тогда он становится созидателем, а не разрушителем.
Вадим усмехнулся:
– Свобода выбора? Вот скажите, друзья, что вы вообще в жизни видели? Вам когда-нибудь дарили остров? Да, настоящий остров! Кусочек рая с пальмами и горными кряжами, затерянный среди безбрежного океана… Нет? Тогда что вы можете знать об истинной свободе? Вы бывали где-нибудь еще, кроме Москвы и ее окрестностей? Видели безбрежные прерии, снежные вершины Альп или хотя бы древний Колизей? Так что можете засунуть свои влажные мечты о свободном либеральном обществе куда подальше… Запомните, миром правят далеко не философы и ученые!
– Вадим, успокойся! – вспыхнула Катя.
Игорек важно поправил очки и кивнул Дормидонту:
– Пойдем лучше подымим…
Антон улыбнулся. В третий раз он попал на эту тусовку, и вечер обычно заканчивался одинаково. Ссорами, скандалами и словесными перепалками. Антон допил пиво, поставил бокал на стол и чуть заметно кивнул Ольге. Пора сваливать с этой протухшей вечеринки. И вообще он пошел сюда из-за Оли, и сегодня совсем не хотелось в очередной раз слушать эти назойливый споры.
Как только Дормидонт и Игорек вышли из комнаты, Вадим налил коньяк в пузатый фужер.
– Антоха, поддержишь?
– Нет. Пожалуй мы пойдем…
Вадим залпом выпил и закусил маслиной.
Антону он не нравился. Обычный московский мажор, Ольгин однокурсник.
– Вадик, зря ты ребят обидел, – Катя вытащила из сумочки круглое зеркальце и подвела губы ярко-красной помадой. Ее глаза возбужденно блестели от алкоголя.
– Достало уже все…– зло пробормотал Вадим.– Учеба, санкции эти… я уже больше года не могу на свой остров слетать…
– Счастливчик ты, Вадим…– вздохнула Катя.– Вот у меня родители почти всю жизнь из ипотеки не вылезают.
– Потому что они думать не умеют. Совковое мышление.
У Кати зарделись щеки.
– Не всем же повезло родиться сыном министра!
Катя фыркнула как кошка и резко приподнялась с кресла.
– Подожди…– пробормотал Вадим.– Я думал ты сегодня со мной поедешь…
– Знаешь… да пошел ты, козел!
Катя выскочила в прихожую, оделась и покинула квартиру, напоследок громко хлопнув дверью.
– Да, ребята…– вздохнула Оля.– С вами не соскучишься…
Она привстала и дружески похлопала Вадима по плечу.
– Пожалуй и мы пойдем.
– Оставляете меня с этими ботаниками? Они же мне здесь весь мозг вынесут!
– Крепись, Вадя! Скоро Дормидонт поведает тебе о римском праве и Цицероне…
– Да ни фига, я еще немного накачу, и оставлю эту сладкую парочку наедине…– усмехнулся Вадим.
На улице моросил мелкий дождь.
– Хорошее начало зимы,– усмехнулась Оля, накинув капюшон.
Они сели в уютный салон «Лексуса». Оля завела двигатель и через минуту машина плавно тронулась.
– Странные у тебя однокурсники…– улыбнулся Антон.– Как выпьют, постоянно спорят.
– В спорах рождается истина,– серьезно ответила Ольга.– А вообще они довольно безобидные ребята…
– И Вадим?
– Он только с в иду такой грозный, а внутри мягкий как плюшевый мишка…
«Этот Вадим – настоящая мажорская скотина. – подумал Антон.– Время сейчас неспокойное, а этому ублюдку санкции мешают. Не дают, видите ли, на остров слетать…»
