Эрика Фатланд - Граница. Россия глазами соседей

Мыс Дежнева является крайней восточной материковой точкой континента Евразия. Расстояние отсюда до Москвы составляет более 8500 километров, до Нью-Йорка – около 6500 километров, а вот до мыса Принца Уэльского на Аляске, находящегося на противоположной стороне Берингова пролива, – чуть менее 90 километров.

Я поднялась на площадку небольшого маяка, одиноко стоявшего на утесе в окружении крутых зеленых холмов и отвесных скал, и посмотрела вниз, на седеющее море. Здесь, в этой точке, заканчивалась территория Азии, а вместе с ней и могущественной России. На фасаде маяка я увидела обращенную в сторону пролива бронзовую мемориальную доску в память о Семене Дежневе. В 1648 году казачий атаман и сборщик ясака пересек Берингов пролив, а в 1728 году, через восемьдесят лет, его подвиг повторил датский морской офицер Витус Беринг. Пока путевые записки о путешествии Дежнева пылились в архивах Якутска в пяти тысячах километров к востоку от Москвы, про него уже успели позабыть. Империя к тому времени так разрослась, что даже сам царь не имел четкого представления о том, где заканчиваются ее границы, что уж тут говорить о памяти народа об открытиях прежних дней!

Прямо под маяком теснились обветренные и побитые непогодой серые бревенчатые постройки, принадлежавшие бывшей советской погранзаставе. На противоположном берегу пролива виднелись аналогичные сооружения, возведенные американской стороной. Пристроившись под радарами размером с башни по обе стороны от невидимого железного занавеса, вот так, год за годом, они и сидели, разглядывая друг друга в бинокли.

В двух шагах от маяка виднелись развалины бывшей деревни юпиков. Юпики – это коренной народ, относящийся к племени инуитов Аляски и Гренландии, численность которого по всей территории России не превышает тысячи семисот человек. Все, что осталось от деревни, – это десять – двадцать разбросанных по холмистым склонам круглых полуразрушенных фундаментов. Между ними прямо из-под земли торчали длинные острые китовые кости, в прежние времена служившие подвесами для традиционных лодок из моржовых шкур. Если бы не валявшиеся повсюду сковородки и пластмассовые кувшины, то легко верилось в то, что эти руины простояли тут не одну сотню лет. На самом же деле перемещение жителей деревни Наукан было организовано советскими властями не в столь уж далеком 1958 году. Официальным обоснованием для перемещения послужили перебои с поставками продовольствия в эту изолированную, продуваемую всеми ветрами деревеньку. Есть вероятность того, что определенную роль сыграло и место ее расположения на самом отдаленном побережье Берингова пролива, всего в девяноста километрах от западного побережья Аляски.

Жителей самой восточной точки России, острова Большой Диомид, находящегося посреди Берингова пролива, эвакуировали еще во время Второй мировой войны, незадолго до того, как между двумя соседями опустился железный занавес. Инуитам, коренным жителям острова, вернуться сюда так и не позволили. Русский Большой Диомид и принадлежащий США Малый Диомид разделяет пятикилометровый пролив, по центру которого проходит линия перемены даты. Зимой, когда пролив полностью замерзает, сделать шаг из прошлого в будущее, перейдя пешком из России в США, теоретически возможно, но, разумеется, строго воспрещено. Два острова-близнеца разделяет невидимая, но совершенно реальная граница, проходящая по самому центру водной глади. Вот так, некогда накрепко привязанные друг к другу самой природой и близким местоположением острова оказались раздробленными в человеческой вселенной. Теперь они принадлежат двум противоположным мирам. Тоненький росчерк на карте положил начало разделению между Востоком и Западом, двух систем, двух вех.

Граница России не просто длинна сама по себе, она является самой протяженной в мире и в общей сложности достигает 60932 километров. Для сравнения: окружность всей Земли по экватору составляет 40075 километров. Почти две трети российской границы проходит вдоль побережья, от Владивостока на восток и от Мурманска на запад. Эта колоссальная практически необитаемая территория большую часть года находится под снежно-ледовым покровом. Береговая линия этих мест является одним из тех уголков нашей планеты, которые были открыты и нанесены на карту в числе последних. Обозначение крупнейшего в мире архипелага Северная Земля появилось на карте лишь через двадцать лет после его обнаружения в 1913 году.

Три четверти необъятной территории России расположены на азиатском востоке, и большая часть этой земли была присоединена не с помощью царской армии, а благодаря усилиям предприимчивых охотников за пушниной. В середине XVI века властный и могущественный купец Строганов получил царское благословение на колонизацию земель на востоке от Урала для развития меховой торговли. Строганов был не только освобожден от уплаты налогов, но и наделен полномочиями для создания собственной частной армии для покорения новых территорий. Как в Европе, так и в Азии на пушнину существовал огромный спрос, так что именно колонизация Сибири под предводительством рода Строгановых превратила Россию в важнейшего в мире экспортера мехов. Охота за пушниной вела Строгановых все дальше и дальше на восток, благодаря чему размеры империи в буквальном смысле росли с каждым днем. Со временем охотники приобрели официальный государственный статус; началось строительство фортов и крепостей. Казакам, свободным охотникам, воинам и разного рода авантюристам царским указом было поручено собирать ясак – дань с местного населения, которое в основном было представлено кочевыми племенами. По большей части данью являлась пушнина, самая важная движущая сила, стоявшая за всей этой экспансией.

Семен Дежнев был среди тех казаков, которым поручали сбор дани у кочевых народов востока. Родился он в 1605 году в деревеньке на берегу Белого моря, неподалеку от современного Архангельска, и с юных лет служил сборщиком царской дани в Сибири. Занятие это было трудным и к тому же опасным. Многие кочевники отказывались понимать, что теперь они являются подданными русского царя и обязаны платить ему дань. А заставить их понять, что теперь им придется поставлять меха какому-то неизвестному господину, проживающему в далеких краях, дело отнюдь не из легких.