Утро Станислав Вероцкий встретил не в лучшем расположении духа. На электронную почту пришёл файл с досье по новому заданию. И чем дальше он листал страницы, тем отчётливей в голове формировался вопрос: «Значит, ради этого меня отстранили от сопровождения Лисина?»
Сопровождать Александра Эдуардовича Лисина было работой спокойной, нетрудной и иногда прибыльной. С умным пожилым бизнесменом можно было пообщаться на любые темы, обсудить тачки и футбол. Более того, на Лисина никогда не нападали, но на «сопровождающем», которого отказывался называть телохранителем, мужчина настаивал после того, как его едва не сбила машина. Как подозревал бизнесмен, иногда страдающий от паранойи, машина конкурентов. За полгода, проведённые в его подчинении, Стас даже привык к унылому течению дня и беседам о Формуле-1.
А что теперь? Большой и злой Босс подобрала для него новое задание. «Важнее и интереснее предыдущего. Александра Эдуардовича даже Вера защитить сможет», – заявила Босс, а по совместительству родная и любимая мамочка, разбудив сына своим звонком ровно в шесть утра. Конечно, Лисина, значит, любой защитит, а за избалованной подстилкой местного автомагната должен бегать он?
Стас прикрыл глаза, мысленно считая до десяти. Потом подумал и посчитал ещё до пятидесяти. Для верности. С самоконтролем у него было всё замечательно, но последнее время любимая матушка слишком часто пыталась подкинуть ему странные задания. Словно их семья не владела обычным частным охранным предприятием, а состояла на службе у местных авторитетов. Впрочем, город большой, а если прикинуть, как часто приходится кататься куда-нибудь с этими самыми «авторитетами»… вполне возможно и такое.
Досье Вероцкий отложил на край стола и, чтобы не раздражало лишний раз, придавил толстым талмудом то ли по философии, то ли о медитациях – тоже подарком матери. Она считает, ему недостаёт дисциплины, и упорно пытается избавиться от этой оплошности собственного воспитания. Но её уровень слишком завышен: нереально быть такой же собранной и дисциплинированной, как Светлана Борисовна Вероцкая. Максимально чопорная, всегда идеальная, с тёмными, собранными в ракушку волосами и безукоризненным макияжем и… звонящая сейчас ему.
– Да, Светлана Борисовна? – мгновенно отозвался он. Заставлять Босса ждать – плохая примета.
– Всё изучил? – послышался из трубки деловой голос матери. Стас поморщился, хоть раз бы начала с чего попроще, о самочувствии бы спросила, а не сразу переходила к делам.
– Изучил, – согласился он. – Я могу отказаться?
– С чего вдруг?
Стас искренне хотел замять тему и ничего не ответить, но не удержался:
– Она… Светлана Борисовна, я не собираюсь подтирать сопли капризной любовнице крутого дядьки.
– Телохранителя ей попросил этот самый крутой дядька, – голос Босса был холоден. – И любовница она или нет – а скорее всего да, если ты внимательно читал досье, – вам, Станислав Николаевич, придётся бегать за ней даже по магазинам. Или можете искать другую работу. Всё ясно?
Как обычно бывало, когда Босс злилась, она начинала обращаться к сыну по имени-отчеству. И на вы. Стас ненавидел это до зубовного скрежета, но терпел. В конце концов, работодатель может позволить себе такое обращение. Раньше она ещё грозила, что выкинет из дома, но теперь, когда у Вероцкого-младшего была собственная квартира и машина, угрозы стали лишними. Но Стас всё равно продолжал служить на благо семейного дела. Во-первых, потому что привык, во-вторых, на самом деле, несмотря на всю внешнюю скорлупу, мама была очень ранимой. И слаба здоровьем. А ещё на неё можно было пожаловаться отцу – генералу в отставке.
– Ясно, Светлана Борисовна. Охранять шлюху, так охранять шлюху…
– Завтра приступаешь.
Больше мать ничего не добавила, видимо, тоже хорошо изучила досье. Стас отбросил телефон на кровать и откинулся в кресле. Прикрыл глаза, вспоминая. Итак:
Заказчик: Рассольцев Сергей Всеволодович
Объект: Светлакова Регина Денисовна
Дата рождения: 11 декабря
Возраст: 22 года
Вредные привычки: не имеется, иногда в небольших количествах употребляет алкоголь.
В отношениях не…
Я безбожно опаздывала. Без-бож-но. Но не накраситься на встречу с потенциальными инвесторами было нельзя. Не зря же дядя Серж выбрал меня своим представителем, на переговорах нужно выглядеть идеально: лучшая причёска, лучший наряд, лучший макияж, словно я на светском рауте, а не в обычном душном офисе. На губах вишнёвая помада, глаза подведены, тон кожи сровнен, хайлайтер, тени – порочный ангел среди орангутангов делового мира, которые пускают слюни, но не имеют права потрогать тебя руками. И плевать, что этот ангел неделями изучает дела фирмы, репетирует ответы на вопросы и готовится к переговорам, чтобы быть в силах вцепиться в глотку с яростью акулы. Если держишь себя в форме, используй это, как оружие – для отвлечения внимания.
А насладиться свободой можно потом. Дома. Начисто смыть с лица всю косметику, намазаться кремом, выскользнуть из платья-футляра, скинуть ненавистные туфли на высоком каблуке, которые обязательно натирают где-то на сгибе пальцев, закрутить волосы в небрежный пучок… и пойти играть в новую стрелялку. Ра-ай.
Но пока что я опаздывала. Раздражённо барабанила пальцами по рулю, готовая уже кинуть тачку прямо здесь и броситься в офис пешком, но останавливали два факта: во-первых, бросить любимого Котика на произвол судьбы мне просто не под силу, во-вторых, ещё два квартала на шпильке? Боже упаси! Получится еще дольше, чем пробираться через пробку.
К тому же дядя не звонит, значит, время ещё есть: либо инвесторы сами ещё не приехали, либо Серж опять сказал мне время «с запасом» (я вечно опаздываю), и на самом деле переговоры должны начаться не в шесть, а в семь или даже в восемь. Немцы, как-никак, вроде бы все такие собранные и деловые, а любят поспать подольше, потому заведомо договариваются на позднее время. А нам от них нужны: а) бабки на новый проект; б) импорт качественных деталей. В их случае экспорт. Неважно. Главное, нам необходимо, чтобы в офис немцы явились в самой приятной кондиции. Выспавшиеся, счастливые и, возможно, даже слегка выпившие. Если сами захотят, конечно. Мы просто закроем на это глаза.
На стоянке офиса я оказалась только минут через двадцать. Любимый Котик послушно влез в узкую щель между двумя унылыми серенькими авто – кто этих поганцев парковаться учил? – а я торопливо выскользнула с переднего сидения, на ходу поправляя облегающее алое платье. Любимая деталь гардероба: сидит, как влитое, скромно заканчивается на ладонь выше колена, декольте открытое, но не слишком – так, чтобы и слюни попускать можно было, и в излишней откровенности обвинить не получалось.
