Плевать на слабость и утреннюю тошноту! Впереди – блаженная, бурная жизнь! В душе Джека нарастало радостное предчувствие судьбоносного и великого… и очень, очень хорошего!
Эльза, как полоумная, носилась по спальне с видеокамерой. Джек не мог открыть глаза. Накануне вечером они торжественно залили свой финальный ролик в сеть и лишнего спиртного в себя. Эта неугомонная бестия задала на камеру пару хмельных и пошловатых вопросов и, не прикрывшись, бросилась проверять статистику. После этого нырнула в постель и расцеловала полуживого партнёра.
За ночь на последнюю сцену их репортажа «Смерть в прямом эфире» кликнуло двенадцать миллионов человек! Двенадцать… миллионов! Джек и Эльза уже привыкли к лавине отзывов и больше не проявляли к ним интерес. Одни их обожали, другие проклинали, но все единодушно признавали – организаторы убийства чёрного рэпера добились невероятного успеха, заливая в сеть издевательства над поп кумиром Блэки.
Эльза щёлкнула на заключительный репортаж, и в кадре появились девичьи ножки на фоне забитого Нигера, прикованного к батарее. Правую щиколотку девицы украшала грозная символика «Ку-клукс-клана». Прикрывался ли её стан чем-нибудь ещё, из-за низкого ракурса съёмок было непонятно.
Эльзе уже не терпелось засветиться в полный рост и не скрывать лицо, но время для этого ещё не наступило. Совсем уже скоро! Совсем скоро! В ближайшие дни она проснётся знаменитой!
За кадром послышался изменённый голос Джека:
– Эй! Нигер! Всё, что от тебя требуют люди – всего лишь вернуться в позу своих африканских предков и попросить прощения у белых! За своё существование! После этого получишь целую миску лучшего корма! Плохо тебе? Ты ведь рекламировал его не за деньги, я полагаю! По пристрастию?!
Изящная ножка сексуально подвинула к Блэки пластиковую тарелку с горсткой коричневых кусочков. У совершенно обессилевшего чёрного идола уже не хватило сил опрокинуть угощение. Он лежал у батареи и безучастно смотрел на своих мучителей. Затем у Блэки задрожала голова и он со стоном закрыл глаза. Начались судороги.
Должностные инструкции детектива Стивена обязывали его многократно просматривать каждый ролик, залитый в сеть группой отмороженных расистов. Сотрудничество с киберотделом ФБР не принесло никаких результатов. Видеоролики с истязаниями рэпера транслировались через цепочку наглухо защищённых серверов. Доступ к ним возможен только с разрешения властей соответствующих стран. Для этого у ФБР не было ни достаточно оснований, ни мотивации. Естественно, чего от них ещё ждать! Есть разница – пилить жирный пирог или бесплатно гоняться за сухими крошками! Коллега Стивена из киберотдела, после недели безуспешных попыток взломать серверы и выйти на преступников, с усмешкой пожелал детективу удачи. Затем, уже без сарказма, попросил в случае чуда, познакомить его с организатором такого гениального технического процесса лично. Если тот избежит электрического стула, то ФБР с радостью откроет перед ним двери. Талантливые парни всем нужны!
Отчаявшись и окончательно решив отказаться от порученного дела, Стивен этим утром лично убедился в существовании чудес. В финальном ролике рэпер, замученный голодом и побоями, в конвульсиях делает последний выдох. Камера срывается со штатива и приближается вплотную к трупу. Этот момент вызывал отвращение даже у Стивена, видевшего за время службы немало подобной грязи. Но в этот «прощальный» просмотр эпизода, Стивен чуть не вскрикнул от радости. Камера, сумбурно перемещаясь к телу Блэки, зацепила отражение в окне над батареей. Белый парень лет двадцати, еле заметно промелькнул в заляпанном стекле. В глаза бросилась неуместно радостная и безумная улыбка. Для поиска убийцы вполне достаточно! Стивен отыскал самый отчётливый кадр и дрожащими руками сделал снимок экрана. Затем возбуждённо вскочил и, словно ребёнок, громко хлопнул в ладоши. Взгляд со стороны однозначно причислил бы и самого Стивена к сообщникам преступников. Такая же безумная, совершенно неуместная радость на лице!
Вычислить убийцу по скриншоту следователя оказалось плёвым делом. Как только Джек появился в пределах досягаемости уличных камер, его тут же оприходовала полиция. Поведение арестованного произвело неизгладимое впечатление на копов, и они единодушно признали задержанного сумасшедшим. Джек не сопротивлялся, не требовал адвоката и даже не интересовался причиной захвата. Вёл себя надменно и не произнёс ни слова. Складывалось ощущение, что это он руководит захватом и управляет ситуацией.
В камере временного изолятора, он уютно устроился на откидной лавке и тут же заснул. Это являлось ещё одним доказательством его невменяемости. На самом деле причина другая. Неделя пленения чернокожего выдавила из него все соки. Неспокойные ночи напоминали скорей кошмары, чем отдых. Оказавшись на нарах, он почувствовал облегчение, некую определённость. Ему приснился отец, которого он никогда не видел в глаза. Во сне понимание, что перед ним его папа – не вызывало сомнений. Тот принёс им с сестрёнкой шоколад и торжественно вручил каждому по плитке. Мама Джека так никогда не поступала. Если детям перепадало лакомство, они были вынуждены делиться друг с другом. На этот раз, получив от отца подарок, они растерялись. У каждого из них – своя собственная шоколадка. И делиться ни с кем не надо! Папа рассмеялся и пояснил, что у него достаточно места в сердце, необходимого для их счастья! Он никогда не станет радовать одно дитя за счёт другого!
С мамой всё не так! В её душе не было достаточно свободного пространства, чтобы сын поместился туда полностью. Лишь изредка и только лучшими сторонами характера и угодными поступками…
Досмотреть этот необычный, трогательный сон Джеку не удалось. Принесли обед. Джек отказался от пищи и впервые заговорил.
По его требованию охранники неохотно принесли ручку и бумагу, и Джек, не торопясь, приступил к реализации ещё одной задачи. За время, проведённое в тюрьме, он напишет книгу. Главную в жизни!
Несколько его трудов уже публиковались, но при такой сумасшедшей конкуренции стать сколько-нибудь известным, шансов не было. Зацепить читателя могло либо громкое имя, либо идея должна быть убийственной. Например, «Мой путь на эшафот». Этот сюжет крутился в голове давно, но создать увлекательный и глубокий психологический триллер не удавалось. Каждый раз, единственный читатель – Эльза кривила и без того не совершенное личико. Ей не хватало пыла и эмоций! Она начистоту и прямо в лицо выкладывала обидную правду. Одарённая журналистка и довольно опытная в разных сюжетных крючках и интригах, она имела на это право! После одной такой безуспешной попытки родить очередной сюжет о смертнике, у Джека с Эльзой состоялся тот знаковый разговор. Она, уже понимая к чему всё должно прийти, отозвалась о прочитанном так:
