ГЛАВА ПЕРВАЯ
Англия, 1816
- Говорят, что он убил первую жену, а затем и её любовника. А потом, использовав все свое могущество и связи, сделал так, что остался невиновным.
Молодая девушка нервно сглотнула. Подняв на служанку глаза, она произнесла:
- Благодарю, Рут. Это, несомненно, приободрит меня перед встречей с ним.
- Ох, простите, мисс Диана, - горничная сокрушенно вздохнула и окинула дочь госпожи виноватым взглядом. - Просто ваша матушка, как она могла, отдать вас, этому страшному человеку...
- Остановись, Рут, - резко оборвала служанку Диана. - Моя мать - ваша госпожа. Не забывайте об уважении к ней. К тому же, еще ничего не решено. Возможно, я не понравлюсь герцогу.
- Да, мисс, - опустив глаза в пол, пробормотала Рут, а сама мысленно добавила: “было бы за что уважать эту женщину!”
- Благодарю за помощь, - Диана поднялась и посмотрела в зеркало - с блестящей глади на неё смотрела напуганная, молодая девушка. Наряд, что был на ней - изысканное платье из бледно-розового шелка, отделанное на уровне декольте невесомой газовой тканью, стоил матери девушки, графине Орнейской, немало денег и еще больше нервов. Еще бы. Пробиться в такое время к известной французской модистке, мадам де Лакруа, оказалось почти невыполнимой задачей. Но графиня не была бы графиней Орнейской, если бы не справилась с этим.
Нет, в этом году графиня не планировала “выводить дочь в свет” (от того и случилась заминка с нарядами), хотя возраст той уже был подходящий - 17 лет. Диана, проводившая время в имении покойного отца, находилась в счастливом неведении о том, что собиралась воплотить в жизнь её мать, когда в театре появился герцог.
Три года Лондон не видел печально известного красавца, титулованного герцога, Дэвида Ричмонда. Ходили самые разные слухи, связанные с ним - начиная от того, что тот погиб где-то на берегах Индии, заканчивая тем, что герцог стал капитаном пиратского судна. Все эти слухи обрастали красочными, выдуманными подробностями, и делали и без того мрачный образ Дэвида Ричмонда ужасающе... привлекательным.
Красивый, властный, баснословно богатый, и к тому же, после странной гибели своей красавицы-жены, еще и свободный, герцог стал заветной целью для графини Орнейской. Она решила выдать за него свою единственную, но далеко не любимую, дочь. Не тратя время зря, разузнав, где в следующий раз появится герцог, графиня срочно вызвала Диану. В кратчайшие сроки та прибыла к матери, обеспокоенная тем, что стало причиной горячим желанием матушки увидеться. Уж не заболела ли та?
Если одержимость своей целью можно было назвать болезнью, то да, графиня Лилиан Орнейская была тяжело больна. Для своего исцеления она готова была положить жизнь дочери к ногам герцога Ричмонда. Её не волновало, какую цену придется заплатить за это Диане. Для графини дочь, которая стала самым большим разочарованием в жизни (Лилиан мечтала родить графу наследника), должна была отплатить за свое право существовать, и сделать это она могла, лишь став женой герцога.
- Ты готова? - стремительным шагом врываясь в комнату, предоставленную для отдыха девушки, вопросила графиня. Одетая в серебристо-белое платье, с диадемой, украшающую светлые волосы, Лилиан Орнейская выглядела, как королевская особа.
- Да, мама, - Диана нервно провела ладонями по платью, и тут же получила по правой руке веером.
- Сколько раз я тебе говорила, не делать так, - зашипела графиня, холодно разглядывая свою дочь, - так делает только деревенщина! Думаешь, герцог захочет общаться с деревенщиной?
- Нет, мама, - Диана, опасаясь показать, как больно руке от удара, опустила взор вниз.
- Вот так, - графиня погладила рукой по бледной щеке дочери, - вот так и веди себя рядом с герцогом. Глаза в пол, будь скромна и лишний раз не говори. Бог знает, что думает теперь о женщинах герцог, после того случая с покойной женой... Ты поняла меня?
- Да, мама, - сдавленным голосом ответила Диана.
- Умница, дочка, - тонкие губы графини расплылись в самодовольной улыбке. - Если все пойдет как я задумала, мы получим в женихи самого влиятельного и желанного жениха Англии.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Этим вечером хозяева дома, граф и графиня Ридели, встречали своих гостей. Лишь избранные имели честь быть приглашенными на сегодняшний бал. Графиня Орнейская была одной из них. Величественно спускаясь по белоснежной лестнице, она сканирующим взглядом скользила по лицам собравшихся. Наконец, её взгляд остановился на высоком, смуглолицем мужчине. Тот, со скучающим выражением, выслушивал болтовню баронессы.
- Он здесь, - растягивая губы в торжествующей улыбке, сообщила графиня дочери.
- Который из них? - Диана медленно обвела взглядом зал. Почти все присутствующие были незнакомы ей (годы в имении давали знать о себе). Взор девушки прошелся по рыжеволосой женщине, потом, скользнул по черным волосам баронессы, и встретился со взглядом темно-зеленых глаз. Взгляд этот был холодным и острым, как лезвие самого лучшего в мире клинка. Диана едва не передернула плечами.
- Какая удача, он смотрит прямо на нас, - беря дочь за ладонь, восторженно заявила графиня.
Диана, ощущая подступающую дурноту, посмотрела на мать. Сама того не осознавая, девушка искала в ней поддержку. Лилиан, заметив взгляд дочери, послала ей предостерегающую улыбку, следом раздалось:
- Помни о том, чему я учила тебя.
На пути к заветной цели графини им встретились несколько гостей, изъявивших желание познакомиться с дочерью Лилиан. Они с небывалым интересом разглядывали лицо Дианы, её наряд, чтобы потом, уже значительно позже, сидя в гостиной лондонского дома, со всеми подробностями поведать, что видели дочь светской львицы, графини Орнейской, и что та “совершенно не унаследовала холодной красоты своей матери”.
Наконец, преодолев препятствия в виде назойливых дам, графиня практически достигла первой цели - она вместе с дочерью оказалась напротив герцога Дэвида Ричмонда. Правда, к тому моменту, когда Лилиан добралась до него, тот был уже в окружении нескольких дам и двух мужчин.
- Какая приятная встреча, - привлекая внимание к собственной персоне, а заодно, и к дочери, заявила графиня. Когда темно-зеленые мужские глаза остановились на ней, Лилиан присела в реверансе. Диана последовала её примеру. Только, в отличие от матери, она не смела поднять глаз. Не потому, что так учила её мама. А потому как Диане было тошнотворно страшно вновь столкнуться взглядом с герцогом.
- Ваша Светлость, - графиня улыбнулась, однако герцог остался равнодушным к её улыбке, - какой сюрприз видеть вас на этом балу.
Резко очерченные губы герцога дрогнули в издевательской усмешке:
- Такой ли уж сюрприз, Ваше Сиятельство?
