1790-е годы до н.э. Земля Кхем
– И что говорят звёзды? – Правитель сидел на троне, опершись о подлокотник, изображающий львиную лапу.
– Сожалею, мой господин, – оракул смотрел правителю прямо в глаза, – но звёзды не благоволят твоему правлению. Великая смута грядёт. Много крови прольётся, реки крови и потекут они от самого моря вдоль Могучей Реки. Я знаю, что гонца, принесшего плохие вести, ожидает смерть, но уста мои произносят истину.
– Ка, я сам призвал тебя. К твоим советам прислушивался и мой отец. Не помню, чтобы ты ошибался.
– Человек может ошибаться, но звёзды никогда не лгут. Там, – Ка поднял глаза к высокому своду просторной залы, – абсолютная Истина.
– Сейчас речь не об этом. Мне нужен совет.
– Мне следует высказать свое мнение, но решение все равно придется принимать тебе.
– Ты боишься?
– Нет. Не боюсь. Человек хочет слышать то, что согласуется с его желаниями.
– Я не намерен пустословить.– Правитель начинал раздражаться
– Ещё до твоего рождения я говорил с твоим отцом. Пойдём со мной.
Правитель приподнял одну бровь, и, тем не менее, поднялся. Он оглянулся в поисках слуг, но рядом никого не было.
Так повелось, что испокон веков правитель с оракулом говорили в уединении, чтобы до посторонних ушей не дошли секреты, раскрытые самим Амоном посредством звёзд.
Они направились в Западную часть дворца. Ка шёл впереди уверенным шагом. Он не оглядывался и чутким ухом улавливал тихие, почти бесшумные шаги правителя, следовавшего за ним. В лабиринтах дворца можно было легко запутаться, но Ка прекрасно знал дорогу.
Они спустились вниз по узкой лестнице, упирающейся прямо в стену.
– Это тупик. – В голосе правителя было больше утверждения, нежели вопроса.
– Тупик.
– Что это значит?
– Мы верим тому, что видим. Тупик, это когда нет выхода, когда упираешься в непробиваемую стену, когда кажется что весь мир против тебя. И тогда ты готов сорвать злость на первом, кто попадётся на пути, ибо злость – это отчаяние. Однако, если мы будем внимательны в минуты отчаяния, то заметим выход.
Правитель усмехнулся, терпеливо ожидая продолжения тирады оракула.
Ка облокотился о стену. Откуда-то из-под земли раздался едва различимый гул и стена дрогнула.
Оракул видел, как посерело лицо правителя. Его тёмные глаза, казалось, потемнели ещё больше. Во взгляде промелькнул вопрос и тут же сменился любопытством. Перед ними открылся тайный ход, по краям которого трепещущим пламенем горели факелы.
– Что это?
– Город.
– Подземный город?!
– Именно.
–Почему мне об этом неизвестно?
– Разве ты не слышал о Белом Городе?
– Белый Город… – правитель не смог скрыть замешательства. – И Врата в этот город находятся в моём собственном дворце? Я всю жизнь прожил здесь. Сколько раз я бегал по этим ступеням, будучи ребёнком. Мне всегда было интересно знать, что находится за этой стеной и зачем нужны ступени, ведущие в никуда. – Правитель рукой провёл по каменной плите, шириной более метра. Край стены был гладок, и, как будто, отшлифован.
– Подожди, – встрепенулся он, – но ведь Белый Город стал называться Городом Мёртвых.
– Мой господин, – его принято называть Городом Мёртвых. То, что принято, ещё не значит, что так оно и есть. В нем необычайно много жизни, но не той, к которой привыкли смертные. Пойдём, я покажу тебе настоящий город. Только, – Ка нажал на отверстие в стене, и огромная глыба, почти бесшумно, встала на место, – надо убедиться, что мы одни.
Едва потайная стена встала на место, наступила давящая тишина. Так продолжалось недолго. Вскоре тишину нарушил звук пламени и треск горящих масел. Правитель прислушался. До его слуха донеслись голоса. Он смог разобрать слова:
– Аменемхет сам не знает, что творит.
– Хатсут, ты несправедлива к господину. Нам, простым смертным, нельзя осуждать Божественного. Амон обратит на нас свой гнев за такие слова.
– Неужели, ты думаешь, что грядущие пески – гнев меньший? Они поглотят не только наш город.
Правитель изумлённо смотрел на своего спутника. Он ни о чём не спрашивал, но Ка догадывался, что Правитель ждёт объяснений.
– Мы находимся под хранилищем продуктов. Ты можешь говорить громко, кричать, в ярости топать ногами – тебя не услышат. Ты же, находясь за этими стенами, можешь слышать даже стук башмаков. Это один из секретов Мёртвого Города.
– Здесь везде такая слышимость?
– Нет, только в пределах дворца.
– Значит, когда я собираю Великий Совет, нас могут слышать и решения Совета не являются тайными?
– При условии – если кто-то находится здесь. Сюда никто не может проникнуть, кроме меня. О твоих секретах мне могут поведать и звёзды. Так что, мой господин, тебе не следует беспокоиться.
– Почему ты раскрыл этот секрет? Что побудило тебя нарушить клятву верности Ментухотепу?
– Почему ты решил, что я давал клятву Ментухотепу? – Ка усмехнулся.
– Как – почему? Ты стар, так же, как стар был мой дед. Если ты Хранитель Тайны, так кому, как ни Ментухотепу, ты давал клятву верности?
– Я давал клятву, прежде всего, своему отцу.
Правитель остановился так резко, словно наткнулся на глухую стену. Он не мог скрыть гнева, причиной которого послужили дерзкие слова подданного. Рука непроизвольно ухватилась за рукоять кинжала, висевшего на поясе.
– Оставь этот труд, – от зоркого взгляда Ка не укрылось это движение. – Я могу говорить с тобой на равных. Между нами разница в том, что ты правишь своим народом, а я правлю Городом Мёртвых.
– Ты непочтителен, Ка.
– Отчего же? Я почитаю тебя, как правителя и вправе рассчитывать на взаимность.
– Ты смешон! Что проку во власти, если ты не имеешь подданных?
– Я имею власть бОльшую, чем ты думаешь. Я знаю, кто ты, чей ты сын и какое положение занимаешь. Что ты знаешь обо мне?
– Ты шутишь? Оракул во все времена оставался Оракулом, знающим Язык Звёзд.
– И всё?
– Мне не обязательно знать больше. Не может быть, чтобы на всей Земле Кхем ты оказался единственным, кто знает Язык Звёзд.
– В ответ я могу сказать одно. На Земле Кхем много номов (провинций), но найдётся ли еще один Аменемхет?
Лицо правителя приобрело землистый оттенок.
– Я скормлю тебя шакалам! Твоя дерзость не имеет границ!
– Только потому, что тебе знакомо имя Имхотеп.
– Тебя зовут Ка! Ты не можешь быть Божественным Имхотепом!
– Я сын Имхотепа. Ты сам, по своей воле, склонишь колена, когда узнаешь, где именно ты стоишь. Этот город строили мои предки. Ты много раз произносил его название. Многие поколения искали его, но все попытки были безуспешны. Аменемхет! Кроме меня, ты единственный смертный, кто прикоснулся к стенам этого города.
Правитель вздрогнул. Его лицо судорожно подёргивалось.
– Я не верю тому, что ты говоришь. Я не верю, что ты сын Имхотепа. Сто раз по сто и ещё столько же Серебряный Диск рождался и умирал. Ты человек из плоти и крови и не можешь жить так долго.
