«Тебе больше никто не верит!»
– И я напоминаю, что сегодня родительское собрание! – закричал Павел Владиславович, пытаясь перекрыть звонок и начавшуюся болтовню.
По классу пронесся тяжелый вздох.
– Заколебали, – сказал сосед Макса по парте, Игорёк.
– Тебе-то еще ничего, – хмуро отозвался Максим, а вот мне после этого собрания всыплют по самое небалуйся…
– Это да, – согласился Игорь, он же Гоша, – сочувствую.
Сочувствие не помешало ему за пару секунд собрать портфель и рвануть по направлению к выходу. Все начали вылетать из класса со скоростью пули. Не стал задерживаться и классрук. Защелкнул документы в портфель и исчез за дверью. Макс вышел последним.
Наконец он оказался за воротами. По школе и за ее пределами радостно неслись освобожденные школьники. А Максим шел, загребая найковскими кросовками грязь в лужах. На лице у него было полное безразличие. Проходившие мимо девчонки на мгновение прекратили свою болтовню и с интересом посмотрели на симпатичного, немного кудрявого мальчика с серыми глазами. Но он не обратил на них никакого внимания.
– Мертвый номер, – прошептала одна из них и хмыкнула.
Плюх! В лужу поблизости влетел голубь и начал там свои банные процедуры. Штанина снизу покрылась пятнами грязи.
– Ах ты! Глупая птица! – показал мальчик кулак испытующе смотрящему на него голубю.
«Март, март! – со злостью подумал Макс, – все радуются – весна! А чему радуются! Грязь одна. И все равно, тоска какая была, такая и осталась… Вот скоро день рождения, а небось и не подарят даже ничего. Вон мать весь год угрожала: «За такие оценки никаких подарков на день рождения не дождешься!» Заколебали!
На телефоне заиграл Depeche Mode: «All I ever wanted, all I ever needed here in my arms». Сейчас это звучало издевательски.
– Алло, – вяло ответил он.
– Макс, ты чё такой хмурый?! – послышался бодрый голос Александра, – мы сегодня вечером с ребятами собираемся погонять! Ты с нами, а? Дам свой старый мотоцикл!
– Не, я пас, – все так же хмуро ответил Макс, – Сегодня родительское собрание, мне и так будет нагоняй.
– Тогда не все ли равно, за что получать? – спросил жизнерадостный Сашка, – можно тогда уж за все сразу!
Макс с несогласием промычал.
– Ну как хочешь! Если передумаешь, приходи! До полуночи!
Вокруг бушевала весна, но она не радовала. Светило солнце, бежали ручьи, люди жмурились от солнечных лучей, общипанные зимой коты грелись на солнце… Но Максим ничего этого не замечал. Он представлял: «Вот пойдет мама на родительское собрание, и ей, конечно, расскажут, что в школу в этом полугодии я почти не ходил. А в те разы, когда приходил, схватил несколько двоек – вот и все мои учебные „успехи“. Что меня, скорее всего, оставят на второй год. И это в девятом классе! Выпускной! Правда, учителя всегда говорили, что я очень одаренный мальчик и мог бы быть отличником, если бы захотел. Но симпатия к моей одаренности что-то совсем не мешает им рассказывать маме о том, как я на самом деле учусь».
Максим вдруг, сам от себя не ожидая, развернулся и пошел по другой дороге. «Поучаствовать в скандале еще успею, – решил он, – схожу-ка я пока к Лизе. Оттяну «счастливый» момент возвращения домой». Он заметил, что на деревьях уже появились почки, и улыбнулся. А потом принялся мечтать: «Можно будет летом уехать в наш старый деревенский дом и все три месяца купаться в речке. Но главное не речка, а то, что не придется слушать противные папины нравоучения. Только без компьютерных игр будет сложно. Особенно без Heroes of Might and Magic. Ну и по Сашке буду скучать. А вот Сашка по мне – навряд ли! У него приятелей достаточно, причем гораздо более оторванных, чем я.
Максим подошел к дому, во дворе которого играли несколько детишек. На лавочках, как охрана, сидели родители. Он позвонил в домофон. Ответила лизина мама.
– Кто? – строго спросила она.
– Это Максим.
– А, Макс! – Голос у Натальи Петровны сразу стал мягче, – Лиза еще не пришла со школы.
– Кто это? – спросила соседка Люба, которая сидела у Натальи Петровны на кухне, поедая домашний пирог.
– Это Максим. Приятель моей девочки. Бойфренд, как сейчас говорят.
– Поосторожнее нужно с этими бойфрендами, – нахмурилась Люба.
– А!.. Этого я знаю с детства. Он и Лиза выросли в одном дворе. Подружились сразу же! Им тогда года по три была. Маленький Максюша вырвал лопатку из рук у злого мальчика, который ломал лизины песочные пирожки. И этой лопаткой настучал подлецу по голове, – женщина улыбнулась от воспоминания, – Лиза перестала рыдать и поступок оценила. Потом Макс с родителями переехал в другой район. Но они все равно остались друзьями. И со временем это незаметно переросло во что-то большее…
– Ну и что же они думают?
– А что им думать? Они же еще дети! – Наталья Петровна побарабанила пальцами по столу, – Но мне кажется, что этот мальчик прекрасно подходит моей серьезной дочери. Наверное, она даже слишком серьезная. А с ним она меньше занудствует и больше смеется.
Максим тем временем развалился на лавочке во дворе и стал наблюдать за резвящимися детьми. «Вот хорошо же им, – подумал он, – в школу не надо, после родительского собрания ругать не будут. Сидишь в песочнице, делаешь глупые пироги из песка. Или катаешься на качелях. И никто не пристает. Максимум – родители из песочницы утащат, если ты свои пироги начнешь есть».
Один карапуз подбежал к Максиму и с застенчивой улыбкой протянул ему какое-то стеклышко, которое подобрал тут же, во дворе. Макс ответил ему улыбкой, и карапуз, довольный, ускакал. Парень стал рассматривать зеленое стеклышко, и подумал о том, что нужно дойти до мусорки и выбросить его так, чтобы малыш не увидел. Но тут послышался певучий лизин голос: «У тебя появился новый друг?» С ним Лиза часто говорила так, как будто ей было смешно. Возможно, он казался ей смешным? Макс что-то пробурчал в ответ, а девочка плюхнулась на скамейку:
– А чего не позвонил? Я чуть не пошла с подружками гулять. А то сидел бы тут до ночи меня ждал!
Лиза засмеялась. Максим с удовольствием слушал ее смех, смотрел на ее светло-русые, почти пепельные волосы и карие, теплые глаза. Ему стало немного легче.
– Я бы и ждал, – сказал Максим.
– Что такое? – девочка стала серьезной, – опять с родителями поругались?
Максим замялся, но потом признался:
– Сегодня родительское собрание. Мама туда идет. Когда вернусь домой, будет большая взбучка!
– Ух!
Лиза задумалась. Она знала почти все детали отношений Максима с родителями. Знала, что в школу он не ходит и не любит ее. Знала, что сестра тоже добавляет свою ложку дегтя в жизнь дома. И еще – самое главное, что она знала – что Максиму не надо читать нравоучений, потому что в девяноста девяти процентах случаев из ста это заканчивалось ссорой между ними. А ссориться она не любила. Ну хотя бы потому, что потом она долго расстраивалась, скучала по нему, плакала… Но, похоже, в этот раз всё было серьезно, и неприятности у ее приятеля нарастали, как снежный ком.
