Глава первая. Разоблачение
Двигаются. Одни еле шевелятся, другие безвольно повисли. Некоторые мельтешат ручками и ножками, надеясь соскочить с крючка. Нет, поздно. Этот поглотитель очень умен. Звук его волн манит.
Ник пытался отмахнуться от опять нахлынувшего видения. Маленькими марионетками облеплены снаружи и изнутри все стены величественного здания, раскинувшегося на берегу Москвы-реки. Скорей бы отдать то, с чем сюда приехал, и покинуть опасную территорию.
Работа курьером позволяла войти в любое из зараженных зданий, но не находиться в них долго, кроме того, давала определенную свободу. Раньше эта беготня не приносила ничего, кроме хоть какого-то заработка и боли в ногах. До тех пор, пока он не увидел. Ник даже не помнит, как в точности это произошло, сон это был или явь. Но встреча с длинноволосым человеком изменила его жизнь, разделив на до и после.
Наверное, явь, которая возникла на границе реальностей. Был стандартный входящий звонок из колл-центра: здравствуйте, требуется сделать доставку из пункта А в пункт Б. Ничего необычного. Отличался этот заказ лишь тем, что забрать посылку нужно было не из офисного помещения, а из кафе. Но такие заказы приносят деньги, поэтому Ник включил его в рабочий график.
В назначенный час Ник подошел к кафе под вывеской «Время». Начинался дождь, и Ник торопливо заскочил внутрь, на ходу скидывая уже успевшую промокнуть куртку. Присел за барную стойку и оглянулся. Было еще совсем рано для большого наплыва посетителей, оно и понятно: спальный район, и даже поклонники недорогих бизнес-ланчей не успели набиться в полумрак пропахшего с вечера фруктовыми кальянами интерьера. Заказчик тем временем опаздывал уже на десять минут, судя по часам на стене. Это раздражало Ника: любая задержка продлевала его рабочий день. Надо бы доставить заказ до часа пик и поскорее убраться из ненавистного метро, в котором приходится проводить полжизни. Курьер сосредоточил внимание на часах. Не замечать их было сложно: они занимали полстены и громко тикали, однако не это было любопытно. Ник увидел, что секундная стрелка на них двигалась в обратную сторону, против хода минутной и часовой. «Сопротивляйся не сопротивляйся, ход времени не повернуть вспять», – подумал Ник. И чем нахальнее ты двигаешься против, тем это заметнее. Ты – секундная, а время определяют по тем жирным, что становятся на цифры. Бунтуешь, не понимая, что, скорее всего, с тобой и возиться никто не будет, снимут – только и всего, чтобы не привлекала внимания. Если ты не стал в жизни жирной часовой стрелкой, то все твои попытки ею казаться все равно ни к чему не приведут.
– Ошибаетесь, молодой человек. Людям очень важно понимать свое предназначение и не поддаваться обману, если вокруг вранье, а эти часы врут, – уверенный и низкий тембр прервал его размышления.
Ник вздрогнул, тут же ощутил какую-то пустоту и шевеление в районе солнечного сплетения. С соседнего стула к нему обращался мужчина средних лет с длинными волосами, собранными в хвост на затылке, и в черной майке с какими-то странными аппликациями-знаками. «Такие майки в моей юности продавали на концертах рок-групп», – подумал Ник. Изображения с обложек альбомов CD выглядели очень нелепо на майках – какие-то знаки, иероглифы, черепа. Ребята в подростковом возрасте носят всю эту атрибутику, им так проще казаться значительнее в глазах окружающих и подогревать к себе интерес. «Но этот-то чего лезет, пусть даже я и подумал вслух, – злился Ник. – Кухонный психолог с внешностью стареющего рокера», – он не унимался и раздражался все больше. Психологи – еще те комбинаторы. Их успех заключается в том, что своими вопросами они дают понять человеку, что до него есть дело. В обычной жизни между людьми так не происходит. Каждый озабочен только своей персоной. И лишь психолог – за деньги – еще и вашей. Все эти мысли мелькали в голове у Ника, пока он всматривался в незнакомца, заговорившего с ним так бесцеремонно и неожиданно.
– Мне необходимо вам кое-что передать. Отнесете этот предмет по данному адресу, – незнакомец подвинул по барной стойке сверток и визитку с адресом.
«Откуда он меня знает, – опять удивился Ник. – Ах, да, у меня же рюкзак с фирменной символикой службы доставки, как я сразу не догадался». Несмотря на очевидность делового интереса незнакомца к его персоне, Нику не терпелось побыстрее попрощаться и уйти из кафе. Что-то продолжало его тревожить – не отпускала дрожь в солнечном сплетении и какое-то оцепенение во всем теле мешало думать. В этом состоянии, ничего не сказав длинноволосому, Ник схватил куртку и рюкзак и поспешил на выход. Сверток он держал в руках, на ходу запихивая его в рюкзак.
Выскочив на улицу, он с удовольствием подставил лицо струям дождя и стал жадно вдыхать свежий воздух. Накатывала тошнота и кружилась голова.
«Ох, и духота в этом кафе, экономят, гады, на вентиляции», – Ник заспешил к станции метро и, когда подошел к ней, вспомнил, что не знает, куда нужно доставить заказ этого неприятного типа.
Дождь усиливался, с капюшона курьерской куртки стекала вода. Служебные рюкзак и куртка были сделаны из непромокаемой ткани – могли задерживать воду, хоть целый день броди по городу в ливень или снег. Все делают, чтобы погода не угрожала их бизнесу, рвачи. Иногда Нику казалось, что и с офисным кофе что-то не так, наверняка с добавками. Особенно после утренней планерки, где сотрудникам службы доставки в очередной раз вместе с кофе и бутербродами закачивали в сознание экстракт корпоративных ценностей и НЛП-технологий. Работа, откровенно говоря, собачья. Долго не выдерживает никто. Не от хорошей жизни, понятно, туда устраиваются. И дураку ясно, что компания снижает издержки, пытаясь сформировать ручной и постоянный коллектив. Видите ли, клиент хочет доверять свой хлам одному и тому же лицу. Ну, и платите тогда за вип-обслуживание, если нравится, когда один и тот же скороход к вам таскается. В этой работе не нужен интеллект, наоборот, желательно о нем забыть, иначе не выдержать. Нужны выносливость и умение уходить в свои мысли. Ник мог сделать десять доставок в разные районы мегаполиса и не устать. Тогда он звонил в офис и брал еще заказы. Мог работать сутками. Лишь бы не находиться в одиночестве в этой ужасной комнате на чердаке, или, как его гордо именовали арендодатели, «мансарде» старого московского особняка. Окошко-бойница, выходящее во двор-колодец, вход через подворотню, где зачастую справляли нужду не только собаки, но и загулявшие горожане. Зато рядом метро. Этим гордятся все владельцы московской недвижимости, кто сдает свои конуры в аренду. Пусть загаженный подъезд и гнилая канализация, зато метро в шаговой доступности. Тихий центр. Тоже очередной самообман. Ну, какой он тихий, если внизу тысячи поездов в день, а наверху миллионы людей и машин. Тихо только на берегу озера в Альпах. Ну, или в космосе.
