Лейтенант Эдвард Мэй промокнул лицо бумажной салфеткой, скомкал ее и с нескрываемым раздражением зашвырнул в ближайший мусорный контейнер. Черт, ну и жарища! Пилот с откровенной ненавистью перевел взгляд на натужно гудящий кондиционер. Вот же, дерьмо китайское! Ведь только-только ремонтировали, и вот на тебе… Опять «сдулся», к чертовой матери! А прощелыга Паркер нихрена не чешется, хотя следить за всей бытовой машинерией комплекса его святая обязанность. Этот шулер, должно быть, как всегда просиживает штаны в арсенале, где выуживает из техников последние центы.
Подумав, что до конца дежурства осталось менее двух часов и, судя по всему, ничего экстраординарного уже произойти не успеет, Мэй решил на минутку заглянуть на оружейный склад, разыскать там капрала и провести с ним задушевную воспитательно-разъяснительную беседу. От того что появился повод хорошенько отыметь этого сукиного сына, молодой офицер заметно повеселел. И дело тут вовсе не в проигранных вчера сорока долларах. Избави бог, никаких личных счетов! Просто служба есть служба.
Прежде чем отправиться на поиски своей жертвы, лейтенант все же решил промочить горло. Вот только чем? Кофе? Мэй перевел взгляд на новенький, сияющий рекламой «Эспрессо» кофеавтомат. Нет, кофе сейчас – это, пожалуй, перебор. Тогда что остается? Минералка или кола. Колу лейтенант не любил. От этого символа великой Америки у него постоянно пучило живот и возникала изжога. Кстати, о такой неприятной особенности своего организма Эдвард предпочитал помалкивать. Во-первых, всегда отыщется остряк, готовый состряпать для молодого офицера какое-нибудь колкое прозвище. Что-то типа «мистер-газ» или «кола-пердо-лет». Вторая причина была куда более серьезной. Дотошные армейские медики, свято веровавшие, что пилот американских ВВС должен обладать железным здоровьем и с легкостью переваривать полфунта стальных гвоздей, аппетитно уложенных на бутерброд, могли заинтересоваться его желудком. Разумеется, Мэй в здоровье своем не сомневался, но вот только все эти гребаные процедуры… Еще, чего доброго, заставят глотать желудочный зонд. Фу, мерзость какая!
Поморщившись, лейтенант постарался отогнать малоприятные ведения уж совсем малоприятной процедуры и уверенным шагом направился к холодильнику. Ладно, если не кола, то пусть будет минералка. Конечно, лучше бы пиво… Но только откуда же здесь взяться холодной запотевшей бутылке «Будвайзера»? Кто же позволит пилотам дежурной эскадрильи вот так запросто лакать живительный алкоголь?
Мэй проглотил слюну, тяжело вздохнул, а затем протянул руку и взялся за ручку на одной из створок большого отливающего полированным металлом холодильника. Легкий щелчок, и стальная дверца распахнулась.
От увиденного сердце молодого офицера гулко екнуло, а по спине побежали крупные мурашки. Он даже не смог выдохнуть полагающееся в таких случаях «Тревога!». Он просто стоял и смотрел, как по внутренним стенкам холодильника ползет, извивается дюжиной толстых змееподобных побегов отвратительный черный плющ, а рядом с банками и бутылками из неоткуда, из пустоты, материализуются небольшие багровые ящерицы. Казалось, будто в тварей превращаются сами огненно-красные банки «Кока-Колы», будто это яйца, которые вылежались, созрели и теперь лопаются, выпуская на свет ненавидящих, старающихся отомстить лично Эдварду бестий. Кампания безалкогольных напитков сурово мстила за нелюбовь к своей знаменитой продукции.
Наваждение оборвалось, когда одна из ящериц разинула свою утыканную мелкими, но острыми, будто колючки шиповника, зубами пасть, и плюнула в Мэя снопом клубящегося оранжевого пламени. Рефлексы боевого летчика сработали безотказно, и лейтенант ловко увернулся от летящего ему прямо в лицо огня. Эта подлая атака привела Мэя в чувство, вернула его к гребаной реальности. Рука сама собой метнулась к одному из карманов летного разгрузочного спецжилета и выдернула оттуда небольшой зеленый цилиндр с крупной, хорошо различимой маркировкой «FG». Чека отлетела в сторону, и Эдвард с криком «Ах вы, твари!» зашвырнул фосфорную гранату внутрь холодильника. Вслед за этим Мэй захлопнул дверь и отпрыгнул в сторону.
Как только пилот свалился за плотный ряд выстроившихся неподалеку стульев, в холодильнике полыхнуло. Взрыв распахнул стальные створки, одна из которых отлетела в дальний конец кафетерия, а другая, жалобно поскрипывая, повисла на растерзанной петле. Эдвард поднял голову и увидел пламя. Недра большого холодильного агрегата сейчас больше походили на раскаленное горнило доменной печи, в которой ярко пылал смертоносный белый фосфор.
Буквально через мгновение после взрыва в коридоре послышался гулкий топот бегущих ног, и в помещение кафетерия вломились трое. Главный военный инженер Петерсон и двое морских пехотинцев из охраны базы выпученными от растерянности и удивления глазами уставились на учиненный Мэем разгром.
– Что за… ― начал было Петерсон, но Эдвард не дал ему договорить.
– Щит! ― заорал он. ― Щит не держит! Они прорвались! Они были там… внутри! ― задыхаясь от адреналина, пилот ткнул пальцем в сторону догорающего холодильника.
От этих слов инженер стал белым как мел. Сперва он попытался что-то ответить Мэю или может спросить, да так и не сподобился. Обращаясь то ли к самому себе, то ли к прибывшим вместе с ним морпехам, Петерсон завопил: «Генераторы!», после чего стремглав кинулся прочь из комнаты. Его худая, чуть сутуловатая фигура еще виднелась в широком проеме двери, когда коридоры авиабазы Лэнгли наполнил протяжный стон сирены.
С пистолетом в руке лейтенант Мэй пулей влетел в обширный авиационный ангар со сводчатым потолком. Здесь в ожидании команды на взлет замерли истребители его звена. В ангаре наблюдался нешуточный переполох. Метались техники и операторы, прямо по полу срочно протягивали дополнительные силовые кабеля, стоял непривычно громкий гул генераторов защитного поля. Сразу становилось понятным, что сейчас установки пыхтели… да какой там пыхтели, стонали на предельной мощности.
Быстро оглядевшись по сторонам, Эдвард понял, что опасности нет, по крайней мере, пока. Противнику не удалось сюда прорваться. Пилот вздохнул с облегчением и убрал оружие в кобуру. Тут Мэй заметил инженер-лейтенанта Хьюго Беккера, отвечавшего за экранирование этого укрытия. Удача! Он здесь! Пилот обрадовался. Пожалуй, сейчас Беккер был одним из немногих, кто мог ориентироваться в сложившейся ситуации, а может, будучи дежурным офицером взлета, он уже успел получить настоящий боевой приказ для их звена.
– Эй, Хью! ― закричал Мэй и припустил в сторону пультов контроля и управления, развернутых на тонконогих полевых столах.
