Дождь зарядил с утра, а к вечеру перешел в мокрый снег. Люди даже не знали, радоваться этому или нет. С одной стороны, эта долгая уральская осень уже всем надоела, пускай лучше наступает зима, можно ждать Новый год. Но, с другой стороны, зима тоже особо не радовала – семь месяцев холода и снега кого угодно могут вогнать в депрессию.
Единственное, что успокаивало – сегодня пятница. Для большинства – лучший день недели. Все предвкушали предстоящие два дня, когда можно не вставать с утра на работу. После ужина вся семья рассредоточилась по своим любимым местам в квартире. Ирина расположилась в кресле у телевизора, Константин, ее муж, завалился на диван, а их сын Ромка, как обычно, закрылся в своей комнате с компьютером.
– А ты мусор вынес? – тихо спросила Ирина.
– Ммм, – невразумительно промычал муж из-за газеты.
– Только не говори, что, если ты сделаешь это завтра с утра, ничего страшного не случится, – тут же отреагировала жена.
– Ирочка, ты просто читаешь мои мысли. Ведь правда, ничего не случится. Завтра утром мы куда-нибудь пойдем и выбросим этот несчастный мусор. Хочешь, я его выставлю в коридор?
– Терпеть не могу эту соседскую манеру выставлять свой мусор на лестничную площадку, чтобы он там всю ночь стоял. Мы так поступать никогда не будем. Немедленно вынеси мусор на помойку, вечером я чистила рыбу, ее надо убрать из дома.
– Жаль, что ты не согласна с моим чудесным планом. В такую погоду хороший хозяин собаку на улицу не выгонит, а ты меня отправляешь в темную октябрьскую ночь, в дождь и снег, – Костя попробовал еще раз отшутиться.
– Зубы не заговаривай. Всего пять минут. Курточку набросил – и вперед.
Константин обреченно вздохнул и отправился одеваться.
На улице стояла кромешная тьма, во дворе кое-где едва светили фонари, но, казалось, наоборот, притягивали мрак. Все вокруг выглядело мокрым, грустным и по-осеннему печальным. Костя быстро подошел к контейнеру и выбросил мусор. Неожиданно рядом раздался едва различимый писк. Скорее всего, он бы и не услышал его из-за шума ветра, но писк вдруг усилился и превратился отчаянное мяуканье.
«Мяу, мяу!»
Костя растерянно оглянулся и заметил рядом, немного в стороне от контейнера, расстеленную газетку, а на ней маленький дрожащий мокрый комочек. Газета совершенно не спасала котенка от дождя и мокрой земли. Константин подошел ближе и наклонился. Котенок сразу замолчал и стал буравить человека маленькими черными глазками.
Ирина уже начала волноваться – муж пошел выбрасывать мусор и куда-то пропал.
«То его из дома не выставишь, то домой не дождешься», – думала она.
Тут послышался звук открывающегося замка, и в коридор шагнул Костя со словами:
– Ирочка, посмотри, кого я нашел.
– Что значит «кого»? Ты где был? Надо было всего лишь выбросить мусор, а ты кого-то притащил домой, – Ирина недовольно ворча вышла в прихожую.
Муж протянул ей правую руку: на ладошке сидел маленький, мокрый, серый, дрожащий комочек.
– Еще не хватало! – воскликнула женщина. – Куда мы его денем? Кто за ним будет убирать? Он мне всю квартиру пометит!
– Да ты посмотри, какой он жалкий и беззащитный, он сидел у контейнера на клочке газеты и жалобно мяукал. Я не смог его там оставить, – заступился муж за котенка.
– Ну, давай вынесем его в подъезд, может, кто-нибудь подберет.
– Да кому он нужен, и потом, он ведь голодный, давай хотя бы накормим его, оставим на ночь…
За все это время котенок не проронил ни звука. Он сидел на ладони у Кости, замерев и уставившись круглыми глазенками на Ирину. Он чувствовал, что его судьба находится в руках этой женщины. Всем своим видом он как будто говорил:
«Вы меня только приютите. Вы не пожалейте об этом. Я буду кушать, что дадите, спать, где скажете, я не займу много места, да вы меня вообще не увидите и не услышите. Я не доставлю много хлопот, только оставьте меня в доме. Здесь так тепло и так приятно, вкусно пахнет едой».
– Ой, какой мокрый и маленький! – воскликнул Ромка, он услышал разговор родителей и вышел из своей комнаты. – Мам, давай его оставим! Я всегда хотел котенка.
– Ага! – воскликнула Ирина. – Мне это только дополнительная работа. Кто за ним будет прибирать? Ты, что ли? Я готова его только терпеть в доме.
– Мам, да ты посмотри, он, кажется, похож на британскую породу. Вон, какой он серый, и ушки как будто обрезаны, – сказал Ромка, приглядевшись к котенку.
За время их дискуссии котенок немного обсох и распушился. Стало заметно, что он, похоже, действительно благородных кровей, по крайней мере, один из его родителей точно имел отношение к Британии – серый окрас шерстки, маленькие аккуратные ушки, слегка приплюснутая мордочка. Вид у него был достаточно аристократичный и явно тянул на «иностранца». За все время разговора он даже не мяукнул, просто сидел в руках у Кости и благоразумно помалкивал.
Все эти доводы семейства и молчание гостя, кажется, поколебали решительность хозяйки.
– Ладно, – с сомнением произнесла Ирина. – Но, повторяю, я согласна его только терпеть. Убирать за ним, мыть, приучать его к порядку в доме будете вы, – с акцентом на последнем слове сказала она.
– Надо выбрать ему имя, – с энтузиазмом сказал Костя.
– Фарадей, – сразу же предложил Рома.
– Почему Фарадей?
– А нам сегодня в школе законы Фарадея объясняли, он, кстати, англичанин.
– Ну, не знаю. Какое-то необычное имя. Может, Иннокентий или Том… – неуверенно произнесла Ирина.
– А может, Васька? – предложил Константин.
– Никакой он не Васька, ты посмотри на него, – возразила жена. – Фарадей, – обратилась она к котенку. – Ты на какое имя будешь откликаться?
– Мяу, – ясно и громко прокомментировал котенок.
– Значит, Фарадей, – утвердил имя Костя.
– Мяу! – сказал Фарадей.
Место котенку выбрали в коридорчике между двумя комнатами. Одна из них была комнатой Ромки, другая – родительская спальня. Сначала Костя предложил расположить Фарадея на кухне, но жена воспротивилась: кухня и так небольшая, не хватало там еще и кота держать.
Сначала котенку налили блюдце молока, тот сразу припал к нему и стал быстро-быстро лакать содержимое, иногда показывая маленький розовый язычок. В это время Ирина с мужем нашли новую коробку из-под обуви, положили туда мягкую фланелевую тряпочку, чтобы Фарадею было удобно спать, и поставили в маленький коридор.
После молока котенок заснул прямо там, где стояло блюдце. Ромка осторожно поднял котенка, тот поместился у него в двух ладошках, и перенес в коробку. Фарадей даже не проснулся. Он явно чувствовал, что жизнь повернулась к нему светлой стороной. Он пристроен, у него появился свой дом и своя территория.
