Пролог. Легенда о Первых людях
Старик Като, духовник самого царя, зашёл в класс. На него сразу устремился целый десяток детских любопытных глаз. Это был для них первый урок богословия, на котором их знакомили с основами веры. Конечно, для таких чистокровных отпрысков, что сидели здесь, мало что из этого станет открытием, ведь их почётные родители желали с самого рождения привить им любовь к устоям своего народа.
Священник тяжело вздохнул. Ему предстояло поведать им историю, которую он десятки раз слушал сам и ещё больше рассказывал другим. Он окинул их задумчивым и отстранённым взглядом и без лишних отступлений заговорил:
– Многие сотни лет назад на жаркой и злобной планете, которую ныне не сыскать на небосводе, жили Тёмные боги. Никто уже не вспомнит их имён, да и не надо это. И сколь жестоки они были, столь же были они и умны, и развиты. Народ своей планеты они держали в страхе и железных оковах, стали верующие безвольными их рабами. И так тяжела была жизнь несчастных, что спустя долгие поколения страдание в их сердцах выросло в нечто большее – в жажду свободы. И тогда две великие сотни, которые в дальнейшем и станут Первыми людьми, бежали от спящих Тёмных богов, украв при этом частицу их волшебной мудрости. Долгие годы скитались они по холодному космосу, нигде их не ждали, но вот и великим страдальцам было суждено обрести счастье. По истине чудесные земли нашли они: не были они заняты ни злобными народами, ни чудовищными тварями. Даже всесильные и жестокие боги, давно покинув эти места, не имели тут никакой власти. И тогда Первые люди, используя знания своих бывших злобных господ, сами стали богами для самих себя. И с тех пор расселились семьи те по земле и закрепились здесь до скончания дней, а когда пришло время, ушли в землю навеки, дав жизнь своим детям, а те своим детям. Сын короля становился королём, сын воина – воином, а сын крестьянина – крестьянином. Первые люди давно покинули этот мир, но мы всё так же почитаем их как спасителей и героев нашего народа. Они рисковали своими жизнями для того, чтобы их потомки не знали ужасов рабства и наслаждались свободой их душ.
Наступила тишина. Дети потуплено смотрели то в пол, то друг на друга. Наконец один из них, немного стесняясь собственного вопроса, заговорил:
– Учитель, а эта легенда… она правдива? Всё правда так и было?
– Конечно, Нелус, – мужчина даже немного рассмеялся, – эта история передаётся из поколения в поколение в Великом храме Двух сотен.
Этот ответ тут же породил новый вопрос другого мальчика:
– Мастер Като, а мой папа говорил мне, что таких зданий, как Великий храм больше нигде в мире не сыскать!
– И это тоже так, юноша. Тебя зовут Лукреций, да? Твой отец абсолютно прав. Одной из технологий Тёмных богов, которую забрали наши славные предки, был корабль для космических перелётов «Ковчег», единственный и неповторимый.
По комнате пронеслись шепотки восхищения. Многие верили в то, что Первые люди умели летать в далёком космосе, но никак не знали, что это было правдой, не сказкой, а настоящей историей!
– Корпус корабля, – продолжал он, – и стал зданием храма, где и поныне живут монахи и молятся паломники. А стоит он в том же самом месте, где однажды приземлился на эту планету и где первый из Первых ступил на обетованную землю.
После этого на всезнающего Като посыпались разные детские вопросы вроде «а правда ли что у Них были змеиные языки?» или «могут ли Их дети считаться полубогами и так же входить в пантеон?». Но один вопрос, а точнее ребёнок, задавший его, заставил рассказчика выпрямиться и в то же время склонить голову, насколько это вообще было возможно сделать, сидя за письменным столом:
– Мастер, а можно ли верить в то, что все Первые жили по несколько сотен лет? Отец рассказывал мне об этом, но это так странно.
Като удивился. Нечасто ему приходилось объяснять такие тонкости религии на первом же занятии. Однако, и спросивший это был человеком крайне уникальным – к нему обратился сам принц.
Неужели правитель так рано стал нагружать своего отпрыска подобными весьма сложными для детского понимания деталями? По мнению духовника, это было лишним. Однако, никто не знает, какие из знаний могут пригодиться на практике будущему правителю.
Было необходимо что-то ответить ему, не особо вникая в подробности. Официальная Церковь не любила, когда побег Двухсот показывали в житейском, приземлённом виде. Однако, у Като было своё видение преподавания, отчего он отвечал детям на их вопросы так, как есть.
– Конечно, это правда, Адриан, – к царской особе по поручению отца обращались по имени, как и ко всем остальным ученикам, – наши великие предки и правда жили долгие и долгие годы, которые мы сейчас и представить себе не можем. Разумеется, это доказывает их божественность, но и у этого факта есть своё объяснение. Всё дело в том, что Тёмные боги, желая максимально эффективно использовать труд своих пленённых, своими ужасными манипуляциями над новорождёнными продлевали им жизни на немыслимые для нашего восприятия промежутки. Детство и старость проходили обычно, но вот зрелость, самый стойкий и трудоспособный возраст, они растягивали на всё остальное время.
– А почему тогда мы живём так недолго?
– Над Их потомками более никто так не издевался, каждый жил столько, сколько ему уготовано, равно как и мы теперь. Секрет продления жизни остался секретом, и это благая потеря. Никто не должен властвовать над такими вещами.
После его рассказа, который впечатлил даже больше, чем сама легенда, была долгая тишина. Дети переваривали услышанное и пытались найти этому место в своём мировоззрении.
Като и сам пожалел, что вот так, на первом же занятии, вывалил на бедных ребят этот тяжёлый груз, но, раз спросил сам великий наследник, нельзя было не ответить, а подслащать их фантазии общепринятыми сказками он не хотел из принципа. Возможно, если потом эта беседа выйдет за рамки урока и попадёт в залы Храма, ему это аукнется, но он не особо переживал за своё место, если это шло вразрез с его моральными устоями. Он не любил замалчивать небогоугодные темы, отчего и был уважаем многими за свою честность и прямолинейность.
Ответ полностью устроил Адриана, он узнал то, что хотел. Однако, это был лишь один из сотен аспектов, которые он должен был уточнить.
Дальнейшая беседа мужчины и десятерых юношей проходила оживлённо и информативно – как это и было всегда на первых занятиях по богословию.
До этого пять-шесть лет дети воспитываются в своих семьях и узнают лишь ту информацию, которая, вперемешку со слухами, сплетнями и домыслами, сохранилась в их роду. А теперь, оказавшись в новом для них мире среди сверстников из других фамилий ученики каждый день открывают для себя что-то новое, подтверждают что-то уже ранее им известное.
