– Нита, знакомься, это Фабрисио.
Белоснежные, будто больничные, стены центра приема беженцев МПДСС светились в лучах флуоресцентных ламп, и Нита на мгновение засомневалась, не галлюцинация ли у нее. Все же обстоятельства, которые привели ее в Международную полицию по делам сверхъестественных существ, скорее походили на ночной кошмар: тут тебе и похищение, и пытки, и как грандиозный финал – сожжение заживо всех врагов Ниты.
Всех, кроме одного.
И вот он перед ней. На несколько сантиметров выше, со слегка взъерошенными темно-каштановыми волосами, обрамляющими бледное лицо. Его огромные серо-голубые глаза впивались в нее с потрясением, которое, как она знала, отражалось и в ее собственном взгляде.
Фабрисио.
Парень, которого она спасла.
Парень, который ее предал.
Который поблагодарил Ниту за то, что она помогла ему бежать, взял деньги и билет на автобус, предложенные ею. Затем отвернулся и воспользовался телефоном, который также получил от нее, чтобы продать Ниту на черный рынок. Тот, кто бросил ее, зная, что ее похитят, разрежут и продадут по частям.
Ярость бурлила в венах Ниты, сжигая тело изнутри. Челюсти сжимались все сильнее, пока она усилием воли не заставила себя расслабиться, чтобы не сломать зубы.
– Нита.
Агент Куиспе, представитель МПДСС, которая вела ее дело, шагнула вперед. Контур коротко остриженных волос резко выделялся в ярком свете. Ее испанский был тягучим и спокойным, с узнаваемыми нотками – они напомнили Ните время, проведенное в Перу.
– Ты в порядке?
Нита моргнула и заставила себя кивнуть.
– Конечно. Простите, я, должно быть, на минуту отключилась. Так о чем вы говорили?
Куиспе слегка нахмурилась и прищурилась – видимо, в попытке разобрать испанский Ниты. Отец Ниты был чилийцем, но до шести лет она жила в Мадриде; часто люди не сразу могли разобраться в хитросплетении ее акцентов.
– Я говорила о том, что ты кажешься мне очень скрытной. И, поскольку мы только что приняли беженца твоего возраста, я подумала, вы двое, возможно, захотите познакомиться.
Куиспе махнула Фабрисио, приглашая подойти. Тот нахмурился, но складка тут же исчезла с его лба, а на лице появилась неуверенная улыбка.
Нита пристально взглянула на него. Какого черта он лыбится?
А затем догадалась – он же не знает, что она выяснила, кто именно продал ее на черный рынок. Фабрисио по-прежнему исполнял роль напуганной жертвы.
Нита шагнула вперед, сжав кулаки. В этот момент больше всего на свете она желала разбить его голову об пол. И сожалела, что не расчленила, когда он лежал при смерти, после того как ее мать поймала его.
Нита глубоко вздохнула. Она находилась в самом сердце МПДСС – в штаб-квартире в Боготе. Рядом с ней стояла агент. Не лучшее время для убийства.
И неважно, как сильно ей этого хотелось.
Нита сглотнула и заставила себя нацепить на лицо соответствующее моменту выражение. Сейчас ей следовало сохранять спокойствие и не подавать виду, что они встречались раньше. Оставалась надежда, что Фабрисио не выдал ее.
Если в МПДСС узнают, как они познакомились, то установят и связь Ниты с ее кровожадной матерью, и преступления самой Ниты всплывут на поверхность. Невозможно расти с родителями, погрязшими в бизнесе по расчленению сверхъестественных существ с последующей продажей их тел по частям, и не совершить парочки тяжких правонарушений.
Нита не смогла заставить себя протянуть Фабрисио руку. Сдавленным голосом она сказала:
– Приятно познакомиться.
Он моргнул и на мгновение заколебался, а затем мягко улыбнулся, его голос прозвучал нежно и тихо:
– Мне тоже.
Взгляд Куиспе метнулся между ними, будто она почувствовала напряжение.
– Фабрисио пробудет здесь некоторое время. Я подумала, вам найдется о чем поговорить, поскольку вы оба побывали на черном рынке.
Нита практически слышала ее невысказанное сравнение. Они оба лишились некоторых частей тела. Части обоих были проданы и съедены.
Нита пошевелила ногой, пытаясь не думать о зияющей пустоте на том месте, где когда-то находился мизинец, и старательно отводила взгляд от отсутствовавшего уха Фабрисио. Это было несложно – свидетельство преступления ее матери скрывали волосы.
Нита обернулась к Куиспе.
– Да, хорошая идея. Спасибо вам. Я бы хотела познакомиться поближе со своим новым товарищем.
Нита сглотнула, когда слова сорвались с ее губ. Неестественные. Притворные. И почему ей не удается справляться получше с подобными вещами?
Но, даже если Куиспе и заметила, с каким трудом дается Ните общение, комментариев не последовало.
– Конечно.
Развернувшись, агент оставила их наедине. После ее ухода воцарилась давящая тишина. Фабрисио открыл и закрыл рот, будто хотел что-то сказать, но передумал. Нита поджала губы и огляделась.
Ей не нравилось находиться в здании МПДСС. Полиция по делам сверхъестественных была средством достижения цели, и она им не доверяла. Предполагалось, что они не только преследуют, но и защищают «существ». Сказать по правде, Нита считала, что называть людей, подобных ей, «существами» так же оскорбительно, как и «сверхъестественными». Скорее всего, подобная терминология восходит к корням МПДСС – временам, когда они охотились на монстров. Прежде чем начали отстаивать права «существ» и защищать их.
Нита обратилась в МПДСС именно в поисках защиты, но знала, что коррупция проникла в самое сердце организации. Ниту нервировало постоянное видеонаблюдение в здании, ведь разговор, который она собиралась сейчас начать, был не для чужих ушей. Не для ушей МПДСС или тех, кому МПДСС могли сливать информацию.
– Снаружи есть сад, – заявила Нита. – Поговорим там.
Фабрисио медленно кивнул и последовал за ней.
Они миновали офисное помещение. Безупречно белые стены и белоснежный кафельный пол будто заключали их в клетку, как в футуристической тюрьме. По залам здания-убежища бродили и другие беглецы из сверхъестественных. Одних Нита, встретив случайно на улице, приняла бы за обычных людей.
Иные же выглядели наполовину осьминогами, например. Глаза Ниты изучали мужчину, расположившегося в холле. Он выглядел уставшим. Взгляд скользнул по восьми пурпурным щупальцам, которые заменяли ему ноги. Нинге. Японская русалка. Нита была готова побиться об заклад, что не ошиблась.
Люди болтали, что, съев плоть этого существа, можно обрести бессмертие.
Люди болтали то же самое и о поедании Ниты.
