1. Глава 1.
– Я туда не влезу, – растерянно проговорила я своей подруге Светочке Кузнецовой.
– Да влезешь, не бойся, – она в этот момент высунулась из окна машины, собираясь координировать мой выезд с парковки. – Ты на свою сторону смотри, а я со своей стороны проконтролирую.
– Давай лучше ты, а? – дрожащими руками я крепко взялась за руль.
– Ага, – недовольно гавкнула на меня подруга. – У тебя экзамен уже на этой неделе, а я только учусь. Сдавать задом с этих дурацких парковок я не умею. У тебя все равно лучше получится.
– Но машина-то не моя, – волновалась я. – А если я поцарапаю?
– Да не волнуйся, – отмахнулась Светочка. – Давай уже, а то опоздаем.
– Ладно, – вздохнула я, – только смотри внимательнее.
Я сконцентрировалась и принялась выезжать. Подземная парковка в торговом центре оказалась вся забита, поэтому мне пришлось припарковаться на улице. Однако когда мы вернулись, то увидели, что с двух сторон наша машина оказалась зажатой двумя черными внедорожниками. Наверное, эти кабаны просто не заметили крохотную малолитражку Светочки, которую отец подарил ей на восемнадцатый день рожденья.
Моя подруга уже неплохо водила, но вот парковки и езда задом была пока ей неподвластна. Теоретически у нее уже были права – отец купил ей их вместе с машиной. Да и Света во всю по району каталась уже с шестнадцати лет, но за два года так и не освоила аккуратную парковку.
– Еще чуть-чуть! – радовалась Светочка, когда мы почти выехали из этого грозного тоннеля между двумя внедорожниками. – Совсем немного…
Но тут машина влезла колесами на замерзшую лужу, покрытую снегом, и резко скользнула в сторону. Я испуганно нажала на тормоз, но крохотный зад этой крошки окончательно занесло.
– Твою ма-ать! – выругалась Светочка. – Чертова зима!
Я застыла, не зная как мне дальше поступить, ведь я умудрилась поцарапать сразу оба этих внедорожника.
Мне конец. Так вляпаться и врагу не пожелаешь. Мало того, что хозяева машин явно грозные люди, так еще Светочкин отец – ректор в нашем университете. Меня теперь точно отчислят и продадут на органы, чтобы я смогла расплатиться за ремонт!
– Что делать? – у меня на глазах выступили слезы паники.
– Валим, – выдала побледневшая Светочка. – Пока никого нет – давай быстрее. Папе скажу, что это я вляпалась, он меня отмажет. Только быстрее, пожалуйста!
Я выдохнула и панически дрожа стала выруливать, по ходу еще пару раз проехавшись по корпусам тех внедорожников.
Мое сердце стучало как бешеное, пульс громыхал в висках, ладошки вспотели, а живот скрутило от страха.
– Быстрее! – торопила меня Светочка.
Я не могла сейчас принимать адекватные решения, поэтому просто рванула вперед со скребущим по асфальту бампером.
– Вот мы дуры! – причитала Светочка. – Только бы эти двое нас не засекли!
– Свет, я не могу ехать, – сказала я. – Меня трясет. Сядь ты. И надо с бампером что-то придумать. Гаишники нас поймают на этом.
– Хорошо, – согласилась она, заметив, что я и так еду зигзагом. – За углом остановись.
Я прибавила скорость, чтобы бампер не так сильно скакал по асфальту, и заехала за угол. Там мы выбежали из машины. Светочка пошла смотреть не преследуют ли нас те самые внедорожники, а я занялась бампером. Я просто вытащила из своей безразмерной сумки моток скотча и наспех принялась приматывать оторванный с одной стороны бампер.
– Готово! – сообщила я, не обращая внимания, что прохожие смотрят на нас.
– Кажется они едут за нами! – взвизгнула Светочка.
Мы обе сели в машину, и теперь уже моя подруга утопила педаль газа. Конечно, это было крайне небезопасно так ехать по дороге, припорошенной первым снегом, но мы желали быстрее скрыться и обеспечить этим свою безопасность.
Я закрыла глаза руками, пытаясь успокоиться и унять дрожь в теле, Светочка же наоборот действовала на адреналине. Ехать нам оставалось совсем чуть-чуть до мастерской, где мы работали. Проехав еще пару поворотов, мы наконец завернули за угол дома и остановились. Об этой парковке знали только сами работники мастерской, так что вряд ли преследователи нас тут найдут.
Схватив огромные сумки, мы бросились в здание как в единственное убежище и скрылись в нем.
– Вроде пронесло, – выдохнула Света, выглянув из окна раздевалки.
– А если они запомнили номер? – волновалась я.
– Нет, – уверенно ответила подруга. – Расстояние между нами были приличное. Не могли запомнить.
– А вдруг там камеры? – продолжала волноваться я.
– Вдруг, – передразнила меня подруга. – Но теперь поздно об этом думать. Давай раздевайся.
Я кивнула и принялась снимать с себя все лишнее.
Мы со Светочкой учились в университете культуры на факультете искусства. Обе были художницами. А у художника самое главное – это практика. Работы малоизвестных художников никто не покупает, а вот работа натурщицей оплачивалась очень даже хорошо.
Да, противно стоять голой три-четыре часа в день, но радовало то, что в мастерскую приходили люди искусства и никогда не попадались извращенцы. Так что обнаженную натуру тут принимали достаточно адекватно.
Полностью раздевшись до телесного белья, мы надели халаты и вышли к нашему куратору.
Никогда не знаешь точно как тебя заставят позировать. Может в образе греческой богини – обернутой простыней, а может по твоему телу пройдутся красками, делая акцент на чем-то конкретном. Вариантов было очень много, и не для всех нужно было раздеваться до гола. Поэтому белье снималось в самый последний момент – перед тем как взойти на постамент.
– Руся, Света, быстрее, – поторопил нас пожилой дядечка куратор – Роман Игнатьевич. – Сегодня у нас геометрические образы – треугольники, гексаграмма, символ мужского и женского начала.
Мы обе кивнули и сели на грим. Собственно, грим тут был чисто символический. Нам просто нарисовали на теле по два треугольника: один смотрел концом вверх, другой вниз – так получилась шестиконечная звезда. Нарисовали нам это дело за пару минут, и сегодня явно намечался мастер-класс для новичков. Проще всего осваивать пропорции тела именно по таким фигурным темам.
Мы тщательно расчесались и наконец отправились каждая в свой зал.
Вдвоем мы никогда не позировали, так как залы вмещали в себя всего по десять человек, и разумнее было с коммерческой стороны распределить натурщиц по всем помещениям.
Наконец я взошла на постамент и при помощи все того же Романа Игнатьевича приняла нужную позу. Фотограф сделал пару снимков на тот случай, если натурщице вдруг станет плохо, и она больше не сможет стоять. Тогда у художников хотя бы останутся снимки, и они смогут завершить работу.
Затем в зал вошли десять участников мастер-класса и заняли свои места у мольбертов.
Среди общей массы одухотворенных парней и девушек, я увидела двоих странных мужчин, которые на первый взгляд не имели никакого отношения к миру искусства.
